Депутат Марчевский объясняет, как Стивен Кинг разрушает психику русских детей

Фото: oblgazeta.ru

Глава Екатеринбургского цирка спрогнозировал, что выход американской ленты в широкие массы оставит российских клоунов без работы. Но это не главное.

Директор и художественный руководитель Екатеринбургского цирка, депутат свердловского Заксобрания Анатолий Марчевский, который ранее выступил против фильма «Оно» и заявил, что «такое мог снять только нравственный урод», собрал по этому поводу пресс-конференцию. 

Напомним, по сюжету фильма, который еще не вышел в прокат, группа детей борется с очень страшным и непонятным монстром. Его особенность в том, что он принимает разные формы, в том числе преображается в клоуна Пеннивайза. Дети называют монстра «оно».

В беседе с журналистами Марчевский подробно объяснил, почему, на его взгляд, в России крайне необходимо ограничить показ ленты, снятой по мотивам романа Стивена Кинга. Приводим его речь полностью.

***

— Мне позвонили представители прессы и спросили мнение о фильме. Я более 50 лет работаю в цирке и почти все эти годы — в жанре клоунады. Я внесен в «Мировую энциклопедию», имею высшую награду — «Оскар» цирка. Кроме меня ее имеет только Олег Попов. Не понаслышке знаю, что такое жанр клоунады и насколько он ценен для программы. Хороший клоун — это 50 процентов успеха программы. Вы знаете, что у нас десятый год подряд пройдет фестиваль клоунов. Нигде в мире он больше не проходит. Я счастлив. Европейская пресса когда-то написала: «Екатеринбург стал центром мировой клоунады».

Что меня возмутило в этом фильме? Первый его вариант (американо-канадский телефильм 1990 г., — прим 66.RU) я видел в Европе. Тогда тоже было возмущение: как можно покушаться на святое?! Но у нас его не показывали.

Выскажу свое мнение и сейчас: этот символ нельзя трогать! Я знаю, что дети лет до 12 считают клоуна самым близким и верным другом. Мне много раз родители говорили, что клоун — самая любимая игрушка их ребенка. Самое интересное, когда мы разговаривали даже с детьми с болезнью Дауна, поняли, что они особенно чувствуют доброту и доверие к этому персонажу, этому образу.

Они с клоунами делятся так, как не делятся даже с родителями. И когда ты, клоун, ему говоришь, что что-то делать нехорошо, он этого потом не делает.

Сам факт того, что в самый добрый образ детства вносится негатив, меня возмущает. В следующий раз, когда дети придут в цирк, клоун выйдет на манеж — и они тут же скажут родителям: «Пошли домой, я боюсь!» Значит, для него цирк потом будет закрыт навсегда, а возможно, и театр в масках. Он просто испугается, станет плохо спать, у него нарушится психика. Я считаю, большое количество детей перестанут ходить в цирк, и это навредит нашей культуре. Подчеркну: я говорю сейчас не о падении заработка клоунов, я говорю о здоровье детей. В Америке нет цирка. У них клоун — это совсем другой символ.

У нас есть закон об ограничении информации, негативно влияющей на здоровье ребенка. Я не против ужасов. Кому нравится — смотрите. Что, мало инопланетян, жуков-пауков и всего остального? Но вы зачем на святое покушаетесь? Любое произведение должно нести какую-то смысловую нагрузку. Что полезного даст этот фильм? Чему он научит?

Один журналист мне сказал, что там по сюжету дети объединяются против злого клоуна. Не может такого быть! Дети всегда объединяются с клоуном против отрицательного персонажа в сказке. И всегда клоун побеждает, такова наша культура. Возьмите любую сказу, там Дед Мороз, Снегурочка и клоун — те герои, которые помогают побеждать зло. Этот символ нельзя разрушать. Это чуждая нам культура.

Делать деньги на здоровье детей — это преступность. Нужно ограничивать то, что может нанести вред даже одному ребенку. Есть и другие символы, которые нельзя трогать в кино, например, религию.

Осознаю, что чем больше мы будем акцентировать внимание на этом фильме, тем больше его захотят увидеть, несмотря на метку «18+». Но я просто высказываю свое мнение. Если у кого-то есть другое — высказывайтесь, пожалуйста. Но если я увижу поддержку со стороны общественности, родителей, то буду обращаться в Министерство культуры. Я не говорю о запрете фильма — я говорю об ограничении.

Считаю, что у нас и так очень много негатива в жизни и на телевидении, чтобы лишний раз увеличивать его долю.