Миссия России в ХХI веке

На модерации Отложенный Миссия России в ХХI веке

Статья подготовлена на основе выступления Анатолия Чубайса в Санкт-Петербургском инженерно-эконом

Я хочу ответить всего на три вопроса. Что случилось с Россией в ХХ веке? Что происходит с Россией сейчас? Какова историческая миссия России в ХХI веке?

Что случилось с Россией в ХХ веке?

Я иногда задумываюсь, кто в России начала ХХ века, размышляя о будущем своей страны - не на 200 лет, а всего лишь на 50, - мог предположить то, что потом произошло? Думаю, не только Бердяев, Мережковский, Флоренский, Булгаков, но даже сами будущие победители - Ленин и Сталин не могли бы представить:

- 13 миллионов русских, убитых самими русскими в Гражданской войне 1918-1921 гг.;

- 20 миллионов уничтоженных в ленинских и сталинских лагерях, плюс высланные из страны дворянство и интеллигенция, ученые, деятели искусств, элита офицерства, лучшая часть крестьянства, профессура;

- электрификацию и индустриализацию всей страны и создание современной индустрии в большинстве отраслей народного хозяйства, включая оборонные;

- самую кровопролитную войну в мировой истории, 30 миллионов погибших, и победу, завоеванную страшной ценой;

- создание Советского Союза - объединение 14 соседних государств с численностью населения 250 миллионов, социалистического лагеря (еще 11 государств) и всей "мировой системы социализма" - советской империи. В апогее - до полутора миллиардов человек!

Все противостояния на планете, все конфликты и войны прямо или косвенно были противостоянием "нас" и "их". Никарагуа - Сомоса и сандинисты; Чили - Сальвадор Альенде против генерала Пиночета; Эфиопия против Эритреи; весь ближневосточный узел - Египет против Израиля; я уж не говорю о корейской или вьетнамской войне, где просто воевали русские против американцев.

Вершина этого противостояния и лидерства нашей страны - два пика - это 1945 и 1961 гг. Высокий (я бы даже сказал - высочайший) моральный авторитет в мире (несмотря ни на что).

Но там же - и начало надлома. И внутри Системы, и извне. Известный русский экономист Найшуль датирует начало конца административной системы серединой 50-х гг. Именно тогда отношения вертикального подчинения в административной системе начали заменяться отношениями торга начальника и подчиненного. Все ограничения (лимиты, инструкции, фонды, законы) становятся предметом торговли, но не обычной, а бюрократической. Эти рыночные соглашения еще не опосредованы деньгами, но "солдаты партии" уже начали превращаться в "торговцев партии", а сама Коммунистическая партия постепенно становится партией торговцев, торговцев административным ресурсом.

Не менее драматично складывалась судьба империи в ее внешних границах. Берлинское восстание (июнь 1953 г.) было воспринято еще как бунт недобитых фашистов. Венгерское восстание 1956 г. - уже вызвало брожение в мире, да и в самом соцлагере. А Пражская весна и ввод войск в 1968 г. - просто стали переломной точкой в истории советской империи. После этого расстрелы рабочих в Гданьске и Гдыне 1970 г., затем 1980 г., многомиллионная, - по сути, всенародная - "Солидарность" в Польше.

Все это к концу 80-х уже просто превратилось в лавину. Рухнувшая Берлинская стена (1989 г.), развал социалистического лагеря, развал СЭВ, развал Варшавского договора, бархатная революции в Чехословакии, небархатная в Румынии.

Важнейшее событие - выход литовской Компартии из состава КПСС (декабрь 1989 г.). А меньше чем через год - захват литовского телецентра, 14 убитых. Август 1991-го - ГКЧП, запрет КПСС и распад Союза.

Противостояние завершилось. Социализм проиграл. Величайшая империя всех времен и народов перестала существовать.

Выводы (уроки истории)

1. Образ жизни, модель, общественно-экономическая формация, которую Россия несла миру, провалилась. Вместе с ее идеологией, ее экономикой, ее этикой.

