Славное море - священный Байкал

На модерации Отложенный

 

ИСТОРИИ МЕСТА СОБЫТИЯ ОПЫТ

 

ФОТОРЕПОРТАЖ

Как доехать от Москвы до Байкала на электричках за 13 дней. Часть первая

Фотоистория одиночного путешествия по городам Транссиба

 

 

 

Алексей Абанин

 

Подписаться

От Москвы до Байкала — три дня на поезде или пять часов на самолёте. Но если есть свободные две недели и желание посмотреть, как живут в городах, которые стоят вдоль Транссибирской магистрали, добраться да Байкала можно и на электричках. Алексей Абанин в одиночку проделал этот путь и рассказал о больших и маленьких городах, ночёвках на вокзале и людях, которые становились его попутчиками.

На электричках до Байкала. День 1

Маршрут: Москва — Владимир — Вязники — Нижний Новгород — Ветлужская — Шахунья

Москва — Владимир 08:06–11:44

Владимир — Вязники 12:50–15:16

Вязники — Нижний Новгород 15:38–18:13

Нижний Новгород — Ветлужская 18:15–20:10

Ветлужская — Шахунья 20:30–22:04

Полицейский-охранник, который ходит с контролерами, спросил меня: «А у вас профессиональные насадки на камеру?» Пока я пытался понять, что он имел в виду, он задал еще один вопрос: «А стойку при покупке фотоаппарата в подарок дают? У меня просто сестра интересуется». Разговорились. Оказалось, он спрашивал про объективы и штатив. Вроде на одном языке говорим, а понять друг друга не смогли. А это я еще из Московской области даже не выехал.

Тамурьева Татьяна Владимировна!

Я эту кондукторшу знаю лет так десять минимум. Видел ее постоянно на маршруте Ковров — Владимир. Еще, кажется, в школе. То есть получается даже больше десяти лет ее знаю. Так вот. Сегодня снова она мне попалась, и я, наконец, догадался посмотреть на бейджик, чтобы узнать ее имя. Татьяна значит. Будем знакомы. Причем теперь она работает на маршруте Москва — Петушки. Это повышение?

«Новую жизнь» проехал. На станции вышли три человека. Почему-то все пенсионного возраста.

На станции «Киселиха» за Нижним Новгородом резко встала и вышла половина поезда. Хотя за окном пейзажи напоминали все ту же пустынную «Новую жизнь». Искать причины в гугле не стал. Пусть «Киселиха» останется загадкой.

Холодно. Мерзнуть начал с носа.

В Нижнем Новгороде когда я бежал, сломя голову, на платформу 6 с платформы 2 — вообще в другой край вокзала — на электричку до Шахуньи через Ветлужскую, я вдруг понял, что никуда восточнее Горького я не ездил и не летал. Ни в другие города России, ни в другие страны. Как-то с детства казалось, что там и нет ничего. Ковров казался таким краем земли, а на срезе еще Нижний Новгород.

Как только я вбежал в электричку (а там уже все сидели и готовы были ехать), на меня сразу посмотрело полвагона. Причем лица у всех какие-то другие. И примерно сразу же на улице начало резко темнеть. В итоге через полчаса за окном чернота. Я зачем-то, по наставлению Насти, начал читать именно «Желтую стрелу» Пелевина. И так же, как в книге, перестал слышать звук колес, думать о невозможности сойти с поезда и вообще не понимал, ехал я или стоял на месте. Если бы можно было смешать слова «страшно» и «странно», то именно так бы я описал последнюю электричку первого дня.

— Конечная станция «Шахунья».

— Спасибо. Наконец-то. Пойду я отсюда гостиницу искать.

P. S. Все, что написано выше, это записки из блокнота.

А из головы хотелось бы написать вот что. До первой электрички была еще нулевая Ховрино — Москва с Настей. Спасибо ей за веру, понимание и поддержку. Без нее в жизни я бы не поехал никуда (хотя физически уехал без нее).

