России нельзя жить чужим умом. Нужен свой образ будущего, без него – труба

Буржуа и пролетарии

Сегодня человечество зримо разделено на непримиримых антагонистов – буржуазию и пролетариат. Правда, раздел происходит не на социальные классы внутри одной страны, как это было во времена «Манифеста коммунистической партии», а по границам народов и государств. Сегодня есть народы-пролетарии и народы-буржуа. Первые – это доноры ресурсов, в т.ч. собственной рабочей силы, Вторые – выгодоприобретатели в системе глобальной экономики, народы-эксплуататоры.

Народы (страны)-пролетарии – это те, которые работают на другие народы, а народы (страны)-буржуа – это те, на которых работают другие народы. Буржуазией человечества сегодня является Запад, пролетариатом – все остальные страны.

Любопытно отметить, что страны-пролетарии являются и донорами специалистов: выучившись на родине, те отъезжают за кордон. Несколько лет назад студенты МФТИ готовились к отъезду за границу как к чему-то безальтернативному, как их отцы и деды – к отъезду по распределению.

Россия, что бы она о себе ни думала, с тех пор, как экономически открылась, став частью глобальной экономики, относится к народам-пролетариям, народам-донорам. Собственно вспышка антироссийских настроений (терминологически неудачно названная «русофобией»), переходящая в гибридную войну против нас, и коренится в конфликте ролей. В несоответствии поведения России ролевым ожиданиям контрагента. Россия, по мнению Запада, должна вести себя так, как подобает пролетарию, а она пытается вести себя как хозяин. Это ощущается хозяевами жизни как бунт колонии, который надо непременно и показательно подавить.

Как ни обидно это сознавать, но наши геополитические «партнёры» во многом правы: по сути дела Россия имеет статус колонии – страны, вывозящей сырьё и ввозящей высокотехнологическую продукцию. Когда-то Британия запрещала заводить в колониях обрабатывающие производства (за исключением производства дёгтя и канатов, нужных ей для её мореплавания), чтобы высокотехнологическую продукцию покупали в метрополии.

Это, разумеется, не всё. Для колонии характерно идейно подчинённое положение. И все наши учения – заёмные, мы думаем о нашей жизни на иностранном языке: не на английском или немецком, а на языке иных понятий, сформированном для описания иной действительности. Мы набрасываем на нашу действительность понятийную сетку, созданную колонизаторами, и боимся взглянуть на вещи прямо и непредвзято.

Система образования у нас всё больше под контролем колонизаторов: ВШЭ – крупнейшее учебное заведение, едва не больше МГУ – нацелена на трансляцию западных смыслов. Т.н. «Британский образовательный центр» у нас повсюду.

В Перестройку руководители партии и правительства во главе с Горбачёвым впали в комическое заблуждение. Им примерещилось, что их примут на Западе на равных, впустят в парадную залу капитализма и посадят за один стол с хозяевами жизни, стоит им только отречься от социализма и разогнать компартию. Эта дурацкая фантазия – от полного незнания истории и вообще натуры западного человека, для которого всегда на первом месте стоит прагматический интерес, а соображения дружбы и справедливости в их сознании вообще отсутствуют. Ту роль, что в нашей жизни играет дружба и справедливость, в жизни западного человека играет закон и договор.

«Опыт, сын ошибок трудных» вроде бы научил нас: в «европейский дом» (как выражался Горбачёв) мы можем войти только в качестве прислуги, а не равноправного обитателя. Западу мы нужны только как бесправный и бессловесный сырьевой придаток. В этом смысле открытая враждебность Запада нам даже полезна, т.к. отвращает от желания с ним радостно и восхищённо «дружить».

Четвертьвековой опыт должен был бы научить на ещё вот чему. Глобализация – это другое название американского империализма и его политики неоколониализма. Из глобализированного человечества гораздо сподручнее вить верёвки и высасывать ресурсы в пользу хозяев мировой игры.