Но развал страны - личная трагедия для миллионов людей. За ней человеческие судьбы, за ней - отданные жизни, за ней - загубленные жизни.

Не понимать, а главное, не чувствовать этого - значит не чувствовать прошлое своей страны или попросту быть ей чужим. Но зацикливаться на этом, ограничивать этим все свое понимание, опускаться до уровня - "три мужика в Беловежской Пуще развалили великое государство" - значит потерять способность сделать новый шаг, то есть - создавать будущее своей страны.

2. Весь ХХ век вращался вокруг России. Россия была очевидным и признанным лидером для почти половины мира. Россия сумела то, чего никто никогда в истории не достигал - ни великая Римская империя, ни Чингисхан, ни Византия, ни Наполеон, ни Британия - владычица морей, ни Гитлер. (Кстати, понятно, почему - там в основе всегда была национальная или конфессиональная идея, а у нас - интернациональная.) Да, идея была ложной, но сам по себе беспрецедентный в истории человечества масштаб лидерства одной страны - это второй важнейший урок из истории России ХХ века.

Что происходит с Россией сейчас?

Вся новейшая история - это история перехода. Начало: 1991 год. Что тогда было? Или, точнее, - чего не было? А не было:

- еды (помню понедельничные совещания у председателя Ленгорисполкома Щелканова - мяса в городе на 8 суток, табака на 5 суток);

- национальной валюты (рубли печатали Центральные банки в каждой из республик);

- таможни (соответственно таможенной политики и таможенных барьеров);

- министерств, ведомств и, по сути, правительства;

- армии.

Если все это обобщить, то, собственно, не было двух вещей - не было экономики, почти не было государства.

Таковы характеристики стартовой точки нашей новейшей истории. Я хотел бы добавить к ее описанию один сюжет из жизни - про дефолт, только не тот - известный, августа 1998 года, а другой, о котором мало кто знает. Неизвестный - потому что он не состоялся.

Дело было сразу после "черного вторника" в самом конце 1994 г. К январю 1995 г. страна подошла просто в катастрофическом положении. Полностью разрегулированная денежная и финансовая система, месячная инфляция в январе - 18% (месячная, не годовая!), катастрофическое положение с бюджетом (собственно - в чистом виде бюджета не было, мы пробили бюджет на 1995 год только к маю 1995-го). Но самое ужасное - положение на валютном рынке. Для справки: валютные резервы ЦБ сейчас составляют около 63 млрд. долл., а тогда они опустились до уровня менее полутора миллиардов. Все это сопровождалось непроходящей паникой на валютной бирже. В сутки мы вынуждены были продавать до 200-250 млн. долл. Иными словами, стране оставалось буквально несколько суток до объявления полномасштабного дефолта по своим обязательствам.

Понимая остроту ситуации, я собрал нашу команду и поставил задачу - нужен полный комплекс максимально радикальных мер, которые способны немедленно предотвратить нависшую катастрофу независимо от сопротивления крупных бизнес-структур, влиятельных элит и парламентской оппозиции. Эти меры, беспрецедентные и политически немыслимые в то время, были подготовлены за несколько суток:

- резкое ужесточение бюджетной и налоговой политики (в том числе по отношению к аграрному и оборонному секторам);

- резкий рост так называемого фонда обязательного резервирования для банков (проще говоря - немедленное и кратное повышение специального налогообложения всех банков, включая крупнейшие);

- полный запрет на кредитование Центральным банком народного хозяйства (проще говоря - запрет на печать пустых денег), обеспеченный принятием в Госдуме соответствующего закона.

Мы полетели в Сочи - на правительственную дачу к Черномырдину. Один из моих старших товарищей, много лет отработавший в Госплане, сказал в самолете: "Наши шансы убедить Черномырдина равны нулю. Это политические риски такого масштаба, на которые он не пойдет просто ни при каких условиях". Не говоря уж о том, что сами меры - такая сверхконцентрированная выжимка из ультралиберального монетаризма, которая противоречит всей его сути. Напомню, Черномырдин - бывший советский министр, бывший работник ЦК КПСС, крепкий хозяйственник - никаким либеральным монетаризмом не отличался. Не буду рассказывать все детали - разговор был долгий и очень тяжелый. Итог - Черномырдин принял все.

