Альфред

Глава Госкомитета по имуществу, затем вице-премьер, бежавший в США после открытия двух уголовных дел (первого, за получение огромного гонорара за ненаписанную книгу, и второго, из-за “покупки” роскошной 3-комнатной квартиры на 1-й Тверской-Ямской, в самом центре Москвы, всего за 2 тысячи долларов, при- реальной стоимости не менее 150 тысяч), а ныне сотрудник “Газпрома”

Альфред Кох дал 23 октября 1998 года интервью радиожурналисту Михаилу Бузукашвили на Нью-йоркском радио ММВ в передаче “Есть мнение”. Это интервью не раз уже публиковали, поэтому обратим ваше внимание только на некоторые моменты. — Что вы скажете по поводу предприятий, которые были проданы за бесценок? В связи с этим говорят, что народ был просто-таки ограблен. — Народ не был ограблен изначально, потому что все это ему не принадлежало. Что касается того, что “по дешевке”, то что, например? — Например, “Норильский никель”. Если не ошибаюсь, его оценили в 170 млн., в то время как он стоит несколько миллиардов долларов. — Пусть те, кто говорят, что он стоит миллиарды, за него их и заплатят.

— Есть мнение, что в России катастрофа и что завтрашнее экономическое положение призрачно.

А ваше мнение? — Мне тоже так кажется.

— И вы не видите света в конце тоннеля?

— Нет, не вижу.

— Каков ваш прогноз будущего России на завтра и лет через десять? — Сырьевой придаток. Безусловная эмиграция всех, кто умеет думать, но не умеет работать — копать, например, а умеет только изобретать. В последующем превращение в десяток маленьких государств. - А вот те ресурсы — экономические, людские,— когда они будут приведены в действие? - Мировое хозяйство развивалось без СССР, и оно самодостаточно. В нем достаточно ресурсов, все есть. И теперь, когда появилась Россия,— она никому не нужна. В мировом хозяйстве нет для нее места. Не нужен ее алюминий. Ее нефть. Ее лес. Она только мешает, цены обваливает своим демпингом. Поэтому, я думаю, ее участь печальна. - Но ведь у России огромные ресурсы, сырьевые, людские, и работать на российский рынок....

- Да поймите же, Россия никому не нужна.

Ну, какие такие гигантские ресурсы имеет Россия?! Я хочу, наконец, развенчать этот миф. Нефть? Да существенно теплее и дешевле ее добывать в Персидском заливе. И сколько хочешь. Никель? Пожалуйста, в Канаде. Алюминий? В Америке. Уголь? В Австралии. Лес? В Бразилии... Как не верти, Россия — обанкротившаяся страна... - Если исходить из вашего взгляда на Россию, создается весьма безрадостная картина. - Да, конечно. А почему она должна быть радостной? - То есть нужно смиренно признать свое место и идти учиться в школу? - Конечно. Вместо того, чтобы с тремя классами образования изобретать водородную бомбу”. А вот другое интервью, теперь олигарха Фридмана, опубликованное в “Московских новостях” в 2000 году. М. Фридман — президент “Альфа-банка”, если кто не знает. Обычно “новые русские” хотя бы выдают себя за радетелей народного блага, а вот господин М. Фридман... в общем, судите сами.

— Михаил, про вас известно только то, что вы олигарх, что ваш “Альфа-банк” — единственный, кто красиво вышел из августовского кризиса. И все. Расскажите, пожалуйста, откуда вы вообще?

— Я родился в 1964 году во Львове в самой обычной полуинтеллигентной еврейской семье.

Родители у меня обычные инженеры, совершенно нормальные советские люди. Ныне они проживают в городе Кельне, буквально полгода назад уехали... — Л ваша жена, дети тут или тоже уехали? — Они живут в Париже зимой. Летом — в Сан-Тропе. Жена моя там, во Франции, рожала из медицинских соображений: там качественная медицина. До кризиса она с детьми ездила туда-сюда, а после я их там оставил... Теперь о своей карьере. — Меня заинтересовал театр.

Я занимался билетами на лучшие спектакли. Помните, как это было? Студенты с вечера занимают очередь у касс, к утру подходит толпа из того же вуза и становится к своим в начало очереди. — Стояли в очереди всю ночь? — Нет! Я координировал.... — А как те билеты делили? — Одну пару билетов получал тот, кто стоял в очереди, а другая причиталась мне. — Вы билеты продавали? — Как можно! Нет, конечно! Деньги я зарабатывал иначе — работая грузчиком в магазине, там, кроме денег, еще и продукты всегда под рукой... А билеты менялись — на подписки, на талоны, которые, в свою очередь, менялись на грузинское вино из дегустационного зала ВДНХ ...и так далее. — Да... И вот уже 20 лет вы занимаетесь все одним и тем же.

Только теперь у вас вместо театральных билетов... — Нефть и кредиты банковские.

Или, к примеру, все тот же глинозем. — Дальше вы — выпускник, молодой специалист. Надвигается распределение, допустим, в солнечный Норильск. Или в Ачинск... — Да... Ведь меня, к счастью, не взяли в аспирантуру. Так что пришлось распределяться. Но поскольку у меня в руках был такой мощный инструмент влияния, как билеты, я распределился хорошо. Хорошо — с точки зрения иногороднего, человека без прописки: в Электросталь, на металлургический завод имени Тевосяна. Через полтора года работы там я... — Получил квартиру? — Естественно. Войдя в неформальные отношения с руководящими работниками. — На какой почве? Вы же перестали быть московским студентом и поэтому оторвались от распределения дефицита? — Нет, нет. Билеты я из-под своего контроля не выпускал! Зачем же?.. У меня же в Москве был бизнес, и мне, чтоб вопросы решались, приходилось постоянно что-то кому-то доставать, приносить...

— Да... Везет вам, евреям!

А были бы вы русский или хохол, то прозябали бы сейчас где-то в Академгородке. — Да. Возмущался бы невыплатой зарплаты бюджетникам, перекрывал бы дорогу, стоял бы поперек нее с транспарантом “Наука — будущее России”... О сегодняшнем дне.

— Вы смогли бы работать в правительстве, как некоторые другие олигархи?

— Я достаточно хорошо знаю историю России и уверен: что бы я ни сделал, никто мне благодарен не будет. Благодарности народа я не получу, а абстрактного желания его осчастливливать, против его воли у меня нет... Нет, пусть уж русские люди, которые чувствуют себя частью народа, идут его учить жизни... — Л сейчас, когда вы банкир, какие чувства вызывают у вас разговоры, о социальной справедливости? — Дебильную формулу “всем все поровну” я никогда не мог воспринимать с пониманием.

Для меня лично никогда не было никакого равенства, никакой справедливости...

Та доктрина, которая насаждалась в стране и советским народом более или менее акцептуема, для меня всегда была абсолютно чуждой.

— Это чувство вашей отдельности ведь не ослабло со временем? — Общественные ценности меня если касаются, то опосредованно. У меня свои обстоятельства и своя система координат. Это как религия, понимаете? Так мусульмане живут внутри христианского общества, не разделяя его идеалов и держась за свои ценности... — Значит, если вам государство начнет объяснять, что хорошо, а что плохо, вы не можете к этому серьезно относиться? — Я в этом и без государства разберусь. — То есть вы только те законы готовы соблюдать, которые вам кажутся правильными? А не все подряд? — Это, безусловно, так. Какие законы в моей системе координат являются хорошими, а какие плохими — я знаю и без государства...

На доказательство того, что мы великая страна, я денег не дам”.