Донбасс как страшный сон буржуа

Захар Прилепин: Написал пару абзацев по поводу вопросов, которые тут самые умные и задиристые задают уже третий год.
Впрочем, про взаимоотношения отдельной и малой части новейшей буржуазии с воюющим Донбассом, придётся написать ещё один текст.
Чуть позже. Там есть кое-какие интересные детали, выходящие за рамки этого текста.

Нет-нет, да и возникает опять этот смешной довод: вот вы были «против Путина», а теперь вы «за», вы пошли в услужение российской буржуазии, как же так, как же не стыдно.

Вы — это радикальные леваки, нацболы, «другороссы», Лимонов Эдуард Вениаминович, лично я.

Для начала, за кого именно Лимонов и «другороссы» — это у них надо спросить, а вот что со мной, я скажу сам, мне не сложно.

Взгляды мои на жизнь и политику формировались достаточно давно: в конце 80-х, начале 90-х годов прошлого века. Тогда в моей стране совершён был либерально-буржуазный переворот, следствием которого стал распад СССР, и, в числе прочего, разделение на многие государства и квазигосударства русского народа, и многих других народов, видящих свою жизнь только в составе России, и более нигде.

Власть, свершившая это, люди, пришедшие в управление страной, новая аристократия, которой объявила себя ненасытная и циничная российская буржуазия, — все эти люди были мне глубоко неприятны и чужды.

Никаких общих дел я с ними иметь не хотел, и жил наособицу от этого государства — если меня и радовало и обнадёживало хоть что-то, так это стихийные движения, которые вдруг возникали то здесь, то там — то в Приднестровье, то в Абхазии, то в Осетии, то в Чечне, когда восставшие люди вдруг начинали борьбу за единство с Россией и русскими (и в Чечне тоже, я ничего не путаю — я там был, и лично общался с теми чеченцами, которые ещё до прихода федералов, вступили в вооружённую борьбу с Дудаевым — жаль, что этой истории уделяется мало внимания; и, конечно же, так было в Дагестане, когда туда в 1999 году пришли с территории Чечни исламские радикалы, и дагестанцы собирали ополчение для борьбы с ними, пока не подошли вежливые люди из большой России).

В начале этого века «другороссы» и Лимонов делали попытку поднять вооружённое восстание на севере Казахстана, с целью отторжения традиционно русских территорий у этой огромной, лоскутами пошитой страны — но тогда нас слили, не поверите, российские спецслужбы — и только чудо спасло Лимонова и партийцев: у них не нашли оружия, и тюремные срока оказались не столь большими, как могли бы.

А оружие было.

Как на все эти вещи реагировала российская буржуазия? На Приднестровье, на борьбу осетин и абхазов за свою независимость, на попытки русских экстремистов заявиться в Казахстан, а так же на борьбу сербов, среди которых тоже было множество русских, и на события в Чечне, и на события в Дагестане, новоявленная наша буржуазия реагировала одним и тем же, как под копирку, способом: буржуазия всегда болела против русских, или против тех, кто был с русскими заодно. В сербском случае они болели за НАТО, в приднестровском случае — за румынских неонацистов, в последующих случаях они поэтизировали исламских радикалов, и раз за разом они готовы были отстаивать целостность любой страны, кроме России. Грузия, например, должна быть целостна, а Россия — нет, не должна. Россия всем должна была что-нибудь передарить или отдать.

И тогда у буржуазии был бы праздник. Иногда он действительно случался.

Крымские события в этом смысле были обескураживающими: и не только в том смысле, в котором мы думаем — что вот пришли и наконец помогли своим. Они были обескураживающими в том смысле, что против воссоединения (аннексии, если хотите) выступили, мы в курсе, все – то есть абсолютное большинство виднейших политических деятелей России. Правда, происходило это вне публичной сферы — но мы знаем, что это было и как это было на стадии принятия решений.

Решение об аннексии не обсуждалось с финансовыми элитами, но мы уверяем вас, что и они бы кричали про то, что возврат Крыма — ужас, сумасшествие и лютый кошмар.

Если вы думаете, что россияне, сидящие на своих золотых яйцах в списке самых богатых людей мира от «Форбс» относятся к событиям в Крыму иначе, чем Ходорковский — вы наивны.

Однако решение было принято — по сути, одним человеком. Тем самым.

Ничего более ненужного и даже отвратительного для российского буржуа, чем последствия крымских событий и происходящее с тех пор на Донбассе — нет.

Российский буржуа, пришедший к власти в 1991 году — в лице олигархата, молодых перспективных политиков, ориентированных на Запад, светских лиц, рублёвских жён, финансовых сливок, буржуазной их обслуги, включая певцов ртом, литераторов образца «узники совести и невольники чести» и режиссёров того же образца, — ненавидит всё происходящее в России, начиная с 2014 года.

На Донбассе — особенно на Донбассе — самым удивительным и убедительным способом произошла антибуржуазная революция — в том числе поэтому оттуда разом съехали не только все поголовно олигархи, но и все прочие «опытные буржуазные управленцы», мэры и губернаторы, целые футбольные клубы, и самая сытая буржуазная интеллигенция.

Там, как нас убеждают наши буржуазные оппоненты, быдло дорвалось до власти.

Ну да, ну да — как, например, на Кубе в своё время.

Россия (вообще говоря, вопреки своей собственной воле! вопреки установившемуся у нас буржуазному миропорядку!) в той или иной форме поддерживает и поддерживала эти события: некоторые утверждают, что она их инициировала — это не так, но даже если так — суть не меняется: для буржуазии, для победителей переворота 1991 года, противостояния 1993 года и выборов 1996 года — всё это страшный сон.

Страшный сон этот навязал буржуазии суровый и хмурый российский электорат, сочинители книг и статей про имперскую Россию, хоругвеносцы, маргинальные персонажи, ходившие под красными знамёнами на митинги в 90-е и «нулевые», и, так вышло, один бывший полковник КГБ, решающий какие-то свои собственные задачи, мы не знаем какие.

Буржуазия тем временем ужасно страдает — и морально, и как-то ещё, — и считает убытки, — но для людей, с этой буржуазией пребывающих в давнем конфликте, текущие события — блаженная явь.

Это как если бы в 2001 году мы зашли на территорию северного Казахстана, а за нами вслед приехали бы «вежливые люди».

Вы можете говорить, что мы империалисты, экстремисты, сеятели сепаратистских движений везде, помимо России — всё это так, всё это так, — вот только не надо про буржуазию.

Не надо про то, что мы были «против», а теперь мы «за».

Мы всегда были в той точке, в которой находимся сейчас.

В Приднестровье, в Сербии, в Абхазии, в Чечне и далее везде мы занимались ровно тем же самым. И будем заниматься впредь.

Парадоксально, что помимо либерально мыслящих оппонентов, ровно те же самые претензии («вы были против царя, а теперь вы делаете вид, что за») предъявляют нам неистовые государственные патриоты, буквально вчера вылупившиеся из своего патриотического яйца, и теперь неистово пытающиеся возглавить всевозможные процессы — в первую очередь, конечно, репрессивный. Ведь для того, чтоб оказаться самым главным патриотом, надо обязательно на кого-то донести, и кого-нибудь репрессировать.

Как без репрессий-то, без репрессий никак. Обязательно кого-нибудь нужно принести в жертву, и этим процессом обязан руководить «государственный патриот».

С этими существами, которых мы не видели ни в Приднестровье, ни в Абхазии, ни в Чечне, ни в Казахстане, и на Донбассе тоже не видим — разговаривать вообще не о чем.

Увидите их — плюньте от нашего имени в их сторону.