"Историческая" речь Трампа в Варшаве и возможный ответ России полякам

Последние две недели мы наблюдаем спровоцированное Польшей новое столкновение на поле «исторической памяти». В символичный для России день — 22 июня 2017 года Сейм Польши принял необходимые поправки к закону о запрете пропаганды коммунизма и тоталитаризма, которые облегчат снос памятников воинам Красной армии, погибшим в боях с немцами (и не только с ними, но и с польскими аковцами) на территории Польши в 1944—1945 годах. Решение Сейма идет в рамках национальной стратегии «освобождения общественного пространства страны от символов советского доминирования над Польшей».

Вслед за этим польским ударом то ли по «имперской», то ли по «постимперской» России последовала новая атака на поле «исторической памяти» — на этот раз против «дружественной» и «союзной» полякам «евроустремленной» Украины, захваченной тамошними националистами. 4 июля 2017 года министр иностранных дел Польши Витольд Ващиковский в интервью одному польскому изданию заявил в отношение выстраиваемой украинской национальной исторической памяти, что «посыл Варшавы очень четкий: с Бандерой в Европу не попадете». По его словам, власти Польши намерены выступать против интеграции Украины в ЕС до тех пор, пока между Варшавой и Киевом не разрешатся «исторические споры». Подобное же предупреждение, по словам неформального лидера Польши Ярослава Качиньского, было сделано им в приватной беседе президенту Украины Петру Порошенко. Поляки хотели бы, чтобы Киев подкорректировал свою политику исторической памяти в соответствии с пожеланиями Варшавы и в рамках «исторической памяти» Польши.

И в том, и в другом случае поляки обыгрывают базисную идею польского национализма — о «виктимности» (жертвенности) польской нации в ее отношении с соседями. «Историческая политика» Польши в постсоветский период продолжает традицию ХIХ века строительства польской национальной идеологии вокруг утверждения идеи о том, что польская нация строилась через жертвы и жертвенность, через преодоление обид, нанесенных соседними империями и имперскими народами. После восстановления польской государственности в 1918 году господствующий польский национализм столкнулся не только с большевистской Россией, но и собственно в своих границах с подавляемым, но все равно растущим радикальным украинским национализмом. В отношение украинского национализма поляки также представляют себя жертвой, правда пока не удаляясь глубоко в историю в период хмельниччины и колиивщины. Их претензии не идут дальше Галиции и Волыни в предвоенный и военный период Второй мировой войны. В последнем случае кроме идеологического интереса у поляков просматривается и вполне материальный интерес по части реституции потерянного имущества польских граждан и польской католической церкви.

Современная Польша давно превратила свою «историческую политику» в инструмент обеспечения своих национальных интересов. И так уже теперь получилось, что вслед за названными последними выпадами «исторической политики» польского национализма новый американский президент Дональд Трамп с присущей ему бесцеремонностью и темпераментом «зацементировал» ситуацию на поле битвы «исторической памяти» в пользу поляков — конкретно против России.

6 июля президент Трамп в Варшаве на площади Красиньских произнес программную речь, стержнем которой как раз и стала польская версия национальной исторической виктимности в отношениях с Россией. В частности, Трамп тогда сказал: «Польша — географический центр Европы, но что важнее, в поляках мы видим дух Европы. В течение двух веков Польшу атаковали, она была оккупирована, ее границы даже исчезли с карты, но Польшу никогда не удавалось стереть из истории и из ваших сердец». Т. е. в данном фрагменте речь зашла о разделах Польши, осуществленном тремя соседствовавшими с ней государствами, среди которых была Российская империя. Далее Трамп сказал буквально следующее: «В 1920 году благодаря „Чуду на Висле“ Польша задержала большевистскую армию на пути к завоеванию Европы. Затем, 19 годами позже, в 1939 году на вас еще раз напали — нацистская Германия с запада и СССР с востока. Польский народ много натерпелся под двойной оккупацией. Резня в Катынском лесу, оккупация, Холокост, Варшавское гетто и восстание в Варшавском гетто, уничтожение этого прекрасного города, гибель почти каждого пятого поляка… В 1944 году советская и нацистская армии готовились к битве здесь, в Варшаве. В таких условиях жители Варшавы восстали… Более 150 тысяч поляков погибли во время этой отчаянной борьбы против захватчика. С другой стороны реки Вооруженные силы советской России стояли и ждали, смотрели, как нацисты уничтожают город, убивая мужчин, женщин и детей». Четыре десятилетия коммунистического правления, говорил далее Трамп, Польша и соседние страны «боролись с попытками стереть их идентичность из истории, их культуры и их человечности».