А в Коврове ко мне подсели мои славные родители. Повеселили, взбодрили и накормили. Вышли на Вязниках, вручив большой пакет с едой. Спасибо.

<hr/>

На электричках до Байкала. День 2

Шахунья — Котельнич-2 — Киров — Яр — Балезино

Шахунья — Котельнич-2 06:20 — 07:50

Котельнич-2 — Киров 08:07 — 10:13

Киров — Яр 17:16 — 21:23 (+1 час)

Яр — Балезино 21:37 — 23:03

Сегодня я видел самый красивый туман. Я проснулся в электричке на «Котельнич-2» и от неожиданности долго тер глаза, думая, что у меня какая-то пелена на них. В конце концов понял, что за окном туман. Ощущение, будто поезд мчит не сквозь уже надоевший лес, а плывет в молоке. Целиком. Причем в парном молоке — пока спал, печку включили на полную мощность.

На станции «Ежиха» в вагон вошла девушка лет четырнадцати. Ярко накрашенная, с волнистыми волосами, строгим костюмом и цветами. Вспомнил, что сегодня 1 сентября. Школа у нее оказалась на платформе 781 км. Хотя здесь было еще пустыннее, чем на «Ежихе». Девушка сошла с поезда и пошла по широкой дороге куда-то в сторону леса, а я продолжаю ехать в Киров.

Хотел написать, что Киров — город контрастов. С другой стороны в России есть вообще не контрастные города? Села только если.

И кому я постоянно задаю вопросы? Я ж тут один.

Лучшее, что со мной случилось в Кирове, — когда я решил сесть в первую попавшуюся маршрутку у вокзала и выйти, когда надоест ехать.

Электричка Киров — Яр — это какой-то междусобойчик. Нас тут в вагоне человек десять, все сидят по одному, но каждый знаком, судя по всему, с половиной этой компании. Если на станции заходит новый пассажир, то он обязательно с кем-нибудь здоровается.

Update: О чем я и говорил. Мужчина сошел с поезда и забыл свой телефон под газеткой на скамейке. В итоге приходит кондукторша и кричит в свой телефон:

— Да вот он, лежит. Ага. Забрала. Завтра тебе его отдам.

Главный вопрос пока (опять же к самому себе): куда делись вот эти все болтливые бабки и мужики, которым обычно нечем заняться, кроме как рассказывать рандомные факты из своей жизни? Где они все? За два дня только однажды улыбчивый мужчина в шляпе сказал мне «Ага» на мой вопрос «Идет ли электричка до Кирова?» Вот и все. Сам подсаживаться и заводить разговоры о погоде я пока не в состоянии, отчего сейчас в почти пустом вагоне последней на сегодня электричке я начал петь вслух какие-то несуществующие песни.

<hr/>

На электричках до Байкала. День 3

Балезино — Верещагино — Пермь-2 — Шаля

Балезино — Верещагино 04:30 — 07:54 (+1 час)

Верещагино — Пермь-2 08:06 — 10:34

Пермь-2 — Шаля 17:54 — 22:26

Точка невозврата пройдена. Электропоезд до станции «Верещагино» отправился в 4:30 по местному времени, то есть в Москве еще 2 часа ночи было. От тотального недосыпа в голову прилетела мысль. А почему бы не поспать лежа на скамейке? Как все. Благо у меня небольшая надувная подушка с собой имеется. А я ведь даже не пробовал никогда так. Оказалось, очень удобно. И спина не затекает. Только все почему-то спят ногами в сторону прохода. Я же наоборот — уперся ногами в стену. Сразу почувствовал себя, как дома, и стало тепло. Печку опять включили на полную мощность.

Сидел рядом с кондукторами и охранниками. Они что-то там бурно обсуждали. В какой-то момент мне стало казаться, что меня здесь, в электричке, нет. Все общаются, в мою сторону не смотрят, люди даже перестали замечать, что я их фотографирую. Именно в этот момент кондукторша повернулась ко мне:

— Я бы на вашем месте достала свой билет.

