Большая «противолодочная игра» в Северной Атлантике!

Крайне приятное и интригующее для нас, а также из ряда вон выходящее для командования объединённых ВМС НАТО событие произошло в начале августа 2017 года в водах Северной Атлантики, где совместная авианосная ударная группировка в составе британского авианосца R08 HMS «Queen Elizabeth», американского атомного авианосца CVN-77 USS «George H.W. Bush», 2-х британских фрегатов класса «Дюк» (Тип 23), штатовских крейсеров класса «Ticonderoga» и «Arleigh Burke», а также норвежского фрегата F313 «Helge Ingstad» проводила военно-морские манёвры «Saxon Warrior-2017», направленные на повышение уровня оперативности и слаженности действий во время кризисных ситуаций, возникших на фоне появления новых угроз. Фактически учения были с треском провалены благодаря внезапному появлению в районе оперирования американской и британской АУГ «неизвестной» подводной лодки, едва «слышимые» гидроакустические признаки и иные физические поля которой красноречиво указывали, что это был малошумный многоцелевой атомный подводный крейсер пр. 885 «Ясень».

Неопровержимым поводом к данному выводу стала информация, предоставленная норвежским ресурсом Aldrimer.no со ссылкой на источники в Североатлантическом альянсе. В нём сообщалось, что в поиске предполагаемой К-561 «Казань» была задействована едва ли не полноценная смешанная противолодочная эскадрилья морской авиации НАТО, действовавшая с АвБ Будё, Кефлавик, Андойя, Лоссимаус, а также неназванных французских авиабаз. Найти и взять на сопровождение подлодку не удалось ни посредством датчиков магнитных аномалий на патрульной авиации, ни с помощью комплексирования гидроакустической информации с РГБ и современных корабельных ГАК AN/SQQ-89(V)3/6, установленных на РКр УРО CG-58 USS «Philippine Sea» и ЭМ УРО CG-75 USS «Donald Cook». Этот инцидент полностью подтвердил ранее сделанные предположения, что даже стандартная модификация МАПЛ пр.885 «Ясень» (без водомётного движителя) обладает в разы большей скрытностью, чем пр. 971 «Щука-Б» и лишь немного «недотягивает» до класса «Вирджиния».


Позднее, по вполне понятным причинам, в командовании ОВМС НАТО стали всячески отрицать неудачную «охоту» на «Казань», что нашло огромную поддержку и ликование среди псевдолиберальных российских СМИ, регулярно стремящихся очернить и дискредитировать любые военно-технические достижения России. Именно в этом случае включение ноток здравого ура-патриотизма в новостные публикации, с их дальнейшим репостом, становится более актуальным, ведь далеко не все читатели хорошо разбираются в тактико-технических параметрах военно-морской техники и не могут самостоятельно докопаться до истины, отличив дезинформацию от реальной ситуации. Впрочем, августовский «противолодочный переполох» в водах Норвежского моря не является единственным инцидентом, в котором натовские АУГ и противолодочная авиация теряли контроль над российскими многоцелевыми подводными атомоходами. Наиболее запомнившимся моментом можно считать появление российского подводного крейсера стратегического назначения пр. 955 «Борей» в проливе Лонг-Айленд в 2012 году. Так, согласно заявлению представителя российского оборонного ведомства, заход малошумного подводного атомного ракетоносца с БРПЛ на борту в территориальные воды США с дальнейшим всплытием близ Нью-Йорка был необходим для корректировки судовых навигационных приборов, вышедших из строя во время традиционного несения боевого дежурства.

На фоне этого стоит отметить, что «критическим» навигационным элементом данного класса ПЛАРБ является инерциально-навигационный комплекс «Симфония-У», оснащённый гирокорректором «Скандий». Точность определения подводных координат составляет для него порядка ± 1500-2000 м, что является очень неплохим показателем. Достигаются такие цифры даже в ходе недельного нахождения в подводном режиме, что было подтверждено во время боевого дежурства МАПЛ К-295 «Самара» (пр. 971 «Щука-Б») в 2002 году (субмарина оснащена аналогичным навигационным комплексом «Симфония-071»).