Словом, мы, «дорогие россияне», оказались в не слишком завидной роли – эксплуатируемого пролетария.

Если мы хотим исправить это положение, надо его для начала осознать, а не забалтывать рассуждениями о многополярном мире, России, вставшей с колен и прочей сентиментальной чепухе.

Почему у России нет друзей?

Интернационал голодных и рабов – именно его нам нужно строить. Трудящиеся и эксплуатируемые народы, народы-пролетарии – вот наши естественные друзья.

Нам надо наконец перестать скулить под дверью богатых и удачливых: они нас всё равно к себе не пустят. Нам пора искать компанию по себе. Мезальянс иногда бывает романтичен, но практически он не продуктивен и не успешен. Надо помнить, что Запад принимает в свою компанию, чтобы высасывать богатства под вывеской помощи и приобщения к цивилизации.

Между тем сегодня у России друзей нет, и даже надёжных попутчиков нет – это тоже надо вполне осознать. Сейчас очень в ходу высказывание Александра III, что у России нет друзей, кроме её же армии и флота. Мне этот афоризм не кажется слишком удачным: армия и флот – это не друзья, а собственные инструменты могущества и влияния. А друзья, попутчики, союзники – это, так сказать, другой жанр; они нужны и при сильной армии.

Причина отсутствия у нас друзей – в отсутствии самоидентификации или в ложной самоидентификации. Неуспех как отдельных людей, так и народов очень часто коренится именно в этом.

Чтобы успешно действовать, нужно провести самоидентификацию. Попросту говоря, ответить на вопрос: кто я? Человек, сидящий на двух стульях, никогда не успешен, т.к. раздражает тех и этих; в результате такой человек оказывается чужим для всех. Это действует и в малой человеческой жизни, и в исторической жизни народов. «Что в большом – то и в малом, что вверху – то и внизу», – говорят на Востоке.

Россия, пытаясь дружить со всеми и никого не раздражать, раздражает всех и не имеет друзей.

Надо сделать выбор: попытка ухватить там и тут – не перспективна. Нам, России, нужно наконец осознать себя как трудящийся и эксплуатируемый народ и стремиться к единению с такими же народами: «Иди к униженным, иди к обиженным, там нужен ты!»

Очевидно, по тактическим и практическим соображениям надо взаимодействовать со всеми, выстраивать отношения, лавировать, манипулировать и т.д. Но важно понимать, кто твои естественные друзья и на кого можно опереться в долгосрочной перспективе. Можно сколько угодно вилять и идти обходными путями, но важно всегда видеть, куда идёшь. В настоящее время ощущение такое, что этого как раз не видно.

Попытки создать «интернационал голодных и рабов» постоянно наблюдаются. Сегодня, как в Средние века, знаменем, вокруг которого они собираются, оказывается всё чаще религиозная хоругвь. На это следует самым серьёзным образом обратить внимание: это знак наступления новой эпохи – Нового Средневековья. На следующем витке исторической спирали мы увидим многое, что казалось безвозвратно ушедшим в прошлое. Строя планы, надо помнить, что мы живём на сломе эпох.

Россия, как когда-то Советский Союз, может возглавить движение народов-пролетариев за лучшую жизнь. Но для этого нужно выполнить два условия:

1) Дать этому движению вдохновляющую идеологию, при этом не противоречащую естественным устремлениям народов-пролетариев.

2) Правильно выстроить с ними отношения, учтя достижения и ошибки Советского Союза.

Идеология отличия

Какими качествами должна обладать мобилизующая идеология? В первую очередь – отличностью. «Трудящиеся и эксплуатируемые народы» должны противопоставить себя эксплуататорам. Дружить и сотрудничать можно только против кого-то. Более того, осознание своих интересов и самого себя возможно только в противопоставлению себя иному. Если мы боимся противостояния с кем бы то ни было, надо заранее отказаться от борьбы и пойти в услужение к хозяевам жизни (что по факту и происходит). «Вместе со всеми за всё хорошее против всего плохого» – это не работает.