Таким образом, в речи Трампа прозвучали все главные элементы польского исторического нарратива, причем в польском националистическом толковании. Трамп в одной речи перечислил все основные «виктимные» эпизоды национальной исторической памяти поляков в отношение России. Это был очень умелый ход. Трамп сказал полякам именно то, что поляки всегда хотят услышать от своих гостей. Разумеется, нет лучшего пути к сердцу поляка, чем признать в диалоге с ними жертвенность их «героической» истории — их чести и безупречности, когда все вокруг, а в особенности с Востока, так жестоко их обижали, а они так гордо выносили все эти обиды, чтобы пережить и победить своих обидчиков. Разумеется, Трамп завоевал признательность у поляков признанием их версии истории и польской национальной идентичности, а не какими-либо рассуждениями на тему гарантий и проектов. Поляки в версии Трампа — это «гордая нация Коперника, Шопена и Иоанна Павла II», а Польша — это «сердце» и «душа» Европы, хранительница истинных ее ценностей. Здесь, разумеется, уже не прямо, но косвенно шпилька была подпущена в отношение другого исторического врага Польши на Западе — Германии и в ее лице — нынешнего ЕС. В адрес националистического правительства в Варшаве оттуда звучат упреки в разрыве с европейскими ценностями. Трамп наоборот сказал, что европейские ценности блюдут в Европе именно поляки. При этом Трамп высоко оценил «сильную» Польшу в сильной Европе, но ни одним словом не упомянул Европейский союз.

Выступление Трампа было рассчитано прямо на Польшу, и это блюдо было хорошо подано полякам для их внутреннего употребления и угощения их соседей. Трамп принял участие в саммите продвигаемого поляками «Троеморья». Следовательно, исторический нарратив в речи Трампа подтверждает, что «виктимный» национализм поляков и их версия истории становятся сердцевиной идеологии создаваемой ими «Срединной Европы» — современного варианта былого содружества, управлявшегося польскими Ягеллонами.

Ожидания от визита Трампа в Польше были очень высокими, поскольку правительство PiS авансом провозгласило визит Трампа дипломатическим успехом. И этот аванс в отношение польского национализма Трамп полностью оправдал. Хотел он того или нет, но американский президент в острый момент прямо поддержал последние действия польских правительственных кругов по части их версии исторической памяти в регионе Центральной и Восточной Европы. И Киев по части конструируемой своей националистической идеологии должен прямо учесть это обстоятельство. Никаких «бандер» поляки в свое «Троеморье» не возьмут.

Трамп намеренно жестко сформулировал свою оценку роли России в Центральной Европе, и сейчас России необходимо адекватно ответить на это. Между тем, еще до выступления Трампа в Варшаве в России достаточно громко реагировали на объявленную в Варшаве новую фазу войны против советских памятников. Сразу же вслед за решением польского Сейма резкое заявление сделал российский МИД.

В российских СМИ прошло сообщение, что на 3 июля в Государственной Думе назначено специальное заседание комитета по международным делам, на которое приглашен польский посол. Однако никакой информации об этом мероприятии потом не последовало. Поэтому можно предположить, что оно не состоялось. Очевидно, трудности связаны с определением ответа, который не может иметь только публичный риторический характер. Нужны какие-то конкретные меры.

