Без розовых очков Россия: итоги первой половины 2017 года

Россия: итоги первой половины 2017 года

•  Василий Симчера

Мы размещаем на страницах газеты "Завтра" "альтернативный анализ" текущего состояния отечественной экономики, проведенный профессором, доктором экономических наук, "дуайеном" отечественной статистики Василием Михайловичем Симчерой, который с 2000 по 2010 год был директором НИИ статистики Росстата.

Стоит напомнить, что после того, как весной этого года Росстат опубликовал оглушительно негативные результаты работы финансово-экономического блока российского правительства, он был переподчинен Минэкономразвития РФ, и последствия этой реорганизации сказались в лучшую сторону — теперь, согласно официальным статистическим данным, кризисные явления преодолены, инфляция находится на рекордно низком уровне, а переход к "цифровой экономике" обеспечит нам еще более светлое будущее, чем "инновационная экономика" и нанотехнологии.

Автор, чьи профессиональные компетенция и добросовестность не вызывают никакого сомнения, предлагает нашим читателям взглянуть на эти показатели и перспективы, что называется, "без розовых очков".

Если верить данным Росстата, отечественная экономика преодолела кризис и находится на подъёме:

ВВП подрос на 1,5%, на 2,5% увеличились инвестиции, по сравнению с первой половиной прошлого года возросли объёмы внешней торговли.

Приостановлены неумеренный рост потребительских цен и тарифов, падение доходов населения, умножение безработицы и бедности.

За счёт снижения инфляции, процентных ставок и увеличения объёмов кредитования несколько оживился потребительский спрос.

Наконец, главными драйверами экономического роста оказались не сырьевые отрасли, а информационно-цифровые технологии, сельское хозяйство и оборонно-промышленный комплекс.

Санкциям и валютным спекулянтам не удалось обвалить курс рубля.

В ряде отраслей и регионов, включая ОПК и машиностроение, заработало импортозамещение.

Внешне, казалось бы, похоже, что всё это так.

Но сегодня в экономике России снизу доверху, в тотальном порядке происходит следующее:

учитываемые успехи в наблюдаемой экономике преувеличиваются, а отрицательные результаты и провалы не учитываются или замалчиваются.

Негласный порядок такой:

то, что не наблюдается и не учитывается, для уполномоченных государственных институтов и их функционеров попросту не существует.

В стране параллельно формируются и действуют две разноукладные и разноцелевые экономики.

Одну, узаконенную, власти опекают и худо-бедно регулируют, другую, неузаконенную, как бы не признают и притворно преследуют.

Получается скрытое двоевластие: в распоряжении легитимного руководства находится только часть страны, по факту оно владеет и управляет только частью природных, людских и финансовых ресурсов, не владея и поэтому не имея возможности распоряжаться и использовать в интересах государства и народа другую, ныне большую часть этих ресурсов.

Между тем в чиновничьих рапортах, учёте и отчётности экономики с таким двойственным статусом как бы не существует.

Вероломный захват, накопление, эксплуатация и хищническое присвоение чужого труда и капитала налицо, а экономики с такой юрисдикцией нет.

Официально для чиновников в России нет ненаблюдаемой теневой и коррумпированной экономики,

нет неучитываемых индексов роста цен, которые в разы больше нынешней, составляющей якобы 4% в год, официальной инфляции,

нет необлагаемой налогами заработной платы в конвертах, которая зашкаливает за треть учтённой,

нет "серого" и "чёрного" нала, целого миллиона фиктивных фирм-однодневок,

нелегального вывоза капитала, демпинга и контрабанды,

триллионных потерь от убыточного управления и бесхозяйственности, ежегодно пожирающих едва ли не половину всего национального дохода страны.

Поскольку всё это — их неучтённая "кормовая база", которая у всех на виду, но её как будто не существует.

Сокрыты самые высокие в мире налоги и поборы, провоцирующие на всевозможные уклонения от их уплаты не только коррумпированные лица, но и громадные массы рядовых плательщиков.

Совсем вне поля зрения остаются конечные собственники и бенефициары России, на долю которых приходится уже три четверти всех её доходов и богатств.

И, наконец, неочевидна для нынешних чиновников целая армия так называемых самостоятельно занятых и псевдобедных лиц (их сегодня — более 25 млн. человек), чьи неучитываемые и необлагаемые доходы подчас в разы превышают легальные и легитимные, — армия, которая на этом основании должна относиться к обеспеченным, а отнюдь не бедным слоям населения.

Должным образом не учитывается ими деятельность малых и индивидуальных предпринимателей, домашних и подсобных хозяйств, народный промысел, услуги, оказываемые населением самим себе, многие виды интеллектуальной деятельности и т.д.

