Село будущее

На модерации Отложенный На полпути от Москвы до Петербурга - в селе Будущее - погружаешься в ХIХ век. Пьянство, отсталость, депопуляция, как и везде в огромной империи, препятствуют достижению цели, объявленной Кремлем, - вернуть России статус мировой державы.
Борьба за выживание начинается сразу у указателя с названием села: Будущее. Мимо проезжает телега. Пенсионер Виктор Матвеев от-правился в райцентр за хлебом. Автолавка уже две недели как не может добраться до села: слишком глубокий снег.
Елена Егорова, дородная пятидесятилетняя женщина, отпирает дверь деревянного строения, в котором она работает. Раньше в этом посеревшем от солнца и дождя здании была школа - когда в Будущем еще было достаточно детей.
"Теперь здесь наш медпункт", - с горькой улыбкой рассказывает Елена. Она фельдшер. Слово это россияне в ХVIII веке заимствовали у немцев. У Елены среднее медицинское образование, институтского диплома у нее нет. "Да наше Будущее и Господь не спас бы от вымирания", - говорит она.
Девять часов утра, на градуснике - минус 25. Елена надевает белый халат. В помещении тоже холодно, пар от ее дыхания поднимается к одной из двух голых лампочек под потолком, освещающих "кабинет". На ее рабочем столе аккуратно разложены три стопки медикаментов, несколько бинтов и деревянные счеты. Пусть вокруг хаос и разруха - у себя фельдшер поддерживает порядок.
Первой появляется страдающая одышкой Светлана. "Давление", - жалуется она. И вообще она чувствует себя ужасно. Елена ставит женщине капельницу. Подставки для емкости с раствором у нее нет. На ржавом гвозде она закрепляет обрезанный посередине пластиковый баллон, а в него вставляет флакон с лекарством.
Стены комнаты ожидания украшают три плаката. На одном - огромная муха уселась на тарелке с двумя сосисками. Подпись гласит: "Берегите пищу от мух! Мухи - переносчики опасных инфекций". Этот плакат выпущен в 1984 году издательством "Коммунар". Это было другое время, далекое. Незадолго до прихода реформатора Михаила Горбачева. Большевистский строй уже прогнил, но еще поддерживал иллюзию, будто заботится о своих подданных от рождения до кончины. Сегодня государство и думать забыло о таких селах, как Будущее.
Ремонта в медпункте, где Елена за 5900 рублей в месяц принимает односельчан, не делали уже более 20 лет. Бумажные обои давно пошли волнами. На подоконнике картонная коробка с пожелтевшими карточками больных. Елена ведет и учет местного населения. В 70-е годы число селян достигало почти трех сотен, сегодня их осталось 76. Свадеб здесь не справляли уже 12 лет, последний ребенок родился два с половиной года назад.
Как и Будущее, вся Россия страдает от того, что смертность превышает рождаемость. Со времени распада империи в 1991 году в России, составлявшей ядро Советского Союза, граждан стало на 6,3 млн меньше. Средняя продолжительность жизни мужчин едва достигает 62 лет.
Зато окружена Россия сегодня образованиями с гигантским населением. На западе - Европейским союзом, насчитывающим более 0,5 млрд жителей, на востоке - Китаем, у которого 1,3 млрд граждан. Если Москва не хочет удовлетвориться ролью компаньона Запада или китайцев, не имеющего права голоса, ей придется всерьез взяться за модернизацию, о которой с таким воодушевлением говорит президент Дмитрий Медведев. Необходимо сделать так, чтобы депопуляция сменилась динамичным ростом населения во всей стране, включая и сельские регионы.
В Москве, в уральской столице Екатеринбурге или в сибирском Красноярске с его миллионным населением растут небоскребы, а на селе все осталось, как было в ХVIII веке, во времена Александра Радищева, обличавшего порядки в империи Екатерины Великой: нигде не двинуться вперед, и не только из-за невообразимого состояния дорог, но и из-за повсеместного мздоимства и несвободы.
