Почему не расследуется убийство Павла Шеремета

20 июля 2016 года в Киеве был взорван автомобиль известного журналиста Павла Шеремета. С момента убийства прошел год, но официальное расследование никаких результатов не принесло. Почему?

Об этом рассказывает радио "Свабода" журналист проекта "Следствие.Инфо" Дмитрий Гнап.

Президент Украины Петр Порошенко недавно встретился с родными погибшего журналиста. Он пообещал сделать все от него зависящее для раскрытия дела и потребовал от правоохранительных органов скорейшего отчета.

В недавнем интервью генпрокурора Украины Юрия Луценко телеканалу «Настоящее время» тот открыто заявил, что прогресса в деле Шеремета нет.

Пока правоохранительные органы безрезультатно ведут расследование, Международный «Комитет по защите журналистов» и коллеги убитого начали самостоятельно искать заказчиков и непосредственных исполнителей убийства Шеремета.

По итогам этого расследования недавно появился отчет под названием «В правосудии отказано». В нем правоохранительные органы Украины напрямую обвиняются в «сабботаже» расследования.

- Вопрос, который возникает сразу: почему полиция потеряла так много всего во время этого расследования? Это просто потому, что она так плохо работает? Или она работает не очень хорошо, потому что следы могут вести куда-то наверх, и в том числе к СБУ?

- Мы сами себе задавали этот вопрос очень часто, даже в фильме его озвучивали. И вывод наш такоа: мы не можем, не знаем наверняка, почему. На него у нас есть только два варианта ответа.

Первый вариант ответа - это полный провал профессионализма и некомпетентность, что печально. И другой вариант ответа, он еще печальнее - это возможное нежелание и какие-то политические препятствия, возможное давление, которое оказывается на Национальную полицию с тем, чтобы она не расследовала это дело. То есть кто-то мешает, наверное, кто-то высокопоставленный. Возможно, это всего лишь наше предположение - это версия, вариант ответа. Это еще хуже, чем некомпетентность.

Но как бы там ни было, или непрофессионализм, или политическое давление - в любом случае как результат мы видим, что следствие провалилось в некоторых очень важных вещах в этом расследовании.

- А на вас было давление во время вашей работы над этим расследованием? И есть ли, возможно, оно сейчас?

- Лично на нас не было, потому что ситуация в стране изменилась.

И политика, и правоохранительные органы сегодня очень хорошо знают, что попытка любого давления может вызвать обратную гораздо более тяжелую реакцию в ответ.

Было давление на ряд источников, с которыми мы имели дело. В частности, мы не могли получить видео с камер наблюдения. Например, известная международная сеть отелей Radisson отказалась давать нам видео со своих камер наблюдений. А оно было жизненно важно для нашего расследования, потому что там были очень ценные кадры, как перемещались злоумышленники.

Полиции и сотрудникам СБУ удалось запугать руководство, сказать, что предоставление видео нам является нарушением тайны следствия. Хотя никто из сотрудников отеля не подписывал никаких обязательств, не получал никакого процессуального статуса. И любая информация, которую бы они передали, не нарушала бы никаких обязательств с их стороны.

Но полиции удалось убедить эту крупную международную сеть, что лучше для бизнеса не пытаться кому-то передавать видео.

Но сотрудничать с правоохранительными органами, как мы видим, не очень эффективно. Если бы нам их полномочия, их возможности, - я думаю, мы бы еще дальше продвинулись в своем расследовании.

Например, нам не удалось получить, к сожалению, данные биллинга с базовых станций мобильных операторов в этом районе, потому что такие возможности есть только у следователей полиции. Они получают решение суда, с этим решением приходят к мобильному оператору, он им выгружает весь трафик с базовых станций, находящихся на месте событий, и они могут уже увидеть перемещение всех абонентов. У нас таких возможностей нет. А они их получили, но, по-моему, толком так и не распорядились этими данными.

- Как вы считаете, будет ли убийство Павла Шеремета раскрыто?

- Никто не знает ответа на этот вопрос. Мы можем только говорить и отвечать за себя и за свою работу. Мы будем этим заниматься столько, сколько того потребует время, сколько потребует ситуация, сколько потребует расследование. Месяца - месяца, значит, годы - значит, годы.

- По нынешней ситуации, после проведенного вами расследования, у вас проявилось понимание, за что его убили?

- Есть версия, однозначного ответа нет. Однозначно можно говорить, что это политическое убийство с определенной целью ликвидировать значительного, известного и авторитетного журналиста. Мы можем гадать о версиях, конечно, их очень много, и каждая со своей стороны кажется привлекательной. Но так, чтобы сказать, что вот есть доказательная база, действительно убедительная, по одной из версий - такого пока нет, не сложилось, не складывается. Мы еще работаем над этим.