Выход из строя «Симфонии», предназначенной для точного определения координат «Борея» в условиях господства патрульной авиации противника или конфликта с использованием ядерного вооружения, крайне маловероятен, а поэтому появление подлодки в нескольких километрах от побережья США можно интерпретировать как первое немногозначное предупреждение о недопустимости попыток геостратегического давления на интересы Москвы на Европейском и Ближневосточном театрах военных действий. Даже если рассматривать «полуфантастический» вариант с выходом из строя ПНК «Симфония-У», можно отметить, что субмарина могла оставаться в подводном положении, не демаскируя своего местоположения. Таким методом подлодка могла бы легко избежать сближения с американским побережьем посредством использования бортовых конформных акустических антенных решёток большой протяжённости и носового ГАК МГК-600Б «Иртыш-Амфора-Б» в пассивном режиме работы (за счёт пеленгования шумоизлучающих целей в литоральной зоне). Более того, присутствие РПКСН «Борей» осталось бы нераскрытым. Но «сыграть мускулами», показав недостаточную эффективность противолодочных средств ВМС США «у их же ворот» было просто необходимо, и наши подводники справились с задачей на отлично.

После вышеуказанных событий в штаб-квартирах военно-морских сил и оборонных ведомствах стран-участниц блока НАТО стали всё чаще задумываться о шатких позициях своей противолодочной компоненты, которая практически не способна перекрыть 1300-километровые подводные рубежи в Норвежском море и Датском проливе от проникновения наших атомных подводных лодок, входящих в состав Северного флота ВМФ России. Как и следовало ожидать, далеко не последняя роль в стремлении укрепить ПЛО в Северной Атлантике принадлежит сегодня Великобритании. Как известно, руководство Туманного Альбиона на регулярной основе стращает население «плохими русскими», «их мощными подлодками и атомными крейсерами пр. 1144.2, готовыми нанести точечный удар по Лондону «Гранитами»» и т.д.

Так, 14 сентября 2017 года, Лондон в лице компании «BAE Systems», предоставил командованию Военно-морских сил США исчерпывающую информацию по проекту перспективного многоцелевого фрегата Type 26 «Global Combat Ship». Событие весьма неординарное: самодостаточные американские ВМС, которые на протяжении десятков лет полагались на боевые корабли, спущенные со стапелей штатовских судостроительных верфей «Ingalls Shipbuilding» и «Bath Iron Works», резко стали проявлять интерес к зарубежному проекту фрегата из Старого Света, строящегося на судостроительной верфи в Скотстауне. Данный выбор американцев имеет многостороннюю подоплёку.

Во-первых, это полное выведение из эксплуатации морально и технически устаревших фрегатов класса «Oliver Hazard Perry» (последний корабль FFG-56 «Sampson» был списан 29 сентября 2015 года). Несмотря на продолжение службы в XXI веке, в американском флоте фрегаты данного типа так и не прошли программу модернизации: на их борту был установлен устаревший одноканальный корабельный зенитно-ракетный комплекс SM-1, построенный вокруг «древнего» радиолокатора подсвета и наведения AN/SPG-60 STIR (более простой вариант иджисовского AN/SPG-62) и устаревшей системы управления огнём Mk 86. Командование ВМС США приняло решение не анонсировать дорогостоящую программу обновления данных фрегатов в пользу разработки и серийного производства более новых и многофункциональных литоральных боевых кораблей прибрежной зоны типов LCS-1 «Freedom» и LCS-2 «Independece».

Во-вторых, это несоответствие технических параметров литоральных боевых кораблей классов LCS-2/3 требованиям, которые предъявляются кораблям класса «фрегат». Так, дальность плавания тримарана LCS-2 на скорости в 30 — 35 узлов едва достигает 2500 — 2700 миль, в то время как фрегаты типа «Oliver Perry» могут пройти 4500 миль при скорости 20 узлов. В дальних походах, а также противолодочном патрулировании громадных океанских просторов дальность хода играет решающую роль в автономности от кораблей-заправщиков, которые, во время эскалации крупного регионального конфликта зачастую востребованы в зонах оперирования основных авианосных ударных ордеров.

