Почему Иисус был так «жесток» к хананеянке

Протоиерей Игорь Рябко   

 

Чтение этого воскресного дня меня раньше как-то смущало. Здесь Христос был «недобрым», как мне казалось. Мы ведь все время говорим, что Бог – это Любовь, и что во всех Его деяниях мы видим проявление этой любви. А тут Христос – «жестокий», Он «не хочет», как нам кажется, помогать женщине-хананеянке в ее просьбе об исцелении дочери.

Более того, Он даже сравнивает ее с собакой и ведет себя как-то бессердечно. Создается впечатление, что Он поверхностно относится к неиудеям, что Его беспокоят только соотечественники и мало интересуют страдания язычников.

Так кажется нам, людям, которые воспитаны на учении Христа, на Его проповеди, на Его отношении к человеку. И в этот момент нам, его ученикам, становится немного «неловко» за своего учителя. Но правильно ли мы Его поняли? Давайте разберемся.

Первое, что нас начинает настораживать, – то, что Иисус совсем не обращает внимания на женщину, которая идет вслед за ним и неотступно просит спасти ее дочь. Его начинают уговаривать ученики, чтобы Он обратил на нее внимание и хоть как-то помог. Апостолы просят Христа о помощи, почему? Им был жалко язычницу? Они соболезновали ее дочери? Может быть, у них сердце болело от сострадания к ней? Вовсе нет. Им, по большому счету, было все равно, выздоровеет она или нет. Причина обращения к Спасителю указана в самом Евангельском тексте: «Потому что вопиет вслед нас». Апостолом просто надоело слушать, как она кричит. Им это было неприятно, это их раздражало, нервировало, и они просят Иисуса: «Ну сделай хоть что-нибудь, надоело же ее слушать». Знал ли Господь их отношение и состояние сердца? Конечно, знал – так же, как и состояние сердца самой хананеянки.

Иисус не стал упрекать апостолов в жестокосердии, в национализме, не стал читать им мораль. Он решил показать, кто есть кто на этом собрании, показать, что дух веры людей, далеких от истиной религии, может быть значительно выше, чем у самых ортодоксальных иудеев. Показать, что нельзя судить людей по национальности или по их религиозной принадлежности.

И для этого Иисус и стал вести себя с хананеянкой как черствый книжник, игнорируя всякие просьбы этой язычницы. Но она не умолкала, и чем дольше Он молчал, тем дольше она кричала.

Нужно сразу оговориться, что Бог не обязан быть для нас все время хорошим и добрым. Он не обязан нам демонстрировать свое любвеобильное к нам отношение. И уж тем более Он не обязан нам нравиться. Нам очень не нравится, когда родители ставят нас в угол, наказывают, ругают, если мы не слушаемся. Да, нам бы хотелось, чтобы они нас все время гладили по голове, говорили, как нас любят. И чтобы так было даже тогда, когда мы вытворяем что хотим, даже не считаясь с ними.

Но так не получается. Нас нужно не только гладить, но иногда и наказывать, чтобы мы не убили сами себя, нарушая те или иные родительские запреты.

Нарочито жестокое отношение к хананеянке было началом главного урока как для апостолов, так и для нас. Бог может молчать. Он может долго не отвечать. Но это вовсе не означает, что Бог не слышит. Даже если ночью сосед закрыл дверь на замок и уснул, ради настойчивости стучащих в дверь он все-таки встанет, пусть ему это очень не хочется делать. Так учил Христос о необходимости иметь настойчивость в прошениях и молитвах к Богу. А вот здесь была уже иллюстрация этого поучения.

Христос заговорил с хананеянкой в таком тоне, что не давал ей, казалось бы, никакой надежды. По сути, то, что он ей сказал, было жестким отказом: «Я пришел не к вам, а к другим» и оскорблением: «не давать хлеб псам». Вот тут уж, казалось, можно было обозлиться и уйти. Мало того, что не отвечал, хоть и кричала целый день, так еще и оскорбляет!

Кто бы выдержал такое отношение из иудеев? Кто бы не возмутился, не оскорбился, не возненавидел Христа за это? Никто, но не эта языческая женщина. Ее и ее дочь только что назвали, по сути, животными, и что она ответила на это? «Да, я, может, и собака, но ведь и собаки могут питаться из того, что падает со столов людей. Дай мне хоть кроху благодати из того, что Ты даешь своим детям». Какое же смирение и веру нужно было иметь, чтобы выдержать такое жесткое, даже, можно сказать, жестокое испытание!

Иисус сделал все это ради одного. Чтобы апостолы и присутствующие иудеи видели, что у язычников могут быть вера, терпение и смирение, и устыдились своей национальной гордыни и жестокосердия. Поэтому и вывод, который сделал Христос, красноречив: «О, женщина! Велика вера твоя» – и ее дочь тотчас выздоровела.

Этот опыт нужен нам не меньше, чем иудеям. Мы попросим Бога несколько раз – и уже унываем и даже ропщем. Я уже три раза лоб перекрестил и два раза свечку поставил в храме – а ты, Господи, все не отвечаешь! Мы забываем, что мы сами – как те собаки, которые бегают под столом, пытаясь подобрать крохи, падающие из обильной трапезы детей Божиих. Эти чада Божии смотрят на нас с икон, они обильно насыщаются Благодатью, им прислуживает за столом сам Дух Святой. Это глыбы величия духа.

А мы? Грыземся друг с другом, вырывая добычу, бегаем за своими похотями, метим территории, рычим на всех, кто к нам суется, в общем, что у нас общего с этими людьми? Есть ли у нас такая вера, любовь, терпение, и смирение, как у них? Есть ли такое благоговение перед Богом? Нет его. Тогда нужно терпеливо ждать. Только так, возрастая в настойчивом терпении, мы сможем вырасти из своего животного греховного состояния, и из детей гнева стать детьми благодати.