Новый фронт в войне за воду в Азии

Как пресную воду можно использовать в качестве фактора геополитического давления?

Примечание редакции. Как пресную воду можно использовать в качестве фактора геополитического давления? Материал политолога Брахмы Челани, опубликованный в колонке на Project Syndicate, написан с позиции защиты интересов его родной Индии в продолжающемся конфликте с Китаем. Но из него можно почерпнуть много интересных выводов о том, как ресурсы, даже настолько базовые, превращаются в оружие.

Китай уже давно считает пресную воду стратегическим оружием, которое руководство этой страны не стесняется использовать для достижения своих внешнеполитических целей. После многих лет использования контроля почти над всеми крупными транснациональными водными системами Азии для манипулирования собственно водными потоками, Китай теперь начал скрывать информацию о ситуации в верховьях рек, чтобы оказывать давление на страны, расположенные ниже по течению, в первую очередь, на Индию.

Уже несколько десятилетий Китай вытягивает соседние страны в свой геополитический покер, где ставки высоки, а игра связана с проблемами воды. После насильственной аннексии Тибета и территорий других китайских этнических меньшинств (не принадлежащих к народу хань), а на их долю приходится около 60% китайской земли, эта страна стала неоспоримым мировым гидрогегемоном. В Китае находятся источники трансграничных речных потоков, которые поступают в большее число стран, чем из любого другого государства.

На протяжении последних лет Китай активно работал над использованием этого статуса для увеличения давления на соседние страны, без устали строя плотины в верховьях международных рек. В Китае сейчас больше плотин, чем во всех остальных странах мира вместе взятых, и их строительство продолжается, из-за чего соседние страны в низовьях рек оказались на крючке у Китая, в первую очередь, уязвимые страны в низовьях бассейна реки Меконг, а также Непал и Казахстан.

Пока что Китай отказывается заключать договоры о совместном пользовании водой с какими-либо странами. Однако он частично делится гидрологическими и метеорологическими данными, фактически позволяя странам, расположенным ниже по течению рек, прогнозировать и готовиться к наводнениям, тем самым, спасая жизни и снижая материальные потери.

Однако в этом году Китай решил не предоставлять такие данные Индии, ослабив эффективность индийской системы раннего предупреждения наводнений, причем во время летнего сезона азиатских муссонов. И хотя в этом году в северо-восточном регионе Индии, через который река Брахмапутра течёт из Тибета в Бангладеш, тропических дождей выпало меньше нормы, регион в итоге пережил беспрецедентные наводнения с разрушительными последствиями, особенно в штате Ассам.

Решение Китая не предоставлять критически важные данные не просто жестокое; оно ещё и нарушает международные обязательства страны. Китай является одной из всего лишь трёх стран мира, которые проголосовали против «Конвенции ООН о водотоках» 1997 года, призывающей к регулярному обмену гидрологическими и другими данными между странами одного речного бассейна. Однако у Китая есть пятилетнее двустороннее соглашение (его срок действия истекает в следующем году), согласно которому страна обязалась ежедневно передавать Индии гидрологические и метеорологические данные с трёх станций наблюдения за Брахмапутрой в Тибете в период, когда имеется риск наводнений: с 15 мая по 15 октября. Аналогичное соглашение, подписанное в 2015 году, касается реки Сатледж, где также часто происходят наводнения. Оба соглашения были подписаны после того, как внезапные наводнения, связанные с предполагаемыми сбросами воды китайскими плотинами в Тибете, стали регулярно разорять индийские штаты Аруначал и Химачал.

В отличие от некоторых других стран, которые предоставляют гидрологические данные своим соседям ниже по течению бесплатно, Китай делает это только за деньги. («Конвенция о водотоках» вводит запрет на подобные сборы, за исключением случаев, когда нужные данные или информация не являются «сразу доступными». Не исключено, что это правило способствовало голосованию Китая против данной конвенции).

Однако Индия была готова платить. В этом году, как и всегда, Индия перечислила согласованную сумму. Но не получила никаких данных. Спустя почти четыре месяца министерство иностранных дел Китая заявило, что станции в верховья реки «ремонтируются» и «обновляются». Такое заявление вызвало сомнения: Китай предоставлял данные о Брахмапутре другой стране — Бангладеш.

За три недели до этого контролируемая государством газета Global Times выступила с более правдоподобным объяснением причин, почему Китай не предоставляет Индии обещанные данные: их передача была сознательно прекращена из-за мнимого посягательства Индии на территориальный суверенитет Китая в ходе спора за отдалённый гималайский район Доклам. Этот конфликт на протяжении большей части лета имел форму пограничного противостояния в месте, где встречаются Бутан, Тибет и индийский штат Сикким.

Впрочем, ещё до того как в середине июне разгорелся этот спор, Китай был разъярён индийским бойкотом проходившего 14-15 мая китайского саммита, посвящённого пресловутому проекту «Пояс и дорога». Отказ передавать данные изначально был явной попыткой наказать Индию за её осуждение крупномасштабной международной программы Китая как туманной, неоколониальной затеи. Это желание Китая наказать Индию получило потом развитие в форме противостояния в Докламе.

Для Китая международные соглашения, похоже, перестают быть обязательными, если они становятся для него политически неудобными. Такой взгляд подкрепляется нарушениями Китаем договора 1984 года с Великобританией, в соответствии с которым Китай получил суверенитет над Гонконгом в 1997 году. Китай заявляет, что это соглашение, опирающееся на формулу «одна страна, две системы», за последние 20 лет утратило «практическое значение».

Если бы роли поменялись, и Китай располагался в низовьях реки, тогда эта страна яростно бы винила Индию, расположенную выше по течению, в нарушениях своих международных обязательств, что привело к увеличению смертности и разрушений, вызванных наводнениями. В реальности Китай сейчас в одностороннем порядке агрессивно предъявляет территориальные претензии на суше и на море в Азии, и точно так же он использует управление международными речными потоками и отказы в предоставлении гидрологических данных для расширения своей власти в регионе.

Более того, тот факт, что Китай перекрыл доступ к гидрологическим данным, проигнорировав последствия этого шага для уязвимого гражданского населения, создаёт опасный прецедент безразличия к гуманитарным вопросам. И он наглядно показывает, как Китай начал пользоваться нетрадиционными инструментами дипломатического принуждения, которые уже варьируются от неформального бойкота товаров из выбранной страны до приостановки экспорта стратегических товаров (например, редкоземельных металлов) и поездок китайских туристов.

А теперь, захватив контроль над водой, ресурсом, который необходим для жизни и нормальной жизнедеятельности миллионов людей, Китай способен сделать другие страны своими заложниками без единого выстрела. В Азии, испытывающей дефицит воды, обуздание гегемонистских амбиций Китая является сейчас крупнейшей стратегической задачей.