Тридцать лет помирать - это долго?

  Разговоры о смерти начались аккурат с приходом к власти Горбачева. Говорили об отмороженных ногах - неэффективной экономике и простуженной голове - о социализме с нечеловеческим лицом. Говорили и посмеивались, едучи из городской трёшки на собственную дачку кто на "Москвиче", а кто и на "Жигулях". Кто же верил, что помирать будут они, а не социализм с нечеловеческим лицом и неэффективная экономика.

  Разогнав график собственных смертей заговорили о больном сердце - слиянии криминала и власти. Говорили и мёрли. Мёрли и оправдывали лечение - какой первый миллион не нажит преступным путём? А оправдывая впадали во всё большее уныние - всё меньше вокруг оставалось своего. Печень стала импортной, кровь разжижили совместными предприятиями и иностранными банками.

 Кстати, иностранцы говорили о цветущем виде мрущих россиян. Обещали, что вот-вот уже "дарагие расияни" косяками полетят на лазурное побережье счастливо прожигать европейские пенсии. Нам же в это верилось с трудом. Мы помирали сами и понимали, что помираем не только мы, но и наше Отечество. Нас в этом усиленно разуверяли и чужие, и особенно свои. Те, которые вписались.

  Хе-хе, но позже у молодёжи появился свой термин - вписка.  Но это так, это лирическое отступление.

 В один момент что-то поменялось. Началось с того, что вписавшихся равноудалили. Понятно, приблизили других, но что-то незримо поменялось. Тон сменился.

В информационном поле. В нём больше стали говорить, что хватит лежать и помирать. Надо бы озаботиться своим здоровьем самим. Стали заботиться. Многим понравилось и многие исцелились. Только начались странности.

  Из-за бугра перестали говорить о цветущем виде русских. Цветущий вид заменили ужасным видом. Всем вокруг стало страшно. И чем больше разговоров о нашем ужасном виде, тем больше страхов у говорящих. Знаете, а это доставляет.  Пятнадцать лет слышать, что помираешь и не помирать - это нечто. Чем больше у нас новой кожи, абхазской ли или крымской, тем более нас приговаривают. Говорят, что не сегодня если, то завтра уж точно почим в бозе. Задевает только, что никто не говорит, что гораздо хуже жить в условиях, например, дорогой медицины, а говорят, что плохо жить, когда чужим доброхотам не подчиняешься. А не хочется подчиняться. Не хочется соглашаться с тем, что здоровы тем, что, якобы, не нам принадлежит, а захвачено нами. И приятно видеть, что наше несогласие вызывает желудочное несварение и кишечные колики у всяких гегемонов и их местных чистильщиках сандалий.

   Отвечая на вопрос из заглавия скажу - плохо пятнадцать лет самого себя готовить к смерти. Гораздо веселее наблюдать, как тебя пятнадцать лет хоронят.  Как говорится - не дождётесь.