Как Бы Чего Не Вышло

• Ян Непомнящий, гроссмейстер

Огромное спасибо всем, кто на моей стороне! Тем, кто считает, что я неправ, тоже спасибо - за диалог.

Итак, мне кажется, что нужно немного прояснить ситуацию.

Чтобы предотвратить возможную сумбурность, попробую всё разобрать и пояснить по пунктам.

1. Сам Кубок Мира.

Турнир очень сильный, важный, ответственный и интересный. С точки зрения организации – несомненно, один из лучших (если не лучший) среди тех, на которых мне доводилось бывать. Надеюсь, Олимпиада в следующем году пройдёт не хуже. Несмотря на превалирующую спортивную составляющую, КМ – это ещё и возможность встретиться с сильными соперниками и сыграть интересные и красивые партии. Все матчи проходили в довольно вязкой и напряжённой борьбе – слабых соперников на таком турнире, как известно, нет.

2. Матч третьего круга.

Встреча с одним из сильнейших шахматистов планеты – это всегда интересно. В классической части и первых двух «быстрых» инициатива была на моей стороне, однако Хикару действовал, по обыкновению, очень цепко, и очевидных, стопроцентных голевых моментов вроде бы не было. В целом все партии оказались довольно занимательными и, надеюсь, не слишком скучными для просмотра. Само собой, в какой-то момент усталость и перенапряжение стали очевидны, но это неудивительно: цена любой ошибки очень высока, и это отягощает игроков.

3. Поведение за доской & грязная игра.

Не секрет, что к поведению Хикару за доской всегда было немало вопросов. Конечно, можно списывать это на излишнюю эмоциональность и эксцентричность, но некие общепринятые нормы всё же никто не отменял. Гиперактивная жестикуляция и артикуляция, внутренний диалог, который то и дело прорывается - полушёпотом – наружу, постоянный и очень громкий стук по часам (вне зависимости от количества времени) – это хорошо разве что для паркового блица, или, в крайнем случае, выставочного матча в «буллит». На важнейшем календарном турнире, который, напомню, является частью чемпионского цикла, эти явления недопустимы. Это определённым образом воздействует на соперника и, так или иначе, мешает концентрации.

Теперь о технической части. Начну с того, что я искренне верю (видимо, понапрасну), что разовые, случайные оплошности технического характера не должны мешать игре, и всякий раз останавливать партию и требовать наказания – не вполне достойное занятие.

Заметьте: разовые и случайные. То, что делал мой соперник, под эту категорию, увы, не попадает. Неоднократное, а напротив - систематическое нарушение правила «взялся – ходи». В чём это проявлялось? В каких-то случаях он поправлял фигуры, ничего при этом не говоря, но чаще он попросту клал ладонь на фигуру сверху, в таком положении держал её несколько секунд, после чего делал ход другой фигурой. Зачастую он поправлял неаккуратно поставленные фигуры за моё время…

В таком ключе протекал практически весь тай-брейк. Пресловутый дух «fair play» всякий раз выходил победителем во внутреннем единоборстве - требовать соблюдения базового правила или же отнестись снисходительно. Повторюсь: я верю, что в шахматах творческая составляющая куда важнее, чем техническая. В данном же случае нарушения имели систематический характер и вкупе с неуважительным (некультурным, неспортивным – нужное подчеркнуть) поведением за доской действительно отвлекали от игры. По меньшей мере дважды (в тех блицпартиях, где мой соперник играл чёрными) было нарушено пресловутое правило рокировки.

4. Действие и бездействие.

Само собой, играть тай-брейк – занятие крайне нервное и неблагодарное. Всякое случается. Поэтому к каждому матчу на Кубке мира приставлен по меньшей мере один арбитр. Само собой, предполагается, что правила знают, любят и соблюдают все шахматисты, но опять же – случается всякое. Может показаться, что обязанность арбитра – записывать партию, но это не так: так или иначе он должен следить за порядком и в случае необходимости к оному призывать. Дальше в лес – больше дров: когда ряды дуэлянтов редеют,  игроков становится меньше, а контроль короче, к арбитру матча на помощь приходит ещё один. Таким образом, за блицем и «армагеддоном» наблюдает как минимум 3-4 человека из судейского корпуса.

Это была преамбула. Теперь коротко о главном. В правилах шахмат, которые можно найти на сайте FIDE, сказано, что судья должен обеспечивать честную игру и пресекать нарушения. Логично предположить, что арбитр, который назначен на конкретный матч, может и должен брать на себя ответственность не только за заполнение бланков и протоколов. Осмелюсь предположить, что когда судей становится вдвое больше, количество безнаказанных нарушений должно уменьшится где-то наполовину. А когда судей четверо (ЧЕТВЕРО, КАРЛ!)… Эту несложную прогрессию читатель может продолжить сам.

За всё время тай-брейка грубых (хотя и отчасти формальных) нарушений правил моим соперником наберётся явно больше десятка. Ни в одном случае судьи, сколько бы их не было в тот момент, не сочли нужным вмешаться, а мои представления о «fair play» и, если угодно, джентльменском поведении (будь они неладны) раз за разом оказывались шорами перед моими ясными очами.

Соглашусь с теми, кто утверждает, что нужно было, не полагаясь на «мгновенную карму», пресекать в зародыше такие вещи, требуя справедливости здесь и сейчас.

