"Резали евреев и крестоносцев как свиней"

Теракты — глазами простых европейских мусульман во время семейного обеда

Лилиана БЛУШТЕЙН

Сегодня вновь вышла на связь моя парижская подруга Ясмин, ставшая нашим чуть ли не штатным экспертом по арабским вопросам.

— Лилиан, ты знаешь, я ко многому привыкла, но на этот раз даже меня прошиб холодный пот от общения с соплеменниками!

Напомню, Ясмин в качестве волонтерки социальной службы часто бывает в квартирах мусульман, живущих в столице Франции и ее предместьях. По ее словам, в десятках этих квартир ей доводилось видеть на стенах — чаще всего в комнатах подростков, — портреты Мохаммеда Мера, устроившего теракт в еврейской школе в Тулузе. Его считают героем. Убийство евреев — вне зависимости от возраста, — называют благородным поступком. Прославления детоубийцы не стесняются.

Что еще может удивить мою подругу?

— Я побывала в одной многодетной семье, которая обратилась за финансовой помощью в нашу организацию, — рассказала она. — Семья, как мне показалось вначале, довольно эмансипированная. Дети разговаривают друг с другом по-французски. Старшая дочь пришла откуда-то в мини-юбке. Мать выбежала в магазин с непокрытой головой. Среди бедняков такая светскость — явление редкое.

— Ну да, потому и вербуют террористов в основном среди бедноты, — заметила я.

— Не всегда, есть и довольно состоятельные… Но не о них речь. Я уже собиралась уходить, когда хозяйка пригласила меня к столу. Отказаться — нанести кровную обиду. Аргумент, что не хочу объедать и без того небогатых людей, не принимался. Сама знаешь, мы, арабы, народ гостеприимный… ну, во всяком случае, у себя дома.

Тут как раз пришел глава семьи — старший сын подменил его в овощной лавке. Тоже вполне себе светский господин — в брюках и рубашке, а не в галабие. Во Францию его привезли из Алжира ребенком, супруга же родилась в Марселе в семье уроженцев Марокко. Как рассказала жена, в мечеть ее муж и сыновья ходят только по пятницам.

Сели за общий стол.

Разговор вначале был чисто бытовым. Негромкое бормотание, раздававшееся из телевизора, ничуть не мешало.

И вдруг отец семейства попросил тишины и увеличил громкость. Его заинтересовало сообщение о том, что задержан еще один соучастник теракта на Лондонском мосту и рынке Боро. Прослушав новости, он выключил звук и произнес слова, которые ошеломили Ясмин:

"Мало, слишком мало неверных они успели убить. Это, конечно, прекрасно, что они резали евреев и крестоносцев как свиней, но разве трудно было в Лондоне найти пару автоматов и перебить десятки или, иншалла, сотни богомерзких тварей?"

Ясмин сразу поняла, что он не шутит. А когда дети стали выдавать созвучные отцовским мысли, что, мол, надо освободить землю для правоверных, ей стало и вовсе дурно.

Поинтересовалась у младшего из детей — лет десяти от роду, — готов ли он взяться за нож или пистолет.

"Да, конечно, джихад — наше священная обязанность! — последовал ответ. — Мы обязаны истребить неверных и освободить Париж и Иерусалим!"

Послушав милую семейную беседу, Ясмин сослалась на занятость и покинула сей гостеприимный дом. И в нетерпении позвонила мне, чтобы поделиться впечатлениями и спросить, как поступать в таких случаях.

— Понимаешь, Лилиан, как волонтер, я должна хранить в тайне все, что происходит в стенах опекаемых квартир. Но ведь здесь растят потенциальных террористов — а спецслужбы наверняка даже не взяли эту семью на заметку.

— По-моему, вопросы национальной безопасности важнее семейных тайн, — выразила я свое мнение. — Другое дело, станут ли в спецслужбах выслушивать информацию о разговорах, которые ведутся за обеденным столом…

— Вот и я о том же, — вздохнула Ясмин. — Но ведь от разговоров до действий расстояние может оказаться очень небольшим. Так что не знаю, я просто в растерянности…

Пока что Ясмин не решила, как действовать дальше. На данном этапе она хочет еще несколько раз заглянуть в эту "нехорошую квартиру" и понять, насколько далеко все зашло. А потом… Кто знает, что делать потом, чтобы не было поздно?

Проблема личинок терроризма, растущих у домашнего очага, серьезна, но решаема ли? К каждому жилищу уши не приделаешь. Оскорбить недоверием тех, кто не поддерживает террор, тоже не дело. А личинки тем временем могут вылететь из кокона…