Право кошмарить

На самом высоком уровне говорят об уменьшении проверок бизнеса.

Вроде бы живи да радуйся, что меньше будут «кошмарить бизнес» – по выражению премьера.

Меж тем отсутствие проверок и даже не проверок, а повседневного государственного контроля может довести до настоящих кошмаров.

И кто кого кошмарит – большой вопрос.

По милому обычаю, закреплённому среди людей заботами СМИ, мы часто всё валим в кучу:

разумные правила и дурацкие эксцессы исполнения, заказные проверки конкурентов и нужный госконтроль в сфере бизнеса, права человека и обязанность его самого соблюдать порядок.

Вот, к примеру, ветеринарный контроль.

При советской власти у службы были огромные полномочия:

могла без помех входить в места содержания животных и проверять, в каком состоянии.

Теперь никуда не суйся:

privacy, права человека и незыблемость частной собственности.

Никто толком не знает, где, сколько и какой содержится скотины.

Вернее, знают лишь о больших хозяйствах.

А что творится у единоличников.

Сколько у кого скотины, в каком она состоянии – загадка.

Приезжает ветслужба.

Надо вакцинировать свиней.

У хозяина их двадцать, а показывает (и вакцинирует) – пять.

А вакцинация – хоть людей, хоть скотов – имеет смысл, только если массовая.

Бывает, что скотовод просто посылает ветеринаров куда подальше.

Те идут в администрацию посёлка, просят повлиять.

Там лишь разводят руками. Ветеринары уезжают ни с чем.

Именно мелкий единоличник с его козочками-барашками-свинками – главный поставщик заразы.

А она, зараза, тут, рядом.

По югу России бродит АЧС – африканская чума свиней.

Она и впрямь чума: свиньи от неё дохнут на 100%.

И все делают вид, что ничего не происходит.

Меж тем ещё сто лет назад чеховская Душечка повторяла за другом-ветеринаром:

«О здоровье домашних животных, в сущности, надо заботиться так же, как о здоровье людей».

В Китае в 20 раз больше свиней, чем у нас, а никакой АЧС нет – благодаря «советскому» порядку конт­роля.

Нашу свинину они не покупают: боятся АЧС.

Старшее поколение, обучавшееся гражданской обороне, помнит: болезни скота, например, сибирская язва – бактериологическое оружие.

Потому в «тоталитарные» времена животные были под контролем.

Для каждой перевозки скота по дороге требовался сертификат.

Было известно, что-де сегодня везут не скотину вообще, а именно данных животных.

Теперь вози – не хочу.

Без ветеринарного сертификата невозможно было сдать скот на мясокомбинат.

Теоретически нельзя и сегодня, а практически…

Недавно по соседству украли с поля пять коров и увезли.

Очевидно – на мясокомбинат.

Значит, где-то приняли?

С неизвестным бактериологическим фоном?

Санитарная служба уже давно – оружие политических баталий разного уровня и масштаба: от сельского и районного до экспортно-импортного.

Не надо думать, что мы одни такие: в 90-е, работая в итальянской компании агробизнеса, я это наблюдала.

Но нам нужно думать о своих делах.

Борясь с лишними проверками и блюдя права и свободы, рискуем полностью утратить контроль над реальностью.

Наш народ, и предприниматели в том числе, ещё не дозрел до свободной лояльности – исполнения правил и законов не из страха наказания, а из любви к порядку и закону.

Потому нужны чёткие правила и неусыпный контроль.

Да, его порой используют для борьбы с конкурентами, и с этим, в свою очередь, надо бороться.

Но и спички приводят к пожару – не отказываемся же мы от них.

Сегодня ветеринарная инспекция рассылает крупным хозяйствам письма-пожелания, вроде «обеспечить грызунонепроницаемость зернохранилищ» или «отделить иксоидных клещей от неиксоидных и указать их количество».

А что им ещё делать: единоличник на подворье не пускает.