LCS же предназначены для контроля ближней морской зоны с удалением от 300 до 700 км от побережья. При этом, в список приоритетных задач входят: борьба с «москитными флотами» противника с помощью тактических ракет AGM-114L-8 (размещаются в перспективных ПУ SSMM), поиск/уничтожение донных и якорных мин с задействованием беспилотных аппаратов гидроакустической разведки AN/VLD-1(V)1 в составе комплекса RMV и AN/AQS-20A, а также нанесение точечных массированных ударов по береговым объектам противника на удалении в 200 км. Для этого применяются тактические крылатые ракеты (барражирующие боеприпасы) LAM комплекса XM-501LS, размещённые в вертикальной модульной пусковой установке CLU. Из этого вывод: «Litoral Combat Ship» в нынешнем исполнении практически не подходят для осуществления долговременной противолодочной обороны.

В-третьих, интерес ВМС США к британскому проекту Type 26 «GCS» связан с невозможностью отправки в Северную Атлантику большого количества ЭМ класса «Арлей Бёрк», поскольку данные «Иджис»-корабли предназначены для радикального увеличения ударных и оборонительных возможностей ВМС США в Переднеазиатском и Азиатско-Тихоокеанском регионах, где американцы всеми силами пытаются нивелировать активный рост боевых возможностей Ирана и Китайской Народной Республики. Британские «Глобальные боевые корабли» Типа 26 способны разрешить некоторые из вышеуказанных проблем, а поэтому запрос, сделанный «BAE Systems» со стороны ВМС США, можно считать огромным успехом Лондона как оперативно-стратегическом плане, так и в экономическом.

Первое, что необходимо отметить, это востребованность внушительного количества Type 26 «Global Combat Ship» для американского флота на фоне полного отсутствия кораблей класса «фрегат». Для выполнения противолодочных операций в Северной Атлантике, а также северной части Тихого океана Вашингтону необходимо не менее 30 — 40 подобных фрегатов. Это позволит неплохо загрузить мощности судостроительной верфи в Скотстауне ещё на 9 — 12 лет, в то время как планирующийся контракт может пополнить британскую казну ещё на несколько десятков миллиардов фунтов стерлингов. Наибольший же интерес вызывают боевые качества «Global Combat Ship» применительно к установлению противолодочных рубежей в Северной Атлантике, откуда ВМС США и ВМФ Великобритании ожидают «массового прорыва» многоцелевых АПЛ пр. 971 «Щука-Б», а также пр. 885/М «Ясень/М».

Наиболее продвинутым вариантом фрегата «Global Combat Ship» с расширенными противолодочными возможностями является Type 26 ASW («Anti-Submarine Warfare»), который будет оснащён в основном противолодочным и противокорабельным вооружением, размещённым в универсальных встроенных ПУ Mk 41 VLS. Противолодочное исполнение Mk 41 предусматривает использование специализированных удлинённых транспортно-пусковых контейнеров Mk 15, в которых будут находиться ПЛУР типа RUM-139VLA. Сразу после выхода из транспортно-пускового контейнера, ПЛУР разгоняется до сверхзвуковой скорости за счёт стартовой ступени с мощным твердотопливным двигателем. Система отклонения вектора тяги выводит RUM-139B на баллистическую траекторию полёта для дальнейшего попадания боевого «снаряжения» в участок оперирования подлодки противника. В качестве «снаряжения» используется компактная противолодочная торпеда Mk 46 Mod5A (длина составляет 2700 мм, масса — 258 кг), способная преодолеть ещё около 10 км после входа в подводный режим, что обеспечивает радиус действия не менее 30 — 35 км. В то же время, унификация данной противолодочной ракеты с системой управления вооружением Type 26 ASW потребует от американских и британских специалистов введения элементной базы, характерной для американских «Иджис»-кораблей. Она представлена подсистемой подводного целеуказания и управления Mk 16 Mod 6/7, предназначенной для синхронизации инерциально-навигационной системы ПЛУР RUM-139B с интерфейсами интегрированных корпусных гидроакустических комплексов AN/SQS-53B и ГАС с гибкой протяжённой буксируемой антенной AN/SQR-19. Между тем, данных об аппаратно-програмной адаптации комплекса «Asroc-VL» к новым британским фрегатам пока нет. Но даже если «Асрок» и поступит на вооружение закупленных американцами фрегатов Типа 26 ASW, на их противолодочном потенциале (без поддержки со стороны патрульной авиации) это серьёзно не отразится.

