К ВОПРОСУ О ГОСУДАРСТВЕ. Концептуальный подход. Часть II

Лучшие идеи, как бесплодные заблуждения,
парализуются в нашем государстве

М. Васильев

Вопрос о государстве, о том, как оно возникает и развивается, в чем его назначение и смысл, какова его сущность и роль в обществе, с давних пор относится к числу дискуссионных. Особую важность и остроту эти вопросы, как в теоретическом, так и в практическом отношении, приобрели в настоящее время, когда всё человечество, за небольшим исключением, объединено в 194 международно-признанных государства. Все они, кроме Ватикана, являются членами ООН.

Тем не менее, на сегодняшний день, ни в науке, ни в международном праве не существует единого определения термина «государство», всецело признанного наукой и всеми странами мира.

Напомним, крупнейшая международная организация ООН не имеет соответствующих полномочий определять, является ли то либо иное образование государством или нет. «Признание нового государства или правительства – это акт, который могут совершить или отказаться совершить только государства и правительства. Как правило, оно означает готовность установить дипломатические отношения. Организация Объединённых Наций – это не государство и не правительство, и поэтому она не обладает никакими полномочиями признавать то или иное государство или правительство».

Государство – сложный, многомерный феномен, с одной стороны, все как будто понимают, «о чем идет речь», с другой стороны, когда дело доходит до его анализа и определения, постоянно возникают трудности, связанные, прежде всего, с «ускользанием» самого объекта анализа, его «не желанием» однозначно определяться.

Неоднозначность восприятия и трактовки вопросов о государстве обусловлена целым рядом причин, в частности, самим временем, в рамках которого возникает и развивается то или иное общество; уровнем развития как самого общества, так и уровнем развития сознания его индивидов; сложностью общества как социального явления, интересами, нередко противоречивыми, различных субъектов власти и самого общества, и субъектов международного права.

Ганс Кельзен – австрийский и американский юрист и философ отмечал, что неоднозначность восприятия, а, следовательно, и многозначность подходов к определению понятия государства обусловливаются и усугубляются еще и тем, что данным термином «обычно объясняются самые разнообразные предметы и явления» или «используют одни и те же термины в совершенно разных значениях или же рассматривают разные явления и понятия как идентичные».

Польский социолог, экономист и юрист Л. Гумплович указывал на то, что в определении государства нередко «изображают не то, что представляло и представляет из себя в действительности государство, но то, чем оно должно быть по субъективному взгляду, по субъективной точке зрения, желаниям и идеалам каждого отдельного государствоведа, политика и философа».

***

Анализ определений понятия государства выявляет, что наиболее характерным является определение государства, когда оно рассматривается как – единая политическая организация общества, которая распространяет свою власть на всю территорию страны и ее население, располагает для этого специальным аппаратом управления и принуждения, издает обязательные для всех веления и обладает суверенитетом. В числе важнейших признаков государства можно выделить следующие:

Во-первых, наличие выделенного из общества и как правило стоящего над ним аппарата власти и управления. Он состоит из особого слоя людей, основным занятием которых является выполнение властных и управленческих функций. Они не производят непосредственно ни материальных, ни духовных благ, а лишь властвуют и управляют.

Во-вторых, государство в лице его соответствующих органов по своему усмотрению решает все вопросы жизни страны, отнесенные к его компетенции и обладает монополией на узаконенное применение силы, вплоть до физического принуждения.

В-третьих, ключевым признаком, характеризующим сущность государства, его назначение и основные функции, является то, чьи коренные интересы (интересы всего населения или господствующей элиты) реально выражает и защищает государственная власть и государство в целом.

Л. Гумплович определяет государство как «организацию господства меньшинства над большинством», организацию властвования в интересах правящей группы. Согласно Л. Гумпловичу, государство возникает в ходе исторического развития, в результате борьбы рас (иногда он говорит о борьбе племен или орд). Оно возникает насильственным путем завоевания и порабощения одной расы другой. Л. Гумплович не определяет расу биологически, по его мнению, она представляет из себя исторически сложившуюся этническую общность, объединенную социокультурными факторами.

В качестве основного социального закона Л. Гумплович объявляет «стремление каждой социальной группы подчинять себе каждую другую социальную группу, встречающуюся на ее пути, стремление к порабощению, господству», это и есть, по его мнению, исторический акт происхождения государств.