Советская идеология потерпела поражение именно вследствие отказа от роли «другого» после ХХ съезда КПСС. Вместо идеи особого, не похожего на другие общества, общества справедливости, труда и братства, дело постепенно сползло к тому, что мы строим просто «нормальное» общество. Где главная цель – всеобщее благосостояние. Очевидно, что работа над повышением благосостояния была важнейшим делом, и народу надо было неотложно повысить жизненный уровень: нужны были новые дома, одежда, еды вдоволь.

Но! Нельзя было это ставить во главу угла и объявлять, что по сути дела мы ничем не отличаемся от наших исторических оппонентов. Это был ложный путь. Он и привёл через тридцать лет к провалу и развалу. Заявив, что мы – такие же, мы вступали на путь заведомо проигрышный – на путь подражания и копирования, принципиальной второсортности. А надо было продолжить идти своим и только своим путём – путём строительства альтернативной цивилизации. Такую картину мира надо было транслировать.

Продвижение идеологии сродни продвижению товара. Любые воззрения должны быть «проданы»! Люди должны не просто сказать: «Ах, как это мило, какое остроумное и какое резонное рассуждение!» – а достать кошелёк и заплатить звонкой монетой, только тогда продажа состоялась. «Продажа» идеологии может считаться состоявшейся, если люди готовы за идеи «заплатить»: своим трудом, готовностью бороться за них, а в предельном случае – и жизнью, т.е. умереть за свои убеждения. На протяжении всей жизни человечества появлялись новые идеи, за которые люди готовы были бороться и даже умирать: от Христовой веры до мировой революции.

Невозможно продвинуть новый товар, утверждая: «Это то же самое, что уже имеется». Или: «Это не хуже, чем то, что вы привыкли покупать». Это не работает. Продвигая товар, нужно самым решительным образом отстроиться от конкурирующих аналогов. Мы – не они. Мы – совсем другое! Какие бешеные усилия предпринимают маркетологи, чтобы придумать и выстроить эту систему отличий. Мне даже кажется, что успех продвижения товара – это удачно придуманное отличие.

Ровно такая же история с идеями и их продвижением. «Мы – не рабы, рабы – не мы!» – это правильно. Грамотный подход. «Догнать Америку по мясу и молоку» – маркетологически неграмотно.

Каково должно быть содержание нового вероучения?

Центральным понятием идеологии народов-пролетариев должна быть справедливость. Так и надо сказать: мы будем строить жизнь по совести, по справедливости, как искони учили наши религии, пророки и духовные учителя. Не будет пропасти между богатыми и бедными; все будут дружно трудиться и иметь необходимый минимум жизненных благ. При этом каждый народ, даже самый малый, может и должен жить согласно своим традициям и заветам предков.

Идеология не должна противоречить традиционным религиям. Для этого надо хорошо их знать и понимать и ни в коем случае никого не перевоспитывать, а опираться на имеющуюся в массовом сознании картину мира.

Нельзя ставить во главу угла неограниченный рост благосостояния. На всех не хватит ресурсов Земли. Известно, что если бы всё население Земли потребляло столько, сколько потребляет «золотой миллиард», потребовалось бы ещё пять или шесть земных шариков. При плановой экономики и рационировании потребления может быть достигнут достойный уровень потребления для всех. Однако следует подчёркивать, что цель жизни – лежит в сфере духа, а не потребления.

«Кто был ничем, тот станет всем» – почему это возможно?

Все указанные процессы будут развиваться на фоне начала новой эпохи. Условно её можно обозначить как Новое Средневековье. Многие черты новой жизни будут напоминать черты докапиталистического уклада. Разумеется, полных повторений в истории не бывает – это будут только реминисценции на новом витке исторической спирали. Новое Средневековье наступит, потому что возможности капитализма исчерпались и он больше исторических перспектив не имеет. Капитализму требуется экспансия, выхватывание новых кусков некапиталистической периферии, а таких уже не осталось. Поэтому капитализм больше развиваться не может. Отсюда необходимость в его демонтаже и замене на «новый-старый» порядок.

