Раздел России - Хьюстонский проект

На модерации Отложенный ХЬЮСТОНСКИЙ ПРОЕКТ
10 лет — от развала СССР к расчленению России
В начале 80-х годов советской разведке удалось добыть материалы так называемого «Гарвардского проекта», который состоял из трех томов: «Перестройка», «Реформа», «Завершение».
В начале первого тома была большая преамбула, в которой говорилось о том, что на грани ХХ и ХХI веков человечеству грозит страшный кризис из-за нехватки сырьевых и энергетических ресурсов. Англосаксонские аналитики-экологи пришли к заключению, что спасение человечества зависит от того, насколько удастся разрешить общие задачи после уничтожения, как говорил тогдашний президент США Рональд Рейган, «Империи зла», то есть за счет СССР, с запланированным сокращением населения в 10 раз и разрушением национального государства.
Программа была рассчитана на три пятилетки. В первое пятилетие с 1985 по 1990 год планировалось проведение «Перестройки» с ее гласностью, борьбой за социализм «с человеческим лицом», подготовкой реформ «от социализма к капитализму». «Перестройкой» должен был руководить один вождь, предположительно Генсек.
Второй том посвящен был «Реформе», ее время — 1990 – 1995 годы, а цели следующие:
1. Ликвидация мировой социалистической системы.
2. Ликвидация Варшавского договора.
3. Ликвидация КПСС.
4. Ликвидация СССР.
5. Ликвидация патриотического социалистического сознания.
«Реформой должен был руководить уже другой вождь.
Третий том назывался «Завершение», им должен был руководить третий вождь, его время — 1996 – 2000 годы. Он содержал следующие пункты:
1. Ликвидация Советской армии.
2. Ликвидация России как государства.
3. Ликвидация атрибутов социализма, вроде бесплатного обучения и медицинского обслуживания, и введение атрибутов капитализма: за все надо платить.
4. Ликвидация сытой и мирной жизни в Ленинграде и Москве.
5. Ликвидация общественной и государственной собственности и введение частной собственности повсеместно.
«Завершение», согласно планам, должно сопровождаться вымораживанием голодного населения России, постройкой хороших дорог в морские порты, по которым сырье и богатства России надлежало вывезти за границу. За счет России Запад надеялся решить многое и выжать ее как лимон, а территорию «отдать англосаксонской расе».
В августе 1997 года Гарвардский институт через «Независимую газету» (№ 9 «НГ – сценарии») проинформировал российскую общественность о разработке «Нового Гарвардского проекта», при этом по умолчанию признавалось, что Старый реализовать в полной мере и в установленные сроки не удается. Помочь аналитикам Гарварда разобраться в происходящем в России бросились Андрей Кокошин, Валерий Манилов, Андрей Кортунов и другие представители «псевдонаучной» образованщины. Судя по всему, их помощь не пошла впрок, ребятам из Гарварда «сильные мира сего» выразили недоверие и в последнее время стала появляться информация о наличии Хьюстонского проекта.
Газета «Завтра» в № 25 от 20. 06. 2001 г. опубликовала некий американский документ, циркулировавший в конце 2000 года в аппарате вице-президента США Ричарда Чейни. Документ был получен специальными структурами РФ и доложен «наверх». Никакой реакции от руководства России не последовало. Наоборот, вся политика официальных властей нашей страны в течение последних месяцев идет в русле этого документа. Есть основание утверждать, что данный документ всего лишь фрагмент Хьюстонского проекта.
Мы поддерживаем позицию редакции газеты «Завтра» по преданию данного документа максимальной общественной гласности и перепечатываем его вместе с другим документом, разработанным российским аналитическим центром.
Мы уверены, что реализация «Стратегии Лидерства» поставит окончательный крест на всех этих Гарвардско-Хьюстонских проектах.
Пока НАРОД безмолвствует, «элита» не внемлет!
В ближайшее время Соединенные Штаты и их союзники столкнутся с качественно новым вызовом со стороны России, вызванным уже не ее силой, как в советское время, но ее слабостью. Этот вызов заключается не в опасности новой экспансии со стороны бывшего стратегического оппонента, но в опасности последствий нового витка его неконтролируемой дезинтеграции.
Развитие (а, точнее, стремительная и всесторонняя, хотя во многом и скрытая деградация) России в период Бориса Ельцина во многом является результатом органической неспособности российского менталитета воспринять систему демократических ценностей и цивилизованного