Но вместе с тем спрошу, как и почему столько квалифицированных (ли) судей оказались настолько несостоятельны и бездействовали?

Правила для арбитров, опубликованные на официальном сайте FIDE, гласят: «If an arbiter observes a violation of Article 4 he must always intervene immediately. He should not wait for a claim to be submitted by a player.» Так-так, что тут за слова такие? «Должен» и «незамедлительно»? Ну уж нет, пожалуй, я запишу ещё один ход.

5. Here comes the Armageddon.

Теперь – непосредственно про момент, кадры с которым обошли все шахматные сайты.

Ответ всем тем, кто уверен, что игрок (в данном случае я) должен был сразу же потребовать у судей наказать соперника, предоставить мне дополнительную минуту и заставить его ходить ладьёй. Поздравляю, вы совершенно правы! В сферическом вакууме всё именно так и произошло бы.

Но в реальности всё не так просто. Подозреваю, что шахматист, который садится за доску играть «армагеддон», чувствует примерно то же, что и боксёр, который выходит на финальный раунд. И чем длиннее тай-брейк (бой), тем меньше посторонних мыслей. Есть только соперник и соответствующий спортинвентарь. Все, абсолютно все мысли – о партии, о том, чтобы сыграть как можно лучше. Последние силы, последние резервы энергии задействуются для этого. Куда там! - уследить после шести часов напряжённейшей игры за тем, хорошо ли выполняют судьи свою работу. Представьте себе боксёра на ринге, который ведёт отсчёт сам, или же говорит, когда пора бы разнять клинч, а между ударами в соперника успевает ударить в гонг. Даже если в мозг дошёл сигнал о неправильной, «не по кодексу» рокировке, а через пять секунд – прикосновении к королю (и никаких тебе эджастов и жадубов), далеко не факт, что загорится красная лампочка, и ты остановишь часы. Нет (у меня по крайней мере) такого безусловного рефлекса. А «армагеддон» - это на 85 процентов проверка рефлексов.

То, что судьи обязаны вмешиваться в подобных ситуациях – мне кажется очевидным. Тем более, что разнообразные нарушения моим соперником базовых правил только по ходу нашего матча сыпались, как из рога изобилия.

6. Апелляционный комитет.

Поправьте меня, если я неправ, но апелляционный комитет – это вышестоящая над судьями инстанция, которая должна при необходимости исправлять ошибочные решения. В данном случае ошибочным решением было повторяющееся бездействие арбитров, судивших матч. По их словам, кто-то отвернулся, кто-то записывал, кто-то кому-то что-то говорил. Может быть, и правда не замечали? Ну совсем как в анекдоте: «Товарищ Гиви поскользнулся на банановой кожуре и упал на мой кинжал. И так несколько раз».

В данном случае комитет руководствовался вечным принципом, сформулировал который Салтыков-Щедрин: «Как бы чего из этого не вышло!». А чтобы всё получилось совсем красиво и удобно, в правилах есть умопомрачительный пункт 4.8. Если после нарушения соперником правил исполнения хода (4.1-4.7) ты дотронулся (по слогам: ДО-ТРО-НУЛ-СЯ) до фигуры, то, мил человек, это уже «заиграно» и требовать ты никакого права более не имеешь. То бишь, не успел отдёрнуть руку как ошпаренный – в ответ услышишь «извини, старик, просто правила такие». Получается, что всегда можно свалить с больной головы на здоровую: ты, мол, сам виноват.

Зачем вообще что-то делать, если есть волшебное предложение под номером четыре точка восемь. А так вроде как и собрались, и посовещались, и правила в памяти освежили (даром, что не освежевали).

А если человек усомнится в решении апелляционного комитета, есть ещё одно волшебное предложение. Итак, цитирую: «Article 3.17.1 of the World Cup Regulations states that the decisions of the Appeals Committee are final.»

Без сучка, без задоринки. Если не видно разницы, зачем работать больше?

Оказалось, к моему большому сожалению и небольшому удивлению, что апелляционный комитет – орган по большей части липовый. Не пытаясь вникнуть в существо проблемы, не задумываясь о том, что в различных ситуациях действовать следует по-разному, господа Вега, Альгинди и Азмайпарашвили умело – в этом им не откажешь – свели риски к минимуму. Ограничились рассмотрением эпизода с рокировкой (право слово, если бы мои претензии ограничивались этим моментом, я бы счёл их смехотворными и едва ли решился подать протест), нашли подходящую графу в правилах, разбавили всё это демагогией и были таковы.

* * *

В сухом остатке можно оставить следующую логическую цепочку:

Правила неоднократно нарушены =>
Судьи, обязанные зафиксировать очевидные нарушения, игнорируют свои обязанности =>
Несоблюдение правил очевидным образом влияет на результат матча =>
Апелляционный комитет прогнозируемо спускает ситуацию на тормозах, вынося смехотворное решение о «предупреждении».

…Получается, что на Кубке мира, одном из важнейших турниров шахматного календаря, соблюдение правил шахмат не ставится в основу. Судьи либо некомпетентны, либо не хотят работать (либо и то, и другое). Апелляционный комитет не заинтересован в поиске истины и отгораживается сводом правил, который изобилует паталогическими несоответствиями.

Можно подумать, что девиз FIDE не «Gens Una Sumus», а «Как Бы Чего Не Вышло».