Все эти меры были мгновенно реализованы, несмотря на дикое сопротивление аграрного и оборонного лобби, сопротивление всех банков и противостояние Госдумы. Начиная с середины января 1995 г. это позволило отвести от края пропасти валютный рынок: резервы ЦБ начали расти. Далее мы ввели "валютный коридор". Произошел перелом в динамике инфляции - с январских 18% она снижалась ежемесячно и к декабрю упала до 4%. Так была проведена финансовая стабилизация в России.

Я много думал над тем, почему Черномырдин тогда согласился. У меня есть единственный ответ. Человек, ощущающий реальную ответственность за страну, особенно в моменты острейшего финансово-экономического кризиса, независимо от своих идеологических установок неизбежно приходит к либеральным решениям просто потому, что они единственные. Я видел еще не раз, как один за другим сменяющиеся премьеры в течение всей новейшей истории России выбирали единственно возможную политику - правую и либеральную.

Выводы (уроки новейшей истории)

1. Россия всю свою новейшую историю, кто бы ни был у власти, каждый раз инстинктивно выбирала правую идеологию - просто потому, что никакая другая не работала.

2. Правая идеология вытащила Россию из катастрофы в этот тяжелейший период нашей истории.

3. Россия приняла правую идеологию.

Я уже вторые выборы подряд читаю программы партий и прихожу к парадоксальному выводу. Если брать тех, кто реально претендует на места в ГД, то у нас нет ни одной партии, ставящей своим программным требованием отказ от базовых социально-экономических и политических либеральных ценностей. Никто не требует ни отмены парламентской демократии, ни отмены принципа разделения властей, ни отказа от выборов органов исполнительной власти всех уровней, ни восстановления госсобственности на средства производства, ни запрета частнопредпринимательской деятельности, ни восстановления государственного ценообразования.

Все это называется необратимостью.

III. Какова историческая миссия России в ХХI веке?

Где мы сейчас находимся?

Драка с Западом закончилась. Нас столкнули с пьедестала, мы долго летели со страшной высоты, больно грохнулись, чуть не переломив себе хребет. Пришли в сознание и начали лихорадочно оглядываться по сторонам - где мы и кто мы? Это классическая задача самоосознания, самоидентификации народа.

На этот вопрос всегда дает ответ элита - интеллектуальная, деловая, политическая. Это и есть одно из ее главных предназначений. Но ведь и элита падала с нами, часть ее вообще перестала что бы то ни было соображать, да, собственно, и элитой быть перестала. Вновь возникшая - пока еще незрела, лишена культурной традиции, агрессивна и до сих пор не признана в качестве таковой своим собственным народом.

За элиту работает власть. И выбирает самое простое и нелепое - все и сразу: советский гимн плюс российский флаг. В первой столице нашей Родины на центральной площади лежит румяный вождь, а во второй столице - торжественно похоронены те, кто были убиты по его прямому указанию.

Это не ответ, это борщ с компотом в одном ведре. Но я бы и не стал винить власть в этом, потому что есть вещи, которые она делать не умеет, да и не должна. Власть не умеет решать вопрос национальной самоидентификации. Его может решить только сам народ, опираясь на свою элиту.

У нас есть ответ - тщательно продуманный.

