Чем отличаются «пятые колонны» Москвы времен СССР и нынешней России?

Чем отличаются «пятые колонны» МосквыСССРи нынешней России? На этот вопрос попробовал ответить обозреватель Times Дэвид Ааронович.

В период «холодной войны» между Западом и «социалистическим лагерем»Москваморально и материально поддерживала так называемые прогрессивные силы в капиталистических и развивающихся странах. Для каждой группы прогрессивных сил – студентов, молодежи, женщин, борцов за мир и т. д. – создавалась собственная организация. Эти организации заявляли, что борются за мир, хотя на самом деле они помогали Кремлю проводить внешнюю политику СССР.+

Создавать такие организации прогрессивных силМосквебыло намного легче, чем нынешней российскойвласти, потому что тогда на Западе было сильное коммунистическое и социалистическое движение, миллионы людей были убеждены в превосходстве политической и экономической системы СССР. До самого развала Советского Союза в 1991 году на Западе было немало людей, которые мечтали стать его гражданами.

«Вряд ли кто-либо сейчас захочет быть россиянином, у России есть мало чего предложить», – считает Ааронович. Поэтому акценты пропаганды Москвы сместились: сегодня она в основном занимается «очернением и дестабилизацией».

Главные темы российской пропаганды в настоящее время – презрение к Европейскому союзу, злорадство по поводу потенциального развала западной цивилизации под напором беженцев сБлижнего Востокаи из Северной Африки, вызывающая поддержка режима сирийского диктатора Башара Асада, обвинения Запада в возникновении украинского кризиса, тупое отрицание причастности России к крушению малазийского Боинга над Донбассом в 2014 году, поддержка любых этно-националистических партий вЕвропе, выступающих против своих правительств, и евроскептиков и т. п.

Но в этой информационной войне преимущество остается за Западом, даже при том, что в демократических странах общество «позволяет своим гражданам быть не только умными, но и глупыми и вообще неправыми». Никто не сносит памятник Карлу Марксу на Хайгейтском кладбище в Лондоне, а вот путинский режим слишком хрупок, чтобы позволить российскому обществу свободу волеизъявления. «Он боится нас больше, чем мы боимся его. Выступать против него? Конечно. Дрожать от одного его имени? Никогда», – резюмировал журналист Times.