Я не сразу понял, к чему это она, но так был рад, что со мной заговорили, что «назначил» ее моим другом. На бейджике было написано «Лариса Малышева».

— Просто ревизор вошел, — добавила она. — Сейчас будет придираться к нам. Козел.

Еще она что-то пробормотала, связав зарплату кондукторов с внутренней политикой страны, но я просто радовался новому другу.

В Перми повсюду стоят старые, пошарпанные стулья и кресла. Они мне кажутся какой-то ловушкой. Я и так основную часть путешествия сижу.

О городах всегда нечего писать. Вся жизнь там — в электричках, в дороге, в движении.

Как же мучительно остро начинаешь скучать по дому, когда голос объявляет «Остановка тысяча четыреста семидесятый километр. Следующая остановка — тысяча четыреста семьдесят восьмой километр». И так все дальше и дальше от Москвы. Будь моя воля, я бы запретил так называть станции. Есть же куча неиспользованных слов. Вот на участке «Пермь-2 — Шаля» какие классные названия: Нянино, Кукуштан, Блины, Гипсы, Глухарь. Кукуштан — мое любимое. Отлично же звучит. Нужно для каждой станции с нумерацией километров придумать название.

На станции Шаля гостиниц и ночлежек нет. Пришлось остаться на вокзале. Так долго наблюдал за «коллегами», что придумал им имена. Тот, что посередине, — точно Григорий.

Но друзья зовут его Гога, хоть ему и очень обидно. Гриша было бы куда приятнее. У Григория нет больших денег, но где-то далеко с родственниками что-то случилось, поэтому он на электричках пытается доехать к своим людям. Справа спит Миша. Причем ему больше бы пошло Михалыч, но Миша Андреевич. Он бомж. Ну, скорее всего. Потому что спит он очень аутентично плюс у него шлепанцы вместо ботинок. Ему никуда не надо ехать — ему и здесь хорошо. Тот, что слева, — Игорь (он точно Игорь, я спросил). Ему в Пермь надо, на автобус он опоздал. Достаточно приличный, воспитанный и веселый парень. Это я понял в тот момент, когда Миша Андреевич во сне обоссался. Игорь встал, громко поржал, покачал головой и пересел на место, где он сидит теперь, Тогда же примерно я понял, что Миша Андреевич точно бомж. Они прям как лучшие друзья все. Продолжу сочинять их приключения у себя в голове.

<hr/>

На электричках до Байкала. День 4

Шаля — Екатеринбург — Ощепково — Тюмень

Шаля — Екатеринбург 4:53 — 7:53

Екатеринбург — Ощепково 16:48 — 19:21

Ощепково — Тюмень 16:48 — 19:21

В восторге от Пермского края через окна электропоездов — Уральские горы, заброшенные одинокие дома, старые постройки в лесах. Я об этом забыл вчера написать. Обидно только, что полкрая было пройдено в абсолютной темноте, а еще большой кусок времени я проспал в электричке до Екатеринбурга — ночь тяжелая была. Уже скучаю по Игорю, Грише и Мише Андреевичу. Как они там, интересно. Проснулся я уже под Екатеринбургом оттого, что не чувствовал левую руку — я на ней спал, она и онемела. Еще и вагон почти не отапливался. Теперь я с насморком.

Максимально широкие улицы без людей — это вкратце о Екатеринбурге.

Сижу в кафе «Пельменная» у вокзала в ожидании электрички на Тюмень. Передо мной разогретые в микроволновке макароны с кетчупом и котлета. Я вообще пельмени хотел, но в «Пельменной» они закончились. По телевизору жена Петросяна (я забыл ее имя) рассказывает что-то про пенсионный возраст. Большую часть времени она хлопает широко раскрытыми глазами, уставившись в зал. Зал же смеется. Монолог я почти не слышал, потому что на улице стоял солдат и пел под гитару бардовские песни. Больше всего запомнился вот этот мотив:

… И расписание судьбы не поменять уже,

Я остаюсь в живых лишь потому, что есть любовь.