Мы считаем, что есть простые базовые ценности: свобода, частная собственность и - обязательно! - государство, которое их гарантирует и защищает. Было бы наивно считать, что везде, где они есть, - жизнь превращается в идиллию. С ними может получиться лучше или хуже, но вот без них всегда - хуже. Примеров, собственно, в мире сегодня остались просто единицы - Северная Корея да Куба. С этого корабля убегают последние - Китай уже создал рынок и шаг за шагом идет к частной собственности. В этом смысле вообще вряд ли справедливо считать эти ценности западными. Япония - это Запад? Новая Зеландия и Австралия? Динамично развивающиеся Таиланд, Малайзия или Южно-Африканская Республика - тоже Запад? Поэтому совсем нелепо выглядят наши "патриоты", когда говорят, что предпринимательство и частная собственность - не русское дело.

Порох, как известно, изобрели китайцы, но это не мешало использовать его всем. Либеральными ценностями - таким же порохом - нам мешали пользоваться весь ХХ век. Значит, надо просто вернуть России то, что у нее отнимали и что принадлежит ей по праву, - свободу и частную собственность, вписав их в суровый российский ландшафт и приспособив к нашему климату так, чтобы получить максимальную отдачу.

В то же время надо ясно понимать, что российский рынок никогда не будет копией французского или английского. Россия никогда не будет Америкой просто потому, что российской истории более 1000 лет, а американской - меньше 300. Без всякого сомнения, в России "делать деньги" никогда не станет национальной идеей, а менталитет русского предпринимателя никогда не будет американским. Поиск правды, истины, справедливости для России и русского народа всегда стоит выше первичных материальных импульсов человека.

Выбор позиции в споре о национальном самоопределении особенно важен сейчас еще и потому, что мы, как мне кажется, практически исчерпали интеллектуальный задел в сфере социально-экономических идей. Весь круг проблем - в налоговой, бюджетной, внешнеэкономической, валютной, институциональной сферах - за прошедшее десятилетие прошел полный жизненный цикл. Появившись в конце 80-х, эти проблемы были восприняты почти с абсолютным отторжением едва ли не всем советским профессиональным сообществом. А сейчас вряд ли найдется серьезный специалист, которому надо было бы доказывать, что динамика денежной массы и скорости обращения денег - есть ведущие факторы, влияющие на инфляцию, а эффективная экономика невозможна без частной собственности. Как уже было сказано, страна сама выбрала правую идеологию и приняла ее. Гораздо менее очевиден тот факт, что количество не до конца решенных здесь проблем неуклонно сокращается и все больше переходит из сферы подлинно научных поисков в сферу практической политики. Даже в сильно политизированном сообществе экономистов спор идет о том, какой должна быть ставка, скажем, налога на добычу полезных ископаемых, а не о том, нужен ли он вообще. Спор идет о том, на сколько следует снижать единый социальный налог и чем компенсировать бюджету это снижение, а не о том, надо ли вообще его снижать. Да и весь круг обсуждаемых и реализуемых реформ в целом уже предопределен - пенсионная, естественных монополий, административная, земельная, судебная, - не буду утомлять перечислением.

Но из этого не следует, что все решено. У нас выше головы мучительных социально-экономических проблем:

- бедность и нищета, а это 45 миллионов человек, треть страны. Большая часть бедных - пенсионеры, которые уже не смогут создать себе иных источников достойного существования, и бюджетники - врачи, учителя, преподаватели, военные - люди, прямо работающие на государство;

- острейший и несправедливый разрыв в уровне жизни самых богатых и самых бедных;

- целые регионы страны, деликатно называемые "депрессивными", в которых реальная безработица зашкаливает за 50%.

Это далеко не полный перечень, но уже и он заставляет сделать главный вывод - глубина и масштаб проблем таковы, что нужен вообще другой уровень дискуссии и другой горизонт планирования. Этот горизонт - не 3, не 5, не 10, а 30-50 лет. Только отодвинув его на это расстояние, можно увидеть, что многое из того, что нам кажется просто сложностями переходного периода, в действительности - последствия тектонических сдвигов, произошедших в нашей стране, нашем обществе и нашем сознании во второй половине ХХ века. Они не имеют никакого отношения ни к Программе Коммунистической партии Советского Союза, ни к программе моего товарища и единомышленника Германа Грефа.

