Царь во Франции

«РУССКИЙ ОЧЕВИДЕЦ» ИЗ ПАРИЖА

Триста лет отношений на государственном уровне — а именно эту дату отмечают в этом году во Франции и в России — событие серьезное.

Были войны, были и альянсы. Наполеон в Москве — и Александр I в Париже. Крымская война — и русский экспедиционный корпус, защитивший Францию от немцев в Первую мировую – всё это наше общее историческое прошлое, разные страницы одной истории.

И первую главу, дипломатическую, благодаря которой, несмотря ни на какие ветры и катаклизмы, наши страны последовательно развивают сотрудничество, написал Петр I в 1717 году.

Этой дате и был посвящен Международный петровский конгресс, прошедший в нынешнем апреле в Париже.

Самым громким событием лета стала выставка в Версале.

Жан-Марк Наттье, Русский царь, 1717

В Большом Трианоне во время своего краткого визита в Версаль президент России В.Путин вместе с президентом Франции Э.Макроном торжественно открыли экспозицию «Петр I, царь во Франции. 1717 год».

«Нам важно было сделать выставку не просто о русском царе. А именно о Петре во Франции. О том, как он провел почти два месяца в нашей стране, что делал и что увез от нас», — говорит главный куратор экспозиции Гвенола Фермен.

Когда в творческий союз вступают две грандиозные мировые институции, коими являются петербургский Эрмитаж и французский Версаль, результатом становится экспозиция уникальных предметов, которые увидеть что вместе, что поодиночке в иных условиях вряд ли будет легко.

Петр I искренне и глубоко интересовался Францией – авангардной страной в области наук и технических изобретений, промышленного производства и искусств. Мастерские и мануфактуры, Академия наук, Дом Инвалидов, Обсерватория, Монетный двор, Ботанический сад и Академия изящных искусств – царь не пропускал ни одного серьезного французского учреждения, а в некоторые заглядывал даже повторно.

Всегда с блокнотом и карандашом, он постоянно и повсюду собственноручно делал наброски и эскизы.

Среди прочих он оставил потомкам свои наброски Версаля и Марли.

Карандаш – ценнейший экспонат, который чуть ли не больше всего боялись повредить при перевозке. Дело в том, что в стародавние времена графитовый стержень был слишком дорогим удовольствием, достойным спутником лишь персон высшего света. А тот, что хранится в Эрмитаже, а сегодня выставлен в Трианоне – личный, царский, которым он делал свои многочисленные пометы.

Булимия к новшествам проявлялась у царя на каждом шагу. «Он умел взять лучшее у каждой страны», — говорит Гвенола Фермен.

Ему делали дипломатические дары, как например, на мануфактуре Гобеленов, а что-то он покупал сам. В витринах много книг по разным наукам, оптические приборы.

Больше всего умиляет французов даже не то что, что царь внимательно изучал медицинские инструменты и не жалел на них денег, но то, что сам (!) рвал зубы.

Петр не только запоминает и заносит на бумагу, но и выписывает в Петербург лучших специалистов по всем возможным специальностям.

Придворный художник семьи герцогов Орлеанских, а позже Людовика XV, Жан-Марк Наттье был послан Петром в Гаагу, где его ожидала Екатерина I. Наттье написал с натуры портрет царицы и привез его во Францию. Петр остался работой доволен и тут же заказал свое изображение.

Этот редкий прижизненный портрет Петра дает возможность оценить, как выглядел 45-летний суверен государства российского.

Двумя годами ранее неизвестным мастером был выполнен портрет на эмали российского монарха. Этот медальон прибыл в Трианон из Лувра.

Выставка заканчивается на высокой ноте – шедевром Растрелли. Бронзовый бюст императора Петра – истинная жемчужина всего мирового искусства XVIII века.

Начатый при жизни царя, этот портрет в бронзе как нельзя лучше сумел передать ту великую нагрузку, которая лежала на могучих плечах.

Лицо, поглощенное заботами и раздумьями и пышные одежды, переплетающиеся с военными доспехами, украшенные высшими наградами — все в работе свидетельствует о появлении на политическом небосклоне новой и мощной державы.

Прежде чем попасть на выставку, посетитель минует анфилады Трианона. В одном из них – знаменитая малахитовая коллекция с огромной напольной вазой, подарок Александра I Наполеону.