Социолог Альберт Джей Нок в 1939 г. с откровенным цинизмом писал: «Идея о том, что Государство возникло, чтобы решать какие-то социальные задачи, является полностью неисторичной. Оно возникло в результате завоеваний и грабежа, иными словами, в результате преступлений».

М. Бакунину приписывают слова: «Везде, где есть государство, один класс непременно будет угнетаем другим».

В. Ленин в работе «Государство и революция», рассматривая учение Маркса и Энгельса о государстве пишет: «По Марксу, государство есть орган классового господства, орган угнетения одного класса другим, есть создание «порядка», который узаконяет и упрочивает это угнетение, умеряя столкновение классов».

«Государство - говорит Энгельс, подводя итоги своему историческому анализу, - никоим образом не представляет из себя силы, извне навязанной обществу. Государство не есть также "действительность нравственной идеи", "образ и действительность разума", как утверждает Гегель. Государство есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно. А чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не пожрали друг друга и общества в бесплодной борьбе, для этого стала необходимой сила, стоящая, по-видимому, над обществом, сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах "порядка". И эта сила, происшедшая из общества, но ставящая себя над ним, все более и более отчуждающая себя от него, есть государство».

«Так как государство возникло из потребности держать в узде противоположность классов; так как оно в то же время возникло в самих столкновениях этих классов, то оно по общему правилу является государством самого могущественного, экономически господствующего класса, который при помощи государства становится также политически господствующим классом и приобретает таким образом новые средства для подавления и эксплуатации угнетённого класса».

В. Ленин делает вывод: «Всякое государство есть «особая сила для подавления» угнетенного класса. … Поэтому всякое государство не – свободно и не – народно. Государство есть особая организация силы, есть организация насилия для подавления какого-либо класса».

Далее, он поясняет: «В действительности же государство есть не что иное, как машина для подавления одного класса другим, и в демократической республике ничуть не меньше, чем в монархии.

И в лучшем случае государство есть зло, которое по наследству передается пролетариату, одержавшему победу в борьбе за классовое господство; победивший пролетариат, так же, как и Коммуна, вынужден будет немедленно отсечь худшие стороны этого зла, до тех пор, пока поколение, выросшее в новых, свободных общественных условиях, окажется в состоянии выкинуть вон весь этот хлам государственности».

Обобщая выше изложенное, можно утверждать – вопрос о государстве, есть, прежде всего, вопрос о власти и властвовании, неразрывно связанный с организацией и управлением как обществом в целом, так и самим государством.

Подчеркнём здесь, что сегодня борьба за социальную справедливость и преодоление социального неравенства ведётся уже не только в рамках государственного строя, а выходит за его пределы и теперь само государство является непосредственным участником этой борьбы, обнаруживая тем самым свою истинную сущность, как важнейшего инструмента сохранения властвования и господства одних социальных групп, общностей, классов – над другими социальными группами, общностями и классами.

***

Ученые Принстонского университета на основе данных, полученных в результате анализа государственных программ, принятых в США с 1981 по 2002 год, пришли к выводу, что за последние десятилетия политическая система США трансформировалась из демократии в олигархию. Выборы в США превратились в формальную процедуру. Исследования ученых Принстонского университета приводят к выводу об узурпации власти олигархами.

Исследуя политические модели – мажоритарной избирательной системы, доминирования экономической элиты, мажоритарного плюрализма и так далее – ученые обнаружили, что большинство из этих политических стратегий США были специально разработаны в интересах финансовых элит, а результаты политики США «имеют тенденцию удовлетворять пожелания корпораций, торгово-промышленных организаций и профессиональных ассоциаций».

Эксперты изучили частоту принятия законов и политических решений в США в зависимости от мнения обычных граждан, мнения «элиты» и предпочтений «групп интересов». Выяснилось, что независимо от того, сколько обычных американцев (от 0 до 100 % в данной группе) поддерживают то или иное решение правительства, вероятность его принятия от этого практически не зависит. При этом, чем большая доля «элиты» и «групп интересов» выступает в пользу какого-либо решения, тем выше вероятность, что правительство США примет его. Ученые в своём исследовании использовали данные до 2002 года. Исследователи расценивают динамику ситуации как негативную, за последующий период ситуация могла только ухудшиться. Традиционные американские ценности утрачивают свой вес в обществе, реальных свобод стало меньше.