Они в конечном итоге состоят в том, что страна вступила в тот этап развития, который может быть условно назван постиндустриальным. Меняются тут не проценты роста ВВП и не уровень налоговых ставок. Меняется суть такого социального института, как семья, кардинально изменяется роль женщины в семье и в экономике, радикально падает рождаемость, резко стареет общество и увеличивается доля пожилых людей, полностью и необратимо изменяется соотношение сельского и городского населения - с соответствующими необратимыми изменениями в их ценностях, образе жизни, источниках существования. Это все не менее серьезно, чем пересмотр результатов приватизации.

Предположим, что наиболее радикальные демографы, говорящие об угрозе сокращения численности населения России со 146 до 70-80 миллионов в следующие 50 лет, избыточно драматизируют ситуацию. Но ведь любому серьезному человеку уже должно быть ясно, что сокращение численности россиян - не результат "антинародных реформ банды Ельцина, Гайдара и Чубайса", а нечто куда более глубинное. Через ту же проблему на наших глазах прорываются Германия, Франция, Англия - да, по сути, вся Европа, живущая в тех же самых условиях постиндустриального роста. Прорываются тяжело, мучительно, с массовым притоком иммигрантов, неизбежно растущей в ответ ксенофобией, мгновенно утилизирующими ее в качестве политического ресурса новыми европейскими крайне правыми, во многих случаях - полуфашистами. Полюбуйтесь на французского толстяка Ле Пена, собравшего на последних выборах 18%. С ними он выглядит почти обаятельно, но потеряет остатки человеческого облика уже при приближении к 30%. А во что превратятся наши доморощенные фашисты, если общество, власть, страна не сумеют вовремя осознать масштаб нависших опасностей и начать долгую, системную, масштабную работу по их преодолению.

Что надо делать?

Первым в стране, кто по-настоящему профессионально поставил этот вопрос и начал поиски ответа на него, стал Институт экономики переходного периода. Пока не на все вопросы у него есть ответы, но базовые направления уже прорисовываются. По сути, речь идет о полном пересмотре всех основных направлений социальной политики.

Возьмем здравоохранение. Сокращение численности населения при сниженной рождаемости - это неизбежное старение населения. Старение населения потребует от нас полностью переосмыслить всю проблематику здравоохранения. Все механизмы финансирования в этой сфере, соотношение бюджетных и частных средств, медицинское социальное страхование, роль частного бизнеса в этой сфере, институты, работающие здесь, - я имею в виду общественные институты, государственные институты - все это нужно менять. Это не вопрос: увеличить число коек на 20 или 50%. Задача совсем другого масштаба. Большая часть существующих механизмов, систем, институтов, принципов должны быть выстроены заново, с нуля, при понимании того, что будет происходить. Это лишь один из секторов, который требует полного обновления.

Другой - создание достойных источников жизни пенсионеров, пенсионная реформа. Если мы сейчас живем в ситуации 23-24% пенсионеров от общей численности населения, а будет 30-40% населения, то это кардинальное перераспределение ВВП, полный пересмотр консолидированного бюджета России.

Армейская реформа - переход к профессиональной армии. Русская семья начала ХХI века, воспитывающая одного ребенка, относится к нему совершенно не так, как русская семья конца ХIХ, в которой из восьми детей половина не доживала до 18 лет. Попробуйте забрать этого единственного в сегодняшнюю армию... Переход к профессиональной армии есть не результат "реформаторского зуда" в "Союзе правых сил", а абсолютно предопределенная историческая неизбежность. Как всегда бывает в таких случаях - чем дольше она будет оттягиваться и выхолащиваться, тем более жесткими и даже жестокими мерами придется действовать власти, рано или поздно вынужденной принимать решения.

