В российском космосе секса нет

На модерации Отложенный

Английский астронавт Хелен Шарман уверена, что смешанные экипажи в космосе погубят экспедицию на Марс. Российские женщины, покорившие космос, не считают это проблемой. Так говорит депутат и космонавт Елена Кондакова.

Хелен Шарман, на которую ссылается The Sun, считает, что все космические экипажи для освоения Марса должны быть одного пола, так как в смешанных командах высок риск внеуставных, личных отношений. Астронавт со ссылкой на исследования NASA утверждает, что чисто женские экипажи гораздо реже конфликтуют между собой, чем исключительно мужские. NASA отправляла в космос 45 астронавтов-женщин, которые могли проверить эту теорию на себе.

В России в космос летало всего 4 женщины: Валентина Терешкова, Людмила Савицкая, Елена Кондакова и Елена Серова. «Фонтанке» удалось поговорить с Еленой Владимировной Кондаковой и спросить, возникают ли вообще такие мысли у отечественных космонавтов.

- Хелен Шарман назвала секс главной угрозой колонизации Марса. Она выступила с громким заявлением о том, что экспедиция на Марс потерпит неудачу, если экипаж будет состоять и из мужчин, и из женщин. Права британская коллега?

– Я считаю, что это абсолютная глупость. Главное в экипаже – слаженность команды. Личные отношения не имеют никакого значения. Я летала полгода с двумя мужчинами. Полную глупость говорит Хелен Шарман.

- Быть может, Шарман феминистка. И в этом всё дело?

– Да. Она феминистка. Это известный факт.

- А в целом проблематика взаимоотношений как часто встаёт перед космонавтом во время работы на орбите, или во время подготовки на Земле?

– Такой проблемы нет абсолютно. Когда мы на борту, мы просто-напросто работаем. Нет там половых отношений. Все отношения там абсолютно рабочие.

 - Одно дело полгода на орбите. Но экспедиция на Марс – это годы. Очевидно, там нужно как-то иначе подходить к этому вопросу.

– Причём здесь года? У нас был космонавт Валерий Поляков, который отлетал 14 месяцев. А этот как раз полёт к Марсу. Когда мы летим в космос, мы знаем, что мы летим на работу. Какие ещё там половые отношения, я не понимаю (смеётся).

- Елена Владимировна, вы уж простите, что мы с такими вопросами обращаемся. Но кого нам ещё спрашивать после реплики женщины-астронавта, как не женщину-космонавта? У нас бы взяли в космос таких, как Хелен Шарман?



– Может быть, и взяли. Дело в том, что у нас у космонавтов у каждого есть семьи. На орбите мы каждый вечер говорим с семьёй. Для нас семья – это самое главное.

- И всё же быть может здесь важна статистика? Ведь у тех же американцев в космосе побывали 45 женщин-астронавтов. У нас только 4. Возможно, поэтому в нашей космонавтике эта проблематика не возникает?

– Вы знаете, я считаю, что всё зависит от менталитета. Если у тебя есть семья. Ты любишь свою семью. То никогда таких вопросов на борту не будет.

- Получается, что сегодня у космонавтов «секса в космосе нет». Но ведь это не значит, что не будет в будущем? Чем можно заменить на орбите эту важную часть жизни, если мы говорим про тот же полёт на Марс?

– Если у человека есть семья, как приоритет, никогда на борту он этим заниматься не будет.

- Вы бы лично полетели на Марс в составе экипажа из одних девушек?

– Нет. Я считаю, что на борту обязательно должен быть смешанный экипаж. Женщины не могут адекватно справляться в определённых ситуациях. Обязательно должен быть командир… (на этом месте Елену Кондакову кто-то начинает отвлекать от интервью – прим.ред. )

- Т.е. с одними мужчинами лететь можно, а с одними женщинами нельзя?

– Я не считаю, что нельзя. Но практика показывает… (Елене Владимировне снова кто-то мешает говорить – прим.ред.). У нас в 70-е годы была экспедиция на Памир из семи женщин. Вся экспедиция погибла. Только потому что… Ну вот так получилось.

Далее в записи слышен резкий мужской голос, после чего звонок обрывается. Номер Елены Кондаковой больше не отвечал. Но спустя несколько минут в редакцию перезвонил человек, который сначала представился как «полковник ФСБ Клюс». Он, в частности, сказал: «Вас попросили взять интервью о сексуальных отношениях на борту станции у Елены Владимировны, героя России и депутата Государственной думы? Чтобы этого интервью не было нигде! Иначе ваша интернет-компания будет иметь крупные проблемы. Просто ясно объясняю – чтобы ни одного слова. Только я увижу одно слово, мои сотрудники увидят и мне доложат, вы поймете потом. Я не угрожаю, я предупреждаю. Меня зовут Виктор Александрович. А фамилию вам сообщат, когда нужно будет. Елена Владимировна находится под прикрытием государства, и государство ее защитит».