Кастовая структура белорусского общества

В советское время классовая принадлежность белоруса определялась близостью к номенклатуре, доступом к закрытым «столам заказов». Если у кого-то из близких была проходка на подземный этаж Дома правительства, когда ты мог обрести коньяк «Наполеон» или сладкий ликер «Серый» из «Березки», когда летом мог отправить жену в Крым по профсоюзной путевке, а ребенка - в лагерь «Зубренок », ты был богом.

В 90-е классовая структура общества кардинально изменилась: «элитой» стали бандиты, вторую позицию в «табели о рангах» содержали бизнесмены (зачастую первых от вторых отличить было сложно). Номенклатура вынуждена была переквалифицироваться в торговцев «красной ртутью», в поставщиков «БелАЗов» без колес.

Потом пришел 1994-й, и классовое общество 90-х обрушилась.

Первыми внезапно исчезли бандиты. Потом бизнесмены потеряли свой сакральный статус, превратившись в испуганного дойных коровок. Вокруг разворачивалось сладкая утопия «социального государства», которая настойчиво предлагала считать себя «бесклассовым обществом». Обществом, которое, если верить государственным газетам, состояла исключительно из «народа» и его «слуг».

За двадцать лет перепрограммирования типичных ролей возникли четыре четкие даже не классы, а касты. Если в Индии и Непале кастовая иерархия выстраивается в зависимости от близости человека к сакральному миру богов, в Беларуси наиболее почтенные социальные роли определяются принадлежность к числу «держателями порядка» и близостью к механизмам передачи и сохранности власти.

Брахманы

В Индии высшей кастой есть каста священников, или брахманов. В Беларуси влиятельные священнослужители тоже есть, но, в отличие от России, они не образуют самостоятельного социального круга.

Церковь здесь не включена в государственное тело, она стоит рядом и поздравляет всех с праздниками. Роль брахманов в современной РБ играют члены так называемого «силового блока»: иерархи силовых структур, люди, которые имеют полномочия ограничивать свободу, вести следствие и выносить приговоры.

Фото носит иллюстративный характер.

В романе «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами» Виктор Пелевин определял статус генерала ФСБ в современной России следующим образом:

«Это что-то вроде японского князя. У него есть свой клан, свои самураи, дружеские бизнес-структуры и очень солидные финансовые активы, никак просто на него не записаны ».

Какое-то время назад Беларусь могла бы с восточной соседки презрительно посмеяться: Силовики не отождествлялись здесь с сёгунами, их привилегии (льготные кредиты на жилье, ранний, в 45 лет, выход на пенсию) выглядели блекло на фоне привилегий, которые давались другим социальным группам. Потом льготные кредиты для молодых семей, многодетных родителей и других категорий отменили или пересмотрели, а пенсионный возраст для обычных граждан подняли.

Брахманов сокращение социальных гарантий не затронула или почти не затронула. Новости последних месяцев еще больше подсветили особенный, отличительный статус брахманов как тех, кому разрешено больше, чем остальным. Что, кстати, вполне объяснимо: в ситуации расторжения бывшего социального контракта люди с резиновыми дубинками делаются основным аргументом в решении споров с недовольной большинством. Напряжение предсказуемо растет, но возможности исправлять перегибы на местах сужаются: если обидятся брахманы - непонятно, какими аргументами замирить их.

Окружение тем временем увидела сдвиг границ дозволенного и начало потихоньку позволять себя больше. Многочисленные случаи пьяной езды, ДТП, использование силы и даже оружия - все это не повлекло отставки на самом высоком уровне, утверждаются в качестве какого-то нового стандарта. Один пессимист предсказал этой касте долгую и беззаботную будущее, так как кто бы и когда ни приходил к власти, соблазн сохранить армию гиперлояльных людей с особым статусом и с развитым рефлексом исполнения приказов будет очень большой.

Кшатрии

Каста воинов в Индии и Непале сравнимая по степени почетности с белорусским чиновничеством. Сегодня оформление этой социальной группы уже завершилась: чиновники живут отдельно (коттеджные поселки есть не только в Минске, но и в любом меньшем городке), закупаются отдельно (в столице роль шопинг-парадиза играют два крупных торговых центра, где то и дело встречаешь лица с телевизионных новостей), имеют четкие различия в манере одеваться и даже говорить.

Как и в Индии, кшатрии - это династическая роль, которая передается по наследству: принадлежность к касте и фамилии родителей упрощает поступление в специализированные вузы, которые готовят будущих кшатриев. Как и в Индии, вертикальная мобильность почти отсутствует: каким бы хорошим кшатрием ты ни был, никто в брахманы тебя не переведет, родился чиновникам - не лезь в силовики, там отдельная этика и правила.

Вайшъи

Каста торговцев и крестьян в Беларуси состоит из дельцов и бюджетников.

Как и в случае с Индией, здесь есть внутренняя иерархия: банковский служащий может считать себя почти равным кшатрии (даже межкастовый брак не будет очень вероятным), а вот школьная учительница будет покорно смотреть в рот сотруднику райисполкома, признавая его главенство.

Как уже было сказано выше, бюджетники в Беларуси делятся на два типа - тех, что имеют непосредственное отношение к процессу передачи и сохранения власти, и тех, что просто выполняют свою важную работу.

Так, статус уже упомянутой школьной учительницы значительно выше статус воспитательницы в детском саду, так как в школах формируются и работают избирательные участки.

Университетский учитель также имеет довольно почетный статус, так как он обеспечивает отъезд студентов на время основного дня голосования и гарантирует их явку в дни досрочного голосования. Водитель троллейбуса никогда не приблизится в сакральности своей работы до дворника или сотрудника ЖЭСа, так как в задачах последних - отслеживание и уничтожение листовок и антиправительственных граффити.

Что касается дельцов, то большинство из них входит в дружеский круг уже упомянутых сёгунов да князей и играет роль их личной финансовой гвардии. Чем более серьезную должность занимает сёгун, тем больше шансов развернуться и дорасти до «сотни наиболее влиятельных». Главное не забывать и помнить о том, к какой касте принадлежишь.

Шудры

Слуги и рабочие индусы - это обычные люди, мы с вами.

Те, кто вращается на нескольких работах, ходит под декретом о социальном иждивенчество, закупается в магазинах на районе и составляет ту самую большинство, солдатами и слугами которой объявляют себя первые две касты. Мы не имеем никаких бонусов, мы стоим в пробках, пропуская представителей первых двух каст, мы передаем в наследство разве что старые пни и займы, которых наделали, чтобы их приобрести.

И при всем этом - в отличие от Индии - мы уважаем людей за то, что они делают и что оставляют по себе, а не за то, что они имеют они транспорт с мигалкой или их лица часто мелькают по телевизору. И - снова в отличие от Индии, где справедливость кастовой системы и верховенства брахманов объясняется законами кармы, - пирамида социальной уважения у нас, кажется перевернутая ногами кверху.

Не верите - послушайте закадровый голос на том самом жестоком видео из минского метро .

Виктор Мартинович