Словом, сегодня в России решает дело не столько эффект масштабов и темпов происходящих реальных изменений, сколько эффект замалчивания и скрытого искажения полноты и достоверности публикуемых данных.

При подведении любых итогов везде доминирует одно и то же всем известное пресловутое правило:

неважно, как голосуют, — важно, как считают.

Справедливости ради следует сказать, что и в прошлом по своей полноте и точности статистические оценки существенно не отличались от нынешних.

Чего стоили, например, разительные расхождения в оценках даже такого ключевого показателя, как ВВП, на что я неоднократно обращал внимание руководства Росстата и страны в свою бытность директором НИИ статистики?

Или заниженные оценки растущих масштабов бесхозяйственности и потерь, формирования в массовом порядке антисоветских настроений, коррупции, спекуляции и многих других негативных явлений, ускоривших впоследствии крушение СССР?

Но допустим, что публикуемые оценки не расходятся с действительными.

Такое допущение, конечно, возможно.

Однако оно будет справедливо только отчасти, в отношении оценки данных учитываемой экономики, на долю которой в России приходится не более 40-45% всех её активов.

И несправедливо в отношении большей части нынешней российской экономики, представляющей, как отмечалось, ненаблюдаемое и, следовательно, неучитываемое пространство разных по масштабам и целям развития параллельных экономик, включая "теневую" и откровенно криминальную.

Нет оснований утверждать, что в реальном контексте темпы развития наблюдаемой и ненаблюдаемой экономики будут находиться в синхронной корреляции.

Скорее, из-за разнонаправленных целевых установок они практически всегда будут находиться "в противофазе" друг другу.

Устойчивый тренд здесь такой:

непрозрачная и прежде всего криминальная часть ненаблюдаемой экономики преуспевает и жирует за счёт урезания возможностей и хищения ресурсов наблюдаемой экономики, темпы роста которой многие годы были отрицательными или предельно низкими.

А "в среднем" и в целом по стране мы наблюдали рост.

Не потому ли власти к этой экономике на протяжении всех истекших лет проявляют исключительную терпимость?

Не это ли мы наблюдаем и фиксируем во всей полноте и сегодня:

прибыли крупных монополий, иностранных компаний, офшоров и фирм-однодневок растут, а доходы отечественных предприятий, едва ли половина из которых убыточна, — минимизируются и падают?

И именно в этой нехитрой подмене понятий заключается секрет успехов России

Правда, в последние три года и особенно в текущем полугодии положение стало дрейфовать в худшую сторону и в ненаблюдаемой экономике, которая перестала играть роль скрытого драйвера видимого роста в России.

Больше того, сегодня здесь положение в ряде случаев намного хуже, чем в наблюдаемой экономике.

Особенно плохо обстоят дела в криминальном сегменте этой экономики.

Обвал признают даже обитатели Рублёвки, массово покидающие этот "остров коррупции" на протяжении целых трёх последних лет.

Если бы всё это было не так, отток капитала из России начиная с 2014 года, вопреки принятым законодательным запретам, не увеличивался бы, а сокращался;

оффшорные депозиты, зашкаливающие за триллион долларов США, не наращивались бы, а урезались;

полученные 3,5 трлн. нефтедолларов не растворились бы неведомо где и как, а материализовались инвестициями в реальный сектор экономики, построенные заводы, дороги и дома;

санкции не унесли бы из России 170 (с учётом падения цен на нефть — и все 600) млрд. долларов;

из-за страха "потерять всё" бизнес в России, в том числе выгодные госзаказы, не приходилось бы в спешном порядке передавать неоперившимся и не подготовленным к делу малолетним сынкам и их "крёстным отцам".

И, наконец, не проваливались бы на непрерывной основе все принимаемые властями программы.

"Халява кончилась".

И поэтому ныне вся экономика страны буксует.

Долгие годы процветавшая в России криминально-теневая экономика перестала быть драйвером роста. То, что эта роль перейдёт к примитивной экономике подсобных хозяйств и самозанятых, которая, как во время войны, предоставляла последнее убежище для выживания, — тоже невероятно. А потому, если брать экономику России в целом, как есть, то никакого роста в первом полугодии 2017 года не было. И, в отличие от прошлых лет, уже не могло быть. Времена вороватых и бездарных коррупционеров всё обнулили.

Впереди худшие времена. И вот такие времена нашими властями с подачи наших верноподданных чиновников преподносятся нашему верующему народу как времена благополучия и успеха. Благо народ у нас всё ещё доверчивый и долготерпеливый. Но стоит ли свеч игра с такими краплёными картами?