Сегодня Россия по протяженности дорог уступает Канаде, хотя у северного соседа США в два раза меньше территория и в четыре раза меньше населения, чем у России. Всего одна английская лоу-кост-компания EasyJet в состоянии покрыть весь объем внутренних авиаперевозок в России. Половина всех железных дорог построена при царе. Как и тогда, нынешние хозяева Кремля делают ставку скорее на экспансию и сохранение сфер влияния за рубежами страны, нежели на освоение собственной территории. Внешнее величие им всегда казалось важнее внутренней силы.
Село Будущее находится на половине того пути, который в 1790 году описал Радищев в своем "Путешествии из Петербурга в Москву". До обеих столиц отсюда по 350 километров. "Я взглянул окрест меня - душа моя страданиями человечества уязвлена стала", - записал он тогда. И ныне Будущее - повсюду: его недуги и на просторах Сибири, и в Центральной России, и везде - за исключением немногих процветающих городов - отсталость, сокращение населения, алкоголизм. Уже по последней переписи 2002 года среди 155 тыс. мелких населенных пунктов страны зарегистрировано 33 тыс. умирающих деревень с менее чем шестью жителями.
Через плечо фельдшера Елены взирает основатель Советского Союза Ленин. Под его портретом красуется календарь, агитирующий за главу районной администрации - разумеется, члена "Единой России", партии Путина.
В кабинет Елены неуверенной походкой вплывает Зинаида. На мгновение лицо ее появляется в зеркале с деревянной рамой золотистой окраски. Под ним - черный плакат с двумя зелеными бутылками, рядом хмурое, измученное болью лицо: "Цирроз печени - частое следствие алкоголизма!" Алкоголизм в России по-прежнему распространенная болезнь, опасность которой в народе сильно недооценена.
"Помоги, клянусь, не буду больше пить, помоги бросить пьянку", - причитает Зинаида. Елена дает ей средство от аритмии и делает укол. Потом она внушает Зинаиде больше не прикасаться к бутылке и отправляет ее домой. "Я знаю, что все мои слова - на ветер", - вздыхает она.
Согласно данным авторитетного английского медицинского журнала The Lancet, в России 52% всех летальных исходов среди граждан в возрасте от 15 до 54 лет вызваны алкоголизмом. По международной статистике, этот показатель едва достигает 4%. С 1987 года, после провала проводившейся Горбачевым антиалкогольной кампании, в России 3 млн человек погибли от злоупотребления спиртными напитками, констатирует российский руководитель исследования.
"Половина селян упивается до смерти дешевой сивухой", - говорит Елена. Из-за этого пришлось два года назад закрыть местный сельмаг: не нашлось никого, кто мог бы управлять торговой точкой. Старики слишком немощны, больны или в плену у зеленого змия. А молодые либо уезжают, либо тупы и безвольны и тоже не трезвенники.
Из-за повального алкоголизма три года назад Будущее осталось и без молочного хозяйства. Доярки нередко уже с утра валялись пьяные рядом с коровами. А 60 животных стояли недоенные и ревели от боли. "Из сострадания приходилось мне их доить, - рассказывает фельдшерица, - хотя у меня, собственно, другая работа".

В 12.40 слышится шум мотора. "Газель", - догадывается Елена. Она надевает телогрейку, запирает медпункт и сотню метров бежит до проселочной дороги. Там посреди села стоит "газель" - надежный недорогой грузовичок. Сотни тысяч таких тарахтят по российской провинции. Производят его на устаревшем заводе в Нижнем Новгороде, который по замыслу Кремля должен был стать партнером "Опеля".

Жители Будущего в валенках и меховых шапках выстраиваются в очередь: Миша Старостин по кличке "бочка-без-дна", который, по словам Елены, "так быстро пьет, что то, что в него вливается, тут же и выливается"; дядя Витя, смастеривший себе из проволочной клетки и двух нагревательных спиралей электроприбор, который включает, когда ему лень топить печь; Юрий Новиков, пришедший на лыжах: для одних он "кулак", поскольку у него две коровы, теленок и лошадь, для других - "немец", потому что все у него на дворе прибрано, в идеальном порядке, хотя в этом году ему стукнет 70.
Прямо с кузова грузовичка Ирина и Люба из Бологого продают рыбные консервы, макароны, сигареты, хлеб, шоколад. Даже мясо, молоко и яйца нынешнее Будущее вынуждено закупать в автолавке, хотя рядом богатое рыбой озеро, сочные пастбища, леса, где полно грибов и ягод и водятся кабаны и лоси.