Политика в области миграции. Весь продемонстрированный до последнего времени властью подход к ней полностью вписывается в тупую формулу - "держать и не пущать". Похоже, что разработчики этой политики действительно всерьез думают, что если выдачу гражданства запретить, а всех въехавших посадить в самолеты и вывезти - то задача будет решена. Им не приходит в голову простая мысль о том, что иммиграция в Россию имеет глубинные экономические корни. Что у нас в стране сплошь и рядом просто не хватает рабочих рук. Что, наконец, у нас уже нет выбора - будет иммиграция или нет, а есть лишь выбор - будет ли она управляемой, легальной, с приоритетом для русских и знающих русский язык, имеющих образование, способных и умеющих работать, - либо она будет неуправляемой, нелегальной, криминальной и криминогенной, порождающей коррупцию и ненависть к приезжающим у коренного российского населения. И как раз здесь у нас есть уникальное преимущество - 25 миллионов русских за рубежом. Ничто не мешает сказать им громко и ясно - русские всех стран, возвращайтесь на родину, вас ждут дома. Справедливости ради надо признать, что последние поправки к законам, внесенные президентом в Госдуму, значительно упрощают процедуру получения российского гражданства для миллионов наших соотечественников.

Я назвал здесь далеко не все вырабатываемые предложения. Повторю главное. Нам необходимо осознать абсолютно другое качество и другой состав проблем, стоящих перед страной на следующий 30-50-летний отрезок нашей истории. А для их осознания нужна серьезная работа элиты. Для этого требуется сильная политическая структура, способная взять на себя ответственность за решение этих проблем. Точно так же, как десять лет назад, мы взяли на себя задачу вбрасывания идей - рынок, бюджет, налоги, частная собственность - и задачу их реализации. Сейчас мы берем на себя задачу введения в общественную дискуссию проблематики следующего поколения.

Задумываясь над этой проблематикой - невольно внутренне холодеешь перед ее масштабом. Новая медицина, полностью обновленное образование, другая армия, иные - достойные - источники существования пенсионеров. Все это коснется самым непосредственным образом в ближайшие годы десятков миллионов людей, изменит их образ жизни. Захватывающие по масштабу задачи, в которых любая ошибка может стоить очень дорого. Но, с другой стороны, наша страна всегда и была внутренне предрасположена к решению задач космического - и в прямом и переносном смысле - масштаба. Россия - страна со своей судьбой и, несомненно, со своей исторической миссией.

Чтобы понять, о чем это я, - давайте-ка на минуту вместе оглянемся по сторонам, за пределы наших границ. Что происходило в наших "братских республиках" за те же последние 10-12 лет? Стартовали мы практически одинаково, а где находимся сейчас?

Первое, что бросается в глаза, - путь был очень похож. Все прошли через тяжелейшее падение производства и уровня жизни, почти все приняли те же самые базовые либеральные ценности, что и мы, - рынок, свободное ценообразование, приватизацию и частную собственность. И практически все - прошли нижние точки и вошли в период реального роста. Кто - со скромными пока темпами (Узбекистан - 4-5%), кто - просто с рекордными (Казахстан, Армения, Азербайджан - 10-12%). Ну а что с уровнем жизни? Среднемесячная заработная плата (в долларах): На 1-м месте - Россия, на 2-м - Казахстан, на 3-м - Украина. Среднемесячная пенсия в долларах - на 1-м месте Россия, на 2-м - Казахстан, на 3-м - Украина. И так почти во всем. Для тех, кто сомневается в достоверности такого распределения мест, предложу труднее измеряемый, но не менее надежный показатель - направление потоков миграции. Откуда и куда едут люди? Из России в Украину? Из России в Армению? Из России в Казахстан? Ответ очевиден. Конечно, наоборот. Отовсюду - в Россию. И вывод - тоже очевиден. За 12 лет новейшей истории Россия (при всех хорошо известных нам сложностях и проблемах) вырвалась на очевидные лидирующие позиции среди всех стран СНГ по уровню и качеству жизни.

Надо ли говорить о количественных и объемных показателях наших экономик? Все же напомню: ВВП России в 2002 году - 346 млрд. долл., ВВП Украины - 41 млрд. долл., Казахстана - 25 млрд., Белоруссии - 14 млрд., Азербайджана - 6 млрд.