В России, после государственного переворота 1991 года и последовавших затем самоубийственных для России либеральных реформ, олигархами становились те крупные бизнесмены, кто рвался к власти, внедрял своих людей на различные государственные посты, создавал и поддерживал коррупционную практику чиновничества. «Чудовищно разбогатев в результате грабительских условий приватизации, эта группа в период президентства Ельцина, сращиваясь с госаппаратом, заняла особое положение в стране» - из выступления Евгения Примакова на заседании «Меркурий-клуба» 14 января 2008.

Каролин Фройнд и Сара Оливер из вашингтонского Института мировой экономики Петерсона в своём исследовании «Происхождение сверхбогатых: база данных характеристик миллиардеров» выяснили, что количество миллиардеров растет быстрее на развивающихся рынках по сравнению с развитыми странами, причем в развивающихся странах миллиардерами все чаще становятся путем создания новых продуктов или бизнесов, а не за счет использования связей с добывающим сектором или близости к политическим силам, однако к России этот вывод оказался неприменим, и в этом отношении она сопоставима только с узким кругом стран, таких как Ангола или Румыния.

Согласно результатам анализа, в России 64% (!) миллиардеров стали обладателями такого богатства благодаря политическим связям и «близости» к сырьевым ресурсам. В других странах БРИКС – Бразилии, Индии, Китае и ЮАР – эта доля составляет 4,6, 10,7, 9,2 и 12,5% соответственно. Доля миллиардеров – основателей компаний в этих государствах превышает 20%, а в Китае достигает отметки 40,1%. Но в России она равна лишь 10,8%.

***

Необходимо обратить внимание и, на мягко говоря, крайне неэффективную, если не враждебную национальным интересам России, финансово-экономическую политику, проводимую ЦБ и финансово-экономическим блоком правительства России.

Денежно-кредитная политика в России носит «экзотический характер» и создает условия для обогащения финансовых спекулянтов. Об этом 30 марта 2017 года, заявил советник президента РФ по вопросам региональной экономической интеграции, академик РАН Сергей Глазьев, сообщает Rambler News Service.

По его словам, плавающий курс рубля является «настоящим Клондайком» для финансовых спекулянтов, а нынешний уровень процентной ставки в России носит «абсолютно маргинальный характер». «Политика, которую наши денежные власти проводят, носит явно экзотический характер, она противоречит всему сегодняшнему мировому опыту», – отметил Глазьев.

Несмотря на падение инвестиционной и экономической активности, Банк России «сжимает количество денег» в экономике, отметил он. «Центральный банк за три года изъял шесть триллионов рублей из экономики, это в дополнение к тем 200 миллиардов долларов, которые ушли западным кредиторам», – уточнил Глазьев.

Вместе с тем, на фоне падения производства и сокращения объема импорта, объем валютных спекуляций на Московской бирже вырос пятикратно и достиг сегодня астрономической суммы – 100 триллионов рублей в квартал!

Это десятикратно больше всего годового ВВП России или внешнеторгового оборота. Из этого следует, что более 90% биржевых операций носят чисто спекулятивный характер. При этом 3/4 этих операций совершается в пользу нерезидентов, которые получают сверхприбыли на дестабилизации нашего рынка. Эксперты – называют сумму в 50 млрд долл., полученных за счет спекуляций с курсом рубля и уведенных в офшоры. Источником этих сверхприбылей является отток денег из производственной сферы и банков, сопровождающийся снижением инвестиций в реальный сектор экономики. Напомним, что ранее ММВБ была стопроцентной «дочкой» Центрального банка. Но недавно произошла приватизация Московской биржи. Причем половина новых собственников биржи неизвестна: регистратор находится внутри самой биржи и не раскрывает эту информацию.

Прав был Томас Джефферсон, которому принадлежат слова: «Искренне полагаю: банковские учреждения сильнее и опаснее целых вражеских армий».

Тем не менее и глава государства, и председатель правительства России, на протяжении ряда лет, высоко оценивают работу как ЦБ, так и финансово-экономического блока правительства России.

Французский экономист Том Пикетти в своей книге «Капитал в XXI веке» утверждает, что капитал приносит больше дохода, чем труд. Среднегодовые темпы роста производства составляют 1–1,5%, а капитал благодаря финансовым спекуляциям приносит по 4–5%. Тома Пикетти полагает, что из-за этого и растет неравенство, ведь наибольшие шансы на рост состояния имеют те, кто уже обладает капиталом. Благосостояние наемных работников растет в основном за счет кредитов, и это лишает их возможности сколотить капитал.

Продолжение следует.

Начало см.

http://maxpark.com/user/2680444683/content/5701859