Война впрок

Как бы ни изворачивалась киевская власть, но объявить России настоящую войну она не может. Тогда ведь в самом деле пришлось бы воевать…

Вместо этого Киев, как только может, изображает состояние войны с северным соседом. По такому поводу в Верховной Раде собираются даже принять специальный закон.

Похожее в истории уже было.

В 20-х-30- годах прошлого века Польша, Румыния и Финляндия так и не напали на Советский Союз — ни в одиночку, ни все сразу. Хотя в военной доктрине каждого из трех государств главным военным противником значилась именно советская страна. А Польша и Румыния с 1926 года были связаны еще и военным договором, имевшим явную антисоветскую направленность.

С точки зрения географии, начать войну против Советского Союза для этих трех государств проблем также не было. Польша, Румыния и Финляндия были сопредельными с Советским союзом государствами и имели с ним протяженные сухопутные границы на востоке. А Румыния и Финляндия граничили с самым вероятным противником еще и по морям.

Вот только развязать войну против Советского союза было нельзя, не заручившись самой полной политической и материальной поддержкой, в первую очередь, Англии и Франции — а там, глядишь, и многих других «доброжелателей» красной Москвы, не исключая США.

Но такой поддержки страны «санитарного кордона» за все 20 лет, прошедших меду двумя Мировыми войнами, по разным и при этом весьма весомым причинам, получить не могли. У создателей и покровителей этой «восточноевропейской антанты» то одно не клеилось, то другое, а с начала 30-х годов над всеми ними стала нависать еще и германская угроза, воскрешенная, впрочем, самими же западными державами и, как оказалось, первым делом на их же собственные головы.

Но старания тех, кто в Польше, Румынии и Финляндии готовил впрок войну против Советского Союз, даром не пропали. Произошло это, правда, не так, как замышлялось с самого начала. Убедившись, что с западными демократиями нужной каши не сваришь, Румыния и Финляндия открыто переметнулись на сторону Гитлера.

Этого же хотела и Польша — помешало лишь то обстоятельство, что само ее существование в планы фюрера не вписывалось ни под каким видом. Но своим самоубийственным курсом Варшава сделала все, зависящее от нее, для того чтобы нацистская Германия сначала развязала войну против своих западных противников, а в последующей перспективе напала на СССР.

Киевская власть сейчас так же во всем берет пример с Речи Посполитой №2 и всего межвоенного «блока лимитрофов». Так же, как в свое время они, Киев назначил себя чуть ли не единственным защитником западной цивилизации от угрозы с Востока.

И если 90 или 80 лет назад один факт существования в мире группы государств с отъявленной антисоветской направленностью внешней политики и военной доктрины, так или иначе, способствовал разжиганию очередного пожара всемирного масштаба, то кто рискнет с абсолютной твердостью поручиться, что в сходных целях не пригодится оголтелый антироссийский курс киевской власти?

Киевская власть готовится вести войну против Российской Федерации впрок, в течение неопределенного времени, поглощенная прежде всего собственными видами на окружающую обстановку. Но проблема в том, что и все остальное она видит только в своем, ни в чем не меняющемся, свете. И так может продолжаться даже тогда, если следование этой политики подведет к катастрофе ее саму, не оставив в безопасности остальных.

Да и среди этих «остальных», если иметь в виду современную Речь Посполитую, числящую себя уже под № 4, и три государства Прибалтики, на прошлое, а от того и на будущее смотрят почти одинаково с киевской властью. По этой причине опасность для мирного решения возникшей проблемы исходит с территории, заметно превышающей ту, что подконтрольна Киеву.

И если у кого-то возникает вопрос, почему украинская армия не прекращает огонь на Донбассе, то это потому, что стрельба ведется с прицелом на перспективу, только что указанную.

Пока в Киеве, в Администрации президента бывшей Украины, в Верховной Раде, Кабинете министров, Министерстве обороны, готовятся к войне с Россией впрок, над Донбассом снова — траурный креп, а его земля поливается кровью.

Поздно вечером 18 июня в селе Коминтерново Новоазовского района ДНР, во дворе своего дома от осколков снаряда погибла девушка 19 лет. Уже на следующий день на сельском кладбище появилась еще одна военная могила. Убитая всего-то три года прожила в грозном и кровопролитном 20- веке, но война, перешедшая будто по наследству от прошлого столетия к следующему, догнала совсем юную девчонку в 21-м веке, который когда-то представлялся эрой сплошной чудо-техники и всеобщего счастья.

Жительница Ясиноватой, родившаяся в 1936 году, помнила еще Великую Отечественную войну, которую пережила в детском возрасте и осталась целой и невредимой. Такой пожилая женщина оставалась до вечера 19 июня этого года, когда взрывом снаряда ей оторвало руку и ногу. Ранения оказались несовместимыми с жизнью. Утром 21 июня, Эмма Литвиненко, которой шел 81-й год, умерла от полученных ран в больнице своего города.

Видимо, эта кровь понадобилась для сопровождения «мирного плана реинтеграции Донбасса», который президент Порошенко также 19 июня повез на визирование Дональду Трампу.