Каковы будут черты этого Нового Средневековья? Мне видятся такие:

- Центробежные процессы в жизни стран и регионов вместо центростремительных. Это мы уже начали наблюдать: региональный сепаратизм набирает темп.

- Относительная замкнутость стран и регионов. Приходит понимание, что для выживания страны должны, как когда-то, замкнуться, закрыться. Всё больше будет протекционизма, приобретут новую популярность идеи неомеркантилизма.

- Конец индивидуализма, торжество сверхличных ценностей. Как это принято в традиционных обществах, личность не будет играть самодовлеющей роли, а будет подчинена некой более высокой общности: семье, коллективу, общине, государству. Раздутая, словно лягушка из сказки, сознанием своего величия и одновременно пустотой и беспредметностью, независимая и суверенная личность в том виде, в котором она существует сегодня – больше существовать не будет.

- Новый-старый тип семьи. Будет остановлено разрушение семьи. Семья выступает как подлинная ячейка общества, возможно, производственная ячейка. Интересы семьи будут превалировать над интересами индивида. Возможно, семья станет субъектом гражданского и государственного права.

- В центре жизни будет стоять религия, идеология. Духовные ценности встанут на место ценностей потребительских. Люди будут служить Богу, а не Мамоне.

- Возродится своеобразная сословность – как закреплённая система разделения труда, делающая его более качественным.

- Социально-политический строй Нового Средневековья, по-видимому, будет напоминать социализм; во всяком случае, он будет авторитарным, а система хозяйства – мобилизационно-распределительной.

Все эти характеристики уже сегодня (или ещё сегодня) свойственны многим неевропейским народам, сохранившим остатки традиционных укладов.

Те, кто отстал, на новом витке исторической спирали могут оказаться впереди. Так, например, сегодня в провинциальных школах иногда учат лучше, чем в столичных, поскольку там сохранились старые приёмы и отношение к делу. Если, к примеру, будет поставлена задача возродить советский тип и стиль образования, они окажутся в передовиках.

XIX век был веком Европы, ХХ – веком Америки, ХХI имеет все данные стать веком Азии. Нам очень повезло: наша народная душа скорее азиатская при том, что культура – по преимуществу европейская. Нам нужно повернуться к Азии, культивировать свою азиатскую составляющую, стараться понять азиатские народы, изучать их языки. Мы, помимо прочего, крупнейшая мусульманская страна, и это открывает нам большие возможности во взаимодействии с азиатскими народами. Сегодня мы видим в этом лишь трудность, задача – увидеть в трудности возможность. И воспользоваться ею.

Сегодня Россия, строящая капитализм, толкущаяся в прихожей у хозяев жизни – не представляет ничего привлекательного и вдохновляющего для народов-пролетариев. Она может быть вдохновляющей, если сможет предложить им новую идеологию. Когда-то это было. Вспомните поэму Николая Тихонова про мальчика-индуса, мечтавшего добраться до Ленина: он услыхал от заезжего купца, что там, на севере, за высокими горами живёт тот, кто знает путь к правде и справедливости. И это не выдумка – так было.

Наши естественные друзья, на которых надо в первую очередь распространить наше влияние – это народы наших бывших союзных республик Средней Азии. Надо заново учиться их понимать.

Как может распространяться новая идеология? Мне кажется, помимо СМИ нужны сетевые структуры, не исключаю – что-то наподобие сетевого маркетинга: от человека к человеку. Обращаясь к этим народам, надо неукоснительно соблюдать постулат: у каждого своя картина мира. Воздействовать на человека, можно только исходя из этой картины. Но это уже другой вопрос – вопрос трансляции идеологии. В настоящее время стоит первый – её разработка.