Я думаю, пришла пора ясно и определенно назвать вещи своими именами.

Россия - единственный и уникальный естественный лидер на всем пространстве СНГ и по объему своей экономики, и по уровню жизни своих граждан.

Поэтому от констатации факта перейду к постановке задачи - Россия не просто является лидером, она может и должна всемерно наращивать, усиливать и укреплять свои лидирующие позиции в этой части планеты в следующие 50 лет.

Скажу больше. Идеологией России, по моему глубокому убеждению, на всю обозримую историческую перспективу должен стать либеральный империализм, а миссией России - построение либеральной империи. Это именно то, к чему мы естественно пришли всей своей новейшей историей, это то бесценное, что мы можем и должны извлечь из истории ХХ века, это именно то, что свойственно, естественно и органично для России - и исторически, и геополитически, и нравственно. Это, наконец, задача такого масштаба, которая поможет нашему народу окончательно преодолеть духовный кризис и по-настоящему сплотит и мобилизует его.

Хорошо понимаю, что само слово "империя" в российском либеральном лексиконе 80-90-х гг. было - да и сейчас остается - ругательным. Хорошо понимаю, что для многих борцов с коммунизмом, для диссидентов и правозащитников, слово "империя" было неразрывно связано с коммунистической идеологией и казалось скомпрометированным навсегда. А представить себе, что это слово может быть в одном ряду с такими словами, как "цивилизация", "демократия", "рынок", "свобода", было совсем невозможно. Невозможно в ХХ веке. Но ХХ век закончился. Повсеместно и навсегда. Мы живем в другой стране, в другом веке и в другом мире.

Так давайте спокойно разберемся, взвесив все "за" и "против".

Прежде всего надо четко определить, что включает в себя "либеральный империализм" как миссия России в ХХI веке, а чего ему ни в коем случае приписывать не надо. Начнем с последнего.

1. Мы, конечно же, не собираемся отказываться от принципа нерушимости границ и территориальной целостности наших соседей. Кстати, еще в 1991 г. в ходе переговоров с республиками СССР, которые велись с нашим участием, мы предложили полный отказ от взаимных территориальных претензий, уже тогда понимая, что рано или поздно Россия обязательно станет естественным центром притяжения и экономической мощи на постсоветском пространстве.

2. Либеральная империя в своих действиях в соседних странах не может нарушать общепризнанные нормы международного права.

А что может и должна делать будущая российская либеральная империя, какими будут сферы и каналы ее влияния на соседние страны?

1. Содействие развитию русской культуры и культуры других народов России и защита русских и русскоязычных граждан в соседних странах.

2. Экономика и бизнес. Российское государство может и должно содействовать экспансии отечественного бизнеса в соседние страны как в торговле, так и в приобретении и развитии активов.

3. Свобода и демократия. Российское государство заинтересовано в поддержании, развитии, а при необходимости и в защите базовых демократических институтов, прав и свобод граждан в соседних странах.

Это понимание миссии России позволяет полностью переосмыслить фундаментальные вопросы нашей внешней политики не только в ближнем, но и в дальнем зарубежье. Так, многострадальный вопрос о вступлении России в ведущие политические и военные структуры Европы - Евросоюз и НАТО - решается однозначно: нам не надо вступать ни в Евросоюз, ни в НАТО. Мы не "поместимся" туда ни экономически, ни политически, ни географически.

Вместо этого надо увидеть стратегически прорисовывающееся кольцо великих демократий Северного полушария ХХI века - США, объединенная Европа, Япония и будущая Российская либеральная империя. У нас появляется органичное и естественное место и уникальная роль - замкнуть кольцо. И обеспечить себе целую систему экономических, военных и политических соглашений, защищающих наши интересы внутри кольца и во всем мире. И тогда Россия встанет на равных с достойными нас партнерами, чтобы вместе, сообща отстаивать порядок и свободу на земле.