Она давным-давно на ПМЖ моей душе.

Очень уютно в «Пельменной».

Границу между Европой и Азией почувствовал физически — теперь в электричках не мягкие кресла, а деревянные потертые скамьи. И наконец-то люди стали более разговорчивые. Узнал от деда в кепке, что у него простуда, а детективы — лучший жанр литературы. Молодой парень рассказал, что едет в Тюмень, но сам не знает зачем. Я примерно так же себя чувствую. Но самой разговорчивой стала 43-летняя дама из Ишима (она родилась там, так-то она из Екатеринбурга), которая преподает в УПИ, недавно купила в центре двушку, а сестру ее зовут Надей — она психолог. Из этого описания понятно, что она рассказала мне вообще все о себе, кроме имени. Как раз она на простуду деда в кепке сказала: «Как говорится, все наши болезни в паспорте написаны». И громко засмеялась. Я не понял и расстроился.

Неразрешимая проблема состоит в том, что ежедневно я пропускаю кучу хороших фотографий. Они просто пролетают за окном мимо меня. Если я вижу что-то необычное, я просто не успеваю поднять фотоаппарат и снять это. Поэтому периодически я стою в тамбуре и смотрю на пейзажи через фотоаппарат, выжидая. В голове красивых снимков накопилось уже больше, чем я отснял. Не знаю, что с этим делать. Меня это сильно угнетает.

Ночь проведу в Тюмени. Здесь у меня большой перевалочный пункт.

<hr/>

На электричках до Байкала. День 5. Перевалочный

Тюмень — Ишим

Тюмень — Ишим 18:37 — 23:18

Когда выхожу из электрички, все бегут на вокзал, а я обычно стою несколько минут, чтобы привыкнуть к тому, что фон перестал мелькать.

Сегодня я проснулся в тепле и на мягкой кровати с головной болью. То ли от забитого носа, то ли от пива — ночью наконец-то смог за все дни немножко перевести дух, погулять без тяжеленного рюкзака, выспаться и сходить в душ. Я сходил два раза. На всякий случай. Футболка начала пахнуть трупами. Подумалось, что жалко ее выкидывать — она со мной столько пережила. В Тюмени у меня первый из двух перевалочных пунктов. Электричка на Ишим всего одна, поэтому приходится ее ждать почти сутки.

Здесь все очень медленно. Люди, светофоры, автобусы — вообще все. В Тюмени просто некуда торопиться. Как только я начал идти в привычном мне темпе, знакомая девушка, которая приютила меня, несколько раз повторяла: «Куда ты несешься. Это же Тюмень».

Единственный электропоезд (так звучит гораздо солиднее) на Ишим был заявлен как экспресс. Ну, то есть это обычная электричка: также не нужен паспорт для билета, цена та же, но останавливается очень редко. Скучный, в общем, поезд. Все такие правильные здесь, спят только сидя. Из всех прилежных пассажиров в вагоне выбивались только трое.

Мужчина с пятнами то ли грязи, то ли крови на лице вставал каждые пять минут и ходил из стороны в сторону. Что с ним — он не рассказывал. Да и не смог бы физически. Только тяжело дышал и просил воды. В тот момент, когда меня начало тянуть в сон, рядом со мной села дама в настолько выбивающемся из реальности пальто черно-желтого цвета, что у меня начало рябить в глазах и кружиться голова. Спать я сразу перехотел.