В телевизионном интервью глава комитета Госдумы РФ по транспорту Олег Нилов высказал мнение, что РФ должна применить меры экономического воздействия к Польше в случае сноса памятников — «сначала санкции, а потом вплоть до политических решений». 5 июля 2017 года, т. е. накануне «исторической» речи Трампа, в российских СМИ прошло сообщение, что в ответ на действия поляков на поле исторической памяти в российской Госдуме потребовали разрыва дипломатических отношений с Польшей. На практике же дело выглядело не совсем так. Думский депутат от КПРФ Николай Харитонов лишь предложил принять Государственной думой специального обращения в связи с принятием Сеймом Польши закона о сносе памятников советским воинам. И в тексте этого обращения включить пункт о разрыве дипломатических отношений. Не факт, что подобное решение будет принято Думой. Однако спикер Госдумы Вячеслав Володин подтвердил, что готовится обращение в связи с решением Сейма. Более того, это обращение будет совместным — Госдумы России и Кнессета Израиля, а, следовательно, предложение депутата-коммуниста не пройдет в тексте подобного обращения, которое будет носить характер декларации.

Есть ли у России в настоящих условиях реальная возможность дать достойный ответ Польше тем более, что в дело открыто вмешались американцы? Заместитель директора Института стран СНГ Игорь Шишкин полагает, что Польшу за ее последние действия пора поставить на место. Конкретно Шишкин предложил следующие конкретные меры:

— отозвать из Варшавы посла, т. е. понизить уровень дипломатических отношений;
— запретить въезд в Россию всем польским политикам, деятелям культуры и журналистам, поддержавшим уничтожение памятников;
— ввести экономические санкции, вплоть до полного эмбарго на ввоз любых польских товаров;
— на официальном уровне высказать сомнение в легитимности западной границы Польши;
— провести экспертизу подлинности «катынских документов» под контролем Русской православной церкви и КПРФ с последующим судом над всеми виновными в фальсификации и политике покаяния;
— проводить собственную активную историческую политику, «которая не оставит камня на камне от столь доходного образа «страны-жертвы».

Сразу же отметим то важное обстоятельство, что за нынешними действиями поляков просматривается очевидная провокация. В этой связи предложение депутата Госдумы Харитонова разорвать дипломатические отношения с Польшей явно не идет. На разрыв дипломатических отношений (которое в прежние времена зачастую равнялось объявлению войны) поляки могут ответить транспортной блокадой. Следует понимать, что в нужный момент когда-то в будущем РФ на польском направлении и так ждет эта мера. Зачем же спешить здесь и давать полякам повод? Нет особого смысла и в эмбарго на польские товары, поскольку «дружественная» России Белоруссия с охотой возьмет на себя функцию торгового посредника-контрабандиста. Достаточно вспомнить историю с резким ростом белорусского экспорта в Россию «белорусских» яблок, которые на поверку оказались польскими.

С нашей точки зрения, ответ полякам в битве на поле «исторической памяти» должен быть симметричным, т. е. идти в русле культурной политики. В этом отношении России в ответ на действия поляков в их войне с воинскими советскими памятниками необходимо:

— официально прекратить российское участие в совместной комиссии историков — т. н. «Российско-польской группе по сложным вопросам»;
— российским учреждениям, работающим на поле истории, принять меры к бойкоту российскими историками научных и культурных мероприятий, организуемых в Польше;
— прекратить выдачу виз всем польским историкам (а может и всем гуманитариям) для посещения России для участия в научных мероприятиях и работе в российских архивах;
— закрыть все польские центры, работающие при поддержке польского правительства, в российских университетах;
— закрыть все польские культурные центры в России;
— изгнать из России всех польских граждан — католических епископов и ксендзов, работающих на поле католического миссионерства в России.

Именно «историческая» часть речи Трампа в Варшаве делает абсолютно необходимым внятный и конкретный российский ответ полякам.

И в заключении необходимо напомнить, что главная проблема не в том, что в Польше собираются валить все советские памятники. Чего было ожидать после российского бегства из Европы? Проблема в том, что эти памятники известные российские круги собираются валить в самой Российской Федерации по известному украинскому примеру.