Как и повсюду в стране, здесь давно разучились по-хозяйски пользоваться дарами природы. Да и откуда взяться рачительности? Россия, которая в 47 раз больше Германии, располагает 120 млн гектаров земли, пригодной для ведения сельского хозяйства. Это две территории Франции. Но производит Россия лишь 4% от мирового объема аграрной продукции. Одна седьмая часть плодородных угодий вовсе не возделывается - а это территория Англии и Уэльса, вместе взятых.
Причина того, что Россия не стала "аграрной сверхдержавой", как несколько лет назад планировал министр сельского хозяйства, даже не в отсутствии современной техники. Ее-то олигархи и новая, правда, медленно растущая прослойка фермеров могут купить на Западе. А не хватает прежде всего людей, готовых обрабатывать землю и обслуживать сложную доильную и уборочную технику.
Российская система образования, до 1991 года получавшая от ЮНЕСКО высокие оценки и занимавшая третье место в мире, теперь откатилась на 37-ю строчку в табели о рангах. Анатолию Чубайсу, слывущему самым эффективным из российских менеджеров, поручено руководить государственной корпорацией нанотехнологий. Это он должен помочь выстроить мост в ХХI век для всей российской экономики, привыкшей решать свои проблемы за счет экспорта сырья. Чубайс считает, что до 2015 года России потребуется 150 тыс. специалистов по нанотехнологиям, способных разрабатывать наноразмерные объекты и материалы для промышленного использования. Сейчас 2200 российских вузов ежегодно готовят около 100 выпускников по профилю этих перспективных технологий. Откуда взяться остальным 149 500 специалистам?
Жители Будущего о нанотехнологиях ничего не слышали. Даже работающий трактор или комбайн живут только в их воспоминаниях. На обочине сельской площади ржавеют трактор и косилка. Есть всего пять автомобилей, хоть изредка способных передвигаться своим ходом. Зато промерзают под снегом остовы девяти раскуроченных легковушек. Из 73 изб семь пустуют, шесть развалились, в 36 только с мая по сентябрь появляются на пару недель дачники из Москвы и Питера.
Недалеко от озера виднеется обломок стены - последнее, что осталось от спиртового завода, дававшего работу людям до конца 50-х. Тогда здесь проживало более 500 человек. Это памятник-напоминание: "У Будущего нет будущего", - как говорит фельдшер Елена. Не удивительно, что растет ностальгия по прошлым, якобы добрым, временам.
Никто не расскажет о них лучше, чем Анастасия Митрушенко, сельская староста. У нее распухла щека. Вот уже неделю никто не может отвезти ее в райцентр к зубному врачу. Еду ей приносит Миша. Доходов у него никаких, живет он тем, что рубит для соседей дрова или топит баню, а они расплачиваются с ним хлебом, колбасой и водкой. Анастасия ругается: цены все время растут. Виноват, считает она, Горбачев - это он разрушил коммунизм. Ее пронзительный голос срывается от негодования. Легко представить себе, в каких ежовых рукавицах она держала когда-то всю деревню.
Анастасия была депутатом райсовета от Будущего и заведующей Домом культуры, в котором уже давно не показывают фильмов и не отмечают праздников. На стене висит плакат, выпущенный к 70-летию Октябрьской революции 1917 года. Он висит уже 22 года. На полу валяются водочные и пивные бутылки.
"При Сталине и при советской власти до такого бы не дошло", - уверена Анастасия. И тогда мужики пили, да так, что домой их на тачке привозили. "Но они, по крайней мере, работали", - сокрушается она. Тогда в селе было два магазина, были школа и детский сад, по озеру на лодках катались влюбленные.
Сердце каждого жителя села наполнялось гордостью, когда на вопрос: "Откуда?" - он отвечал: "Я - из Будущего". Название было как обетование, они верили, что их жизнь будет меняться только к лучшему.