Больше всего почему-то запомнилась милейшая бабуля в фиолетовом платке и аналогичных шлепках. Она примерно час сидела, смотрела в одну точку и не двигалась. Я начал подумывать, не умерла ли она, и может ее надо толкнуть для проверки. Внезапно бабуля зашуршала чем-то в своей сумке, достала целлофановый пакет и убрала в него вставную челюсть. Меня почему-то этот факт сильно удивил. Хотя если бы у меня были вставные зубы, я бы их тоже в целлофановый пакет прятал — куда ж еще. Без зубов бабуля стала еще милее и начала готовиться ко сну. Но тут ее ждала подстава. Видно, что она привыкла размещаться на длинных скамейках, а тут она сидела в начале выгона — скамья на треть короче. Она вертелась примерно 20 минут, пытаясь найти приемлемую позу. Выбрала, как мне показалось, не самую удобную, но уснула. Посмотрел вокруг — все давно уже спят. Долго думал о том, какие у меня будут эмоции, когда увижу Байкал. Уснул.

На Ишим мы шли с такой скоростью, что писать в блокнот на ходу было почти невозможно. Поэтому пишу я это сидя в зале ожидания на вокзале станции Ишим. Как всегда, в основном среди бомжей, но здесь они более воспитанные — в штаны не писают. Не то что Миша Андреевич из Шали. Да и как-то неприлично будет, красивый же вокзал, даже автомат с зерновым капучино есть. Сам день был не очень продуктивным, но вот через полтора часа начнутся приключения. Первые в моей жизни ночные электрички, в наших широтах таких давно уже нет. Надеюсь, скамьи будут мягкими — хочется поспать нормально. Так что я поехал прочь (в сторону Омска) на ночной электричке.

<hr/>

На электричках до Байкала. День 6

Ишим — Называевская — Омск — Татарская

Ишим — Называевская 01:07 — 04:33 (+1 час)

Называевская — Омск 06:00 — 08:30

Омск — Татарская 13:37 — 16:40 (еще +1 час)

Нет. Скамейки в ночной электричке на Называевскую мягкими не оказались. Пришлось спать на деревянной — теперь синяк на бедре. Перепробовав с десяток поз, выбрал самую удобную и уснул, как убитый. Внезапно вскочил оттого, что приснилось, будто на станции зашло очень много человек. А я лежу. И все такие смотрят на меня и неодобрительно покачивают головой. Осмотрелся — все еще один в вагоне, а проспал я 20 минут. Лег обратно, только теперь головой в другую сторону. Для кого делают ночные электрички, я так и не понял.

Очень приятно здесь встречать рассвет. Как бы банально это ни звучало. Кондукторы зевают и медленно проверяют билеты, поезд так неторопливо едет до Омска, и вокруг все оживает.

Омск прекрасен. Вот все остальные города только пытаются или притворяются «советскими», а он прям всей своей безысходностью застрял в конце 80-х. Как будто слепок сняли — так и стоит. Даже гнилая сломанная табличка на подъезде будет бережно висеть — никто не снимет, не поменяет.

Если бы я снимал кино, я бы обязательно снял его здесь. +100 к депрессии и арт-хаусу.

Устал фотографировать в электричках. Да и тут не развернешься — вот вагон с креслами, вот тамбур и вид из окна. Все. Пожалуй, я отдохну пока.

Представьте город, где власть захватили бабушки. Или создали свое поселение с нуля. Но главное — здесь правят бабки. По улицам еле-еле бегают откормленные внуки. Причем приезжают они не только на лето, остаются здесь навсегда и не встают из-за стола, пока все не съедят. Имена детям стали со временем не нужны. Они все откликаются на «внучок». Вокруг снуют ободранные кошки в надежде, что над ними сжалятся и покормят. Но они здесь только для красоты, и чтобы внуки с ними игрались. Взрослые здесь — обслуживающий персонал. Они не имеют права голоса, да и по жизни молчат. Работают в магазинах, помогают таскать тяжелые сумки, привозят на машинах в город картошку или то, что потребуется бабкам. Мужья бабок сидят в гаражах, сделанных из старых вагонов поездов, и вечно чинят автомобили. Главное — не мешать женам. В общем добро пожаловать в Татарск. Тут мне надо бы поспать.

Автор фото: Алексей Абанин