В Овальный кабинет Белого дома президент бывшей Украины все-таки попал. Его туда, как бы между делом, завел вице-президент Майкл Пенс. Но из того, что Порошенко сказал Трампу, так и сталось неясным, понял ли американский президент, зачем к нему кого-то привели, и что там ему сбираются показывать.

Но это не помешало Порошенко изгибаться в словесных реверансах и в кабинете президента США, и после выхода из него. Президент бывшей Украины направо и налево хвастался тем, будто ему удалось довести до Трампа, что он представляет «успешную страну».

Что-то похожее уже тоже было в истории, например, в конце января 1918 года, когда в Брест-Литовск на мирные переговоры с Германией и ее союзниками вдруг явилась делегация украинской Центральной Рады.

Киевские делегаты и тогда готовы были хоть стать вверх ногами, хоть лечь на пол перед министрами иностранных дел Германской империи и Австро-Венгрии — Рихардом фон Кюльманом и Оттокаром Чернином, а также перед командующим германскими войсками на Восточном фронте генерал-фельдмаршалом принцем Леопольдом Баварским и его начальником штаба генералом Максом Гофманом (фото вверху). Лишь бы те поверили, что перед ними — не какое-то недоразумение на ровном месте, а полномочные деятели отдельной, самостийной, совершено отличной от России, державы.

Граф Чернин, правда, высказался частным образом, что на переговорах о мире желал бы видеть не неизвестных до того никому карикатурных персонажей, а «всероссийского Кавеньяка», но тут уж приходилось довольствоваться тем, что есть.

Но только со стороны и карикатурной Центральной Рады ее расстилание перед немцами и всем Четверным союзом было ничем иным, как заявкой на войну с Россией. И фарсовость всей внутренней и внешней политики украинских националистов того времени никоим образом не отменила трагедию кровопролития, которую они принесли на свою землю.

За тем же самым ездил в Вашингтон и Порошенко.

Известный российский политолог и аналитик Сергей Кургинян сказал совсем недавно, что современный мир находится в состоянии транзита. Он куда-то движется, но куда это приведет и что из этого выйдет, сейчас никто сполна судить не берется.

Мир, в том числе международная политика, в самом деле пребывают в состоянии изменчивого, не слишком понятного движения. По этой причине никто не хочет брать на себя ответственность за резкие движения на поезде, движущемся в тумане, по колее неизвестного профиля. К истории кое в чем подходят железнодорожные сравнения.

Покончить с войной киевской власти против Донбасса в иное время можно было бы как раз тем или иным резким приемом. Но в состоянии безадресного транзита, да еще на поезде, где невозможно положиться на показатели параметров движения, на резкости никто не идет. Не видно потому и просматривающегося конца у вяло-позиционной, но уносящей, как и всякая другая, жизни людей, войны на Донбассе.

Несмотря на то, что он услышал от Трампа и что ему говорили в госдепе, Пентагоне, вашингтонских министерствах торговли и энергетики, где также велись переговоры, президент бывшей Украины перед отлетом из Америки наперед обозначил итоги своего «заскока» за океан:

— Это поддержка США суверенитета, территориальной целостности и независимости нашего государства. Поддержка Украины в противодействии российской агрессии — конкретные планы, которые предусматривают сохранение, а иногда даже усиление санкционного режима по отношению к Российской Федерации до полного выполнения Минских соглашений. Во время переговоров в Пентагоне, в ходе встреч с вице-президентом Майклом Пенсом была достигнута договоренность о том, что в ближайшее время Украину посетят несколько ключевых министров США. Будут подписаны очень важные соглашения. Речь идет о сделках по оборонному сотрудничеству, включая соглашения об оборонных закупках и соглашение о военно-техническом сотрудничестве.

Это означает, что если Порошенко и его свита и не услышали в Вашингтоне именно того, что бы хотели услышать они сами, то им не было сказано и ничего такого, что могло бы создать трудности для их политики в отношении Донбасса и России.

За тем же самым прямо из Вашингтона Порошенко полетел в Брюссель.

И вполне естественно то, что от демократического мира опять не прозвучало ни слова недовольства тем, что украинская армия сутки напролет 21 июня снова обстреливала территории ДНР и ЛНР и что из этого вышло.

А получилось то, что в селе Александровка и в городе Ясиноватой сгорели полностью четыре жилых дома, а еще 13 таких же домов в Донецке, Ясиноватой и в населенных пунктах Новоазовского района ДНР получили повреждения крыш, стен и окон.

К счастью, обошлось хотя бы без убитых и раненых.

Безусловный карт-бланш на наступление на Донецк и Луганск Америка и весь Запад киевской власти сейчас не дают и вряд ли, дадут в обозримой перспективе. Но точно так же США и Запад показывают, что ничего не имеют против войны, ведущейся впрок. И надо понимать так, что при определенных обстоятельствах старания Киева всеми способами напрашиваться на их военную помощь Америке и ее союзникам смогут понадобиться для чего-нибудь более серьезного.