В Минфине нет денег

 
2 трлн рублей для военных, строителей дорог и спецмедицины нет даже в Минфине. 

2018 год с точки зрения расхождения заявок министерств на бюджетные расходы с реальными планами Минфина по тратам будет рекордным. По состоянию на 6 сентября несогласованными остаются заявки следующего года на 1,8 трлн руб., на 2019 год — на 2,2 трлн руб., на 2020 год — 2,4 трлн руб. В отличие от 2017 года, когда бюджетный дефицит мог быть покрыт остатками Резервного фонда, в следующем году такой возможности нет, как нет и емкости рынка госдолга для роста займов. Главные недополучатели средств — военные, дорожные строители и здравоохранение в Федеральном медико-биологическом агентстве. 

«Ъ» стали известны данные о не согласованных Минфином (преимущественно из-за отсутствия источников средств) заявках министерств и ведомств на бюджетное финансирование 2018–2020 годов по состоянию на 6 сентября. Скорее всего, большая часть этих расходов перед рассмотрением проекта бюджета в правительстве уже не сможет получить финансирование — де-факто бюджет на этой неделе уже сверстан, а размер расхождения заявок бюджетополучателей с возможностями Минфина в этом году рекордно велик. 
Финансовое ведомство отдельно рассчитывает заявки на расходы «инвестиционного» и «текущего» характера. На 2018 год общая сумма несогласованных заявок на инвестрасходы — 559 млрд руб., на текущие — 1,27 трлн руб., что в сумме составляет 1,85% ВВП (базовый сценарий Минэкономики на следующий год). На 2019 год расхождение желаний с действительностью — 744 млрд руб. инвестрасходов и 1,413 трлн руб. текущих расходов (в сумме — 2,187 трлн руб., или 2,1% ВВП), в 2020 году — 829 млрд руб. инвестрасходов и 1,572 трлн руб. текущих (2,40 трлн руб. в сумме, 2,1% ВВП). 

По существу, заявки ведомств заметно превышают планируемый бюджетный дефицит на 2018–2020 годы. Однако следующая бюджетная трехлетка принципиально отличается от предыдущих — даже задействовав объединенные Резервный фонд и ФНБ, финансовое ведомство в принципе не сможет удовлетворить и 50% заявок. Мало того, при заявленной в проекте бюджета программе заимствований на рынке ОФЗ порядка 1 трлн руб. в год почти невозможно удовлетворить заявки и через наращивание госдолга — это вряд ли позволит емкость внутреннего финансового рынка, на которую также претендуют госкомпании с их займами и инвестпрограммами. Бюджетный консерватизм, проповедуемый министром финансов Антоном Силуановым, наступает сам собой — силой вещей, а не политическим решением. 

Структура не обеспеченных финансированием заявок противоречит интуитивным представлениям о запросах ведомств. Так, они почти не связаны с проблемами исполнения «майских указов» Владимира Путина. По состоянию на 2018 год среди неудовлетворенных заявок крупнейшая проблемная статья расходов — не госпрограммы, а непрограммная часть: не удовлетворены заявки Минобороны на 485 млрд руб., и это преимущественно не вооружения, а запросы на индексации разного вида довольствия. Неудовлетворенные заявки по «закрытой части» неинвестиционных расходов составляют 118 млрд руб. 

Это меньше, чем без успеха дополнительно просят на свою деятельность медики (181 млрд руб.

в 2018 году), однако не дают денег в основном не Минздраву, а Федеральному медико-биологическому агентству: 126 млрд руб. не находится на централизацию региональных систем сбора крови и «антитеррористическую защиту» этой системы (Минфин можно понять, истории пока неизвестны террористические атаки на станции переливания крови, хотя теоретически это возможно). На образование не хватает 95 млрд руб. в 2018 году, из них 60 млрд руб. — на ремонт школ и новые ставки учителей. 

Транспортной системе нужно еще 112 млрд руб., в основном РЖД. 

Инвестиционных расходов бюджета не хватает в 2018 году в основном транспортной отрасли — 320 млрд руб., более половины неудовлетворенных заявок, причем главная не покрытая финансированием заявка — программа ремонта Федеральным дорожным агентством региональных дорог на 231 млрд руб. По «закрытой части» не согласованные Минфином инвестзаявки — 87 млрд руб., на госпрограмму «Жилище» — 38 млрд руб., еще 25 млрд руб. запрашивается без успеха на строительство новых школ, 15 млрд руб. — на нужды культуры, 12 млрд руб. — на развитие туризма в РФ. 

При сохранении цен на нефть удовлетворить заявки не поможет даже отмена «бюджетного правила» и трата всех дополнительных нефтегазовых доходов от превышения ценой барреля планки в $40, расчеты на расходование ФНБ на индексацию зарплат и пенсий военным и силовикам также вряд ли оправданы. Видимо, единственным условным «резервом» Белого дома остается программа маткапитала — судьба ее на следующие годы, по данным «Ъ», должна решиться на следующей неделе на совещаниях в правительстве. Впрочем, даже перенаправление всех средств «демографической поддержки» военным, транспортникам и спецврачам не покроет и четверти их запросов. 

Давление же на Минфин в новой ситуации не имеет смысла. У ведомства Антона Силуанова теперь, в отличие от 2015–2017 годов, нет даже технической возможности найти деньги на все заявки без повышения налогов. Повышение дивидендов госкомпаний до 50% прибыли также не решит проблемы, как и изъятие нераспределенной прибыли «Роснефтегаза», — до 1 трлн руб., полученных таким образом в бюджетные доходы, обеспечат лишь 15% заявленных трехлетних потребностей, или 45% инвестзаявок ведомств, — но, очевидно, соответствующим образом сократят инвестиции госкомпаний. 

Увеличить «объем бюджетного пространства» (см. интервью замглавы Минфина Владимира Колычева в «Ъ» от 7 сентября) возможно, лишь быстро повысив эффективность госрасходов (чего раньше не происходило) или резко увеличив прибыльность бизнеса госкомпаний и их перечисления в бюджет — или вернувшись в 2018–2020 годах к масштабной приватизации госактивов на 1–1,5 трлн руб. в год. Первый и второй варианты нереализуемы в течение трех лет, третий выглядит лишь немногим более реалистично в свете санкций, но политически, видимо, невозможен. 

2018 год, таким образом, может стать годом резкого усиления внутренней борьбы в правительстве за ресурсы — их со следующего года можно будет даже при некотором увеличении темпов роста ВВП лишь отобрать у соседнего ведомства.