Четыре года назад Анастасия сложила с себя полномочия заведующей клубом. "Но я как Путин, который ушел с поста президента, - рассказывает она. - Я тоже власть сохранила". Она берет в руки альбом. "Вот здесь жил барин", - рассказывает она. На фото старый господский дом с видом на озеро. До революции он принадлежал помещику из Петербурга. Тогда село называлось Святое. Коммунисты его переименовали, барский дом превратили в спиртовой завод, крестьян объединили в колхоз, который назвали именем Сталина. "Сейчас нужен новый "барин", - произносит староста. - Новый хозяин".
Теперь такой появился. А его наместника зовут Николай Петреев. С началом сумерек он нагрянул в Будущее на своем черном японском снегоходе с двигателем в 56 лошадиных сил. Остановился у ворот дома "немца" Новикова. Гость в зеленом камуфляже - доверенное лицо бизнесмена по имени Яков Леонов.
Леонов - это будущее села Будущее. Но, кроме Новикова, его никто не видел. Слухи ходят разные. Говорят, он предприниматель из Москвы, на трассе Москва-Петербург ему якобы принадлежит сеть автозаправочных станций. А есть версия, что он родом из Вышнего Волочка и связан с преступной группировкой из Петербурга. А еще говорят, что он живет в Твери и друг губернатора.
Мнения сельчан разделились. Некоторые надеются, что появится работа и хоть чуть полегче станет жить. Но большинство против Леонова. Он уже купил два дома, арендовал на 49 лет 18 тыс. гектаров леса и велел установить щиты с надписью: "Охота запрещена". "Скоро заставят нас еще за воздух платить", - возмущается баба Капа, бабушка Капитолина Беляева.
Над Будущим опускается ночь. Баба Капа сидит в своей избе. Ей грустно. Чувство такое, будто этой ночью прошлое и будущее схлестнулись друг с другом. В горнице у Новикова, который в помощниках у Петреева, речь идет о планах и замыслах. Управляющий Петреев рассказывает, как тщательно он теперь оберегает дичь в лесу. Через пару часов должны подъехать еще егеря, помогающие Петрееву в учете поголовья кабанов и волков. Планы у наместника грандиозные: можно построить фабрику по переработке лосятины и кабанины. На краю села уже виден фундамент для крупного сруба. Там смогут останавливаться охотники и туристы.
А у бабы Капы в гостях Миша-"бездонный" и соседка Лена. Раз в месяц она просит мужчин перенести ее стиральную машину к бабе Капе. В доме у самой Лены машину включить нельзя - уже два года как она не платит за электроэнергию.
На дощатом столе тарелка с хлебом и четыре бутылки водки. Их принес Миша, по 50 рублей за каждую отдал. Взял там, на холме, у Галины. У нее самый красивый дом в деревне. Ей 69 лет, и она продает "смертогон", рассказывает Миша.
Баба Капа, Миша и Лена справляют поминки по Славе, сыну Капитолины. Он умер 9 января. Было ему 48 лет. За время долгих но-вогодних каникул, установленных государством, он упился до смерти. После нескольких дней запоя он перестал вставать с постели, только стучал в стену и посылал Мишу за бутылкой. "Мама, у меня для тебя новость, - были его последние слова. - Я сейчас умру".
За последние годы фальсифицированная водка унесла жизни шестерых, сын одной из дачниц заснул с сигаретой и сгорел в своей постели. Деревенские жители рассказывают, что Галина и еще одна старуха канистрами закупают технический спирт и денатурат и разбавляют все это водой. В медицинской справке в таких случаях пишут: "Причина смерти - сердечная недостаточность". Участковый ничего не предпринимает. Все говорят, в милиции у Галины большие связи. "Вот ведь какая беда - мы сидим и пьем ту же отраву, которая убила моего сына", - причитает баба Капа.
Полночь. Фельдшер Елена Егорова уже полтора часа как спит. Миша и баба Капа задремали за столом. Только Юрию Новикову не спится. В подштанниках он сидит с аккордеоном на своей кровати и выводит печальную мелодию - "а на том берегу - незабудки цветут, а на том берегу - звезд весенний салют". За озером луна освещает руины, бывшие некогда барским домом, а затем спиртзаводом. "Когда я подолгу смотрю туда, то мне начинает казаться, будто там снова работают люди, - говорит Новиков. - И тогда наше село просыпается к новой жизни".

DER SPIEGEL
№6(657) от 22.02.2010
Маттиас Шепп Перевод: Андрей Батрак