Грех, что в нем самом сокрыт

Среди интеллектуальных явлений наших 90-х не было, пожалуй, более отрадного, чем отец Андрей Кураев. Его книги зачитывались до дыр, а лекции по христианской философии и богословию в МГУ были настоящим событием.

Осенью 1993 года отец Андрей поразил осуждением той мстительной вакханалии, которую проповедовала либеральная интеллигенция после расстрела Белого дома. Этой публике он не раз наступал на хвост и позже. То он спорил с радикальными исламскими проповедниками, то приехал на мотоцикле с байкерами в Севастополь, чтобы напомнить о православии и Русском мире.

Разумеется, не обходилось без недоброжелателей.  Одни упрекали диакона в том, что он зазвездился, что он слишком (какой бы подобрать аналог английскому too selfish) «себячествует». Другие шептались, что, пользуясь влиянием на патриаршую власть, он ставит церковь на службу своим литературным вкусам. Некоторых злили его книги с христианским истолкованием «Мастера и Маргариты» и «Гарри Поттера», так что в конце концов отцу Андрею отомстили, выведя в образе богослова-обновленца на службе у темных сил в «Детях против волшебников». Но все эти взаимные неприятельства велись в рамках споров о том, что такое православная миссия в мире и какими путями ее осуществлять — через яркую современную интеллектуальность или же через строгую неотмирность.

Несколько лет назад что-то сломалось. Отец Андрей начал серьезную общественную кампанию за очищение церкви. Опустим подробности, кто вспомнит о них теперь. Закончилось все тем, что протодиакон, по сути, предал вставших на его сторону, встретившись «попить чайку» с антицерковницами из «Пусси Райот». В чем был смысл акции, осталось загадкой, но все его разговоры стали восприниматься как продолжение медийной войны против церкви.

С тех пор шаг за шагом, год за годом, Кураев все больше отдалялся от православия. Зато для него распахнуты двери любого либерального СМИ. И вот уже не слишком далекими от истины оказываются насмешники, прозвавшие его «пятым пусси райотом». Отношения богослова со священноначалием превратились в какую-то вендетту, на которую клирик не имеет права даже в том случае, если по тем или иным причинам чувствует себя обиженным и недооцененным.

Теперь же Кураев со всей решительностью встал на сторону защитников «Матильды», и для него это логично: он выступал против канонизации царской семьи. Но вот обвинения в адрес патриарха — о том, что это якобы Святейший виноват в мнимом «православном терроризме» и что это якобы церковь виновна в «атмосфере ненависти», — совершенно за гранью и приличия, и здравого смысла, и канонических норм.

Разумеется, арестованные на днях деятели так называемого «Христианского государства» были не просто церковным, а прямо антицерковным явлением, которое должно было нанести ущерб развитию православного гражданского общества в России.

Это в лучшем случае самозванцы, в худшем — провокаторы-актеры. Задача верующих состоит не в том, чтобы поджигать, и даже не в том, чтобы запрещать, а в том, чтобы мирным протестом ставить министров, чиновников, бизнесменов перед нравственным выбором — нужно ли плевать в иконы. Кураев же обвиняет церковь чуть ли не в терроризме.

«Моральная ответственность за это на РПЦ есть. Патриарх Кирилл после скандала с Pussy Riot легализовал право на ненависть», — так заявил протодиакон.

Эти слова, сказанные на публичной пресс-конференции, — преступление против 6 канона II Вселенского собора, запрещающего клирикам доносы на своих епископов перед внешними. В мотивировочной части древнего закона как будто нарисована картина нашего времени: «многие, желая привести в замешательство, и низпровергнути церковное благочиние, враждебно и клеветнически вымышляют на правящих церквами православных епископов некия вины, ее с иным каким намерением, как токмо, дабы помрачити добрую славу священников, и произвести смятения в мирном народе».

Но если каноны отцу Андрею не указ, то процитирую, возможно, более авторитетный для него источник — «Меру за меру» Уильяма Шекспира: «Позор злодею, что казнит, за грех, что в нем самом сокрыт». В 2003 году отец Андрей сожалел: «Меня печалит отсутствие православного терроризма. Терроризм — это плохо, это зло. Но терроризм — это выплеск черной энергии. Пусть черной — но все-таки энергии. А если тебя бьют в самые болевые места, а ты никак не реагируешь, то одно из двух: или ты свят — или ты мертв».

И вот православные считают, что их ударили в болевые места. Реакция есть — нравится она кому-то или нет, но в границах закона. Но вдруг появляются какие-то темные силы и имитируют тот самый некогда чаемый Кураевым «православный терроризм». А отец протодиакон не просто его не приветствует (избави Бог от этого, конечно), а еще и пытается оклеветать патриарха, возложив на Святейшего вину за деятельность провокаторов.

Кураеву удалось порвать одновременно и со священноначалием, и с православным гражданским обществом, и со множеством друзей, и со здравым смыслом. Ради чего? Ради мелкой мести и эфиров на банкротящемся либеральном радио? Мне кажется, это ужасная трагедия — катастрофа самонадеянного человеческого разума, слишком много о себе возомнившего и окончательно запутавшегося.

Егор ХОЛМОГОРОВ, публицист, обозреватель телеканала «Царьград»