В частности, по западным данным, опубликованным адмиралом ВМС США Джереми Майклом Бурдой (Jeremy Michael Boorda) в 1995 году, дальность обнаружения российских подводных лодок пр. 971 «Щука-Б» с помощью основного интегрированного гидроакустического AN/BQQ-5 (МАПЛ класса «Los-Angeles») составляла всего 10 км в нормальных гидрологических условиях. Спустя 19 лет, в своей короткой статье «Борьба людей, а не идей», контр-адмирал ВМФ СССР в отставке Владимир Ямков привёл небольшую таблицу расчётов дальности обнаружения ПЛАРБ класса «Борей» с помощью новейшего ГАК AN/BQQ-10 сверхмалошумной подлодки класса «Вирджиния»: составила она 50 км (265 каб). Следовательно, МАПЛ пр. 885/М или «Щука-Б» могут быть обнаружены на удалении 60 и 70 км соответственно из-за отсутствия водомётного движителя, уменьшающего акустическую заметность.

Тем не менее, данные показатели можно считать справедливыми лишь для нормальных гидрологических условий. А теперь представьте себе воды Северной Атлантики и Норвежского моря, где каждая зима сопровождается прохождением мощных циклонов, вызванных Исландским минимумом. Они вызывают мощнейшие штормы, которые могут продолжаться на протяжении нескольких суток и многократно ухудшать гидрологическую обстановку. Дальность пеленгования в таких условиях может уменьшаться в несколько раз и не превышать 20 — 25 км, особенно если та же «Казань» или К-154 «Тигр» (усовершенствованный пр. 971 с увеличенной акустической скрытностью) будут осуществлять переход из Баренцева в Норвежское море на скорости до 7 узлов.

Выше мы говорили о наиболее продвинутом штатовском гидроакустическом комплексе AN/BQQ-10, установленном на подлодках классов «Sea Wolf» и «Virginia», в то время как на фрегатах Type 26 «Global Combat Ship» будет установлен интегрированный носовой «бульбовый» ГАК типа AN/SQS-53B/C. Несмотря на то, что им оснащаются крейсера класса «Ticonderoga» и эсминцы класса «Arleigh Burke», дальность действия во 2-й зоне конвергенции (в пассивном режиме) достигает лишь 120 км в нормальных гидрологических условиях, что заметно меньше, чем у AN/BQQ-10. Основываясь на этом, можно легко определить, что даже в условиях небольшого шторма дальность обнаружения подлодок класса «Ясень» может едва доходить до 12 км. Не «сглаживает» ситуацию и наличие ГАС с гибкой протяжённой буксируемой антенной (ГПБА) Sonar 2087 (Type 2087). Она является низкочастотным гидроакустическим инструментом — аналогом отечественной станции «Виньетка-ЭМ» и представлена гибкой звукопрозрачной композитной трубкой с сотнями пьезоэлектрических элементов-приёмников давления, генерируемого гидроакустическими волнами от подводных и надводных средств. Помимо нескольких сотен высокочувствительных гидрофонов (работающих в частотном диапазоне от 1 до 3 кГц), конструкция оснащена звукоизлучающим буксируемым устройством для работы в активном режиме. Дальность её действия может составлять 140-150 км против цели типа «надводный корабль», в то время как современные МАПЛ или РПКСН могут обнаруживаться на дистанции 50-75 км в благоприятствующих гидрологических условиях и аналогичные 12-15 км — в штормовых.

Из всего вышеуказанного делаем вывод, что даже 20 или 25 «глобальных боевых кораблей» Типа 26 «GCS» не смогут проконтролировать весь 1300-километровый участок Северной Атлантики на предмет оперирования наших субмарин. Дополнительное же привлечение противолодочных самолётов P-8A «Poseidon» и P-3C «Orion» лишь поверхностно «скрасит ситуацию» за счёт формирования более плотной сети из радиогидроакустических буёв.