Классика: Розенгейм Михаил Павлович.

<pre> ИЗ ЦИКЛА "РУССКИЕ ЭЛЕГИИ" Всё это было бы смешно, Когда бы не было так грустно. М. Лермонтов Я подавлен, убит, разорен, поражен! Это... нет, ни на что непохоже! Ни с того ни с сего человек отрешен, Точно старая брошен рогожа!.. Вот она какова нынче правда у них - Новомодное их беспристрастье! И за что и про что, чем я хуже других, Отчего мне такое несчастье?.. Беспорядка в делах не терпел никогда, Форма строго во всем соблюдалась, Сколько должно кому, вот, ей-богу, всегда Аккуратно сполна отдавалось... Говорят, что я брал, что бессовестно крал, Что сгубил себя кражей такою, - Так и место же я не интригой достал, Не протекцией, что ли, какою; Нет, его я купил, за него заплатил Чистоганом, сполна до копейки, Да правителю, дел сверх того подарил, Да Амалье Андревне, злодейке. Как же мог я не брать?.. Надо ж было собрать Капитал свой, судите вы сами, Надо ж было где взять, чтоб и старшим-то дать, - Ведь на то они власти над нами! И теперь вот за то, будто бог знает что, Человека вдруг места лишили! А когда я вступил, - не сменять ни за что Уговор на пять лет заключили... И дивятся потом, что в России ни в чем Нет в народе доверья, кредита; Что подлог и обман одолели во всем, Что промышленность ими убита; Что коммерция пас, что компаньи у нас Для подписчиков только ловушки... Где ж торговле тут быть? Вот образчик для вас, Что у нас договоры - игрушки! Обещают, сулят, оберут, разорят, А потом на попятный бесстыдно! Ну, проситель пускай, а то свой же, им брат - Вот ведь это-то мне и обидно!.. Хоть правитель бы дел? - Мало, что ли, имел От меня он, проклятый, поживы?.. А до дела дошло - отстоять не сумел, Выдал тотчас, Иуда плешивый! Говорит старый плут, что напрасный бы труд Это был, что начальник-де новый - И законник, и строг, и характером крут, Вообще человек пресуровый. Всё толкует про честь, хочет взятку известь И меня-де избрал для примера; Ну, положим, что так; да на всё же ведь есть Заведенный порядок, манера. Где ж бывало когда, чтобы так, без суда, Как из дома паршивую шавку, С позволенья сказать, словно блудню кота, - Выгонять человека в отставку? Виноват, - ну, меня и предай он суду, Но на месте оставь до решенья... А на месте к суду я дорогу найду, Всё ж по крайности нет разоренья! Суд, конечно, возьмет - но и мне припадет От местечка; а суд показанья Той порой разберет, упущенья найдет, Ну... и сделает мне замечанье. Если ж часом не, то, и откроется что, Так какое ни есть преступленье, Ну, заплатишь тогда подороже за то, - И оставят тебя в подозреньи. Заплатить ничего, если есть из чего, - Из чужого платить необидно, А ведь нынче под суд да и с места его!

Вот как действовать стали эхидно! Так-то злобно они и меня подвели, Вдруг хватили, как обухом в темя! А друзья-то, злодеи, сберечь не могли, Поддержать хоть на первое время, Хоть пока перейдет эта валка сплеча, Что при новых начальствах бывает... Натурально, сперва всё идет сгоряча, Где начальником новый вступает: Начинает тотчас исправленья во всем, Всё, что старое, гнет и ломает, Рвет и мечет кругом, всё поставит вверх дном, Добродетели силой вбивает; И крутит, и вертит, недоволен ничем, Пока одурь возьмет, и, усталый, Он рукою махнет; "Провались вы совсем!" И пойдет всё, как прежде бывало. Чаще ж, право, притом дело вовсе не в том, Чтоб в сам деле вводить улучшенье, Нет, а просто открыть в управленьи своем Для друзей и родных помещенье. Да и кроме того, будь начальник Катон, Будь как хочешь правдив, неподкупен, Свят и строг, как закон, - всё ж не каменный он И откуда-нибудь да доступен. Штука - где этот ход! Ловкий сыщет, дойдет - Чем начальничье слабо сердечко: Пусть он сам не берет, - Маша, Даша возьмет, К ним ведь тоже есть сзади крылечко... Можно, сбросив мундир, и с дворецким в трактир Завернуть, и с курьером сойтиться... Вот пружины! На них весь служебный наш мир Часто-часто, поверьте, вертится; Лишь не будь гордецом, пусть зовут подлецом; Ведь тебя от того не убудет! Про тебя ж той порой позамолвят словцо, И начальство грешки призабудет... Смотришь: время прошло и грозу пронесло. А пружину подавите ловко, - Чт_о_ на плаху вело, награждать уж пошло... В службе, верьте, нужна лишь сноровка. <1868>


</pre> <pre> КНИГА Книга... Открываю: "Вытопись российская"! Ну, тебя я знаю, Знаю, степь ливийская. Где тебя ни вскрою, Книга безотрадная, Всюду предо мною Та же жизнь нескладная. Всюду злу свобода, Права непризнание, С жизнью дух народа В вечном отрицании. Ширина основы, Нищета развития... Мрачны и суровы Люди и события: Княжеские брани, Ляхи да татарщина, Дани, вечно дани - И над всем боярщина... Хитрые обманы, Злостные насилия, Грозные Иваны, Темные Василии; Наглые миньоны, Гордо недоступные Всякие Бироны, Мелкие и крупные; Сумрачные лица, Темные сказания, - Редко где страница Светлого предания... Вечно дух народа Давит сила строгая, А кругом природа Бедная, убогая: Нива неприглядно Тощая раскинулась, Небо безотрадно Серое надвинулось. Глухо бор сосновый С ветром окликается, Жалобой суровой Песнью заливается. Слышно в ней, печальной, Словно поминание, - Скорбное о дальной Старине сказание. Конец 1840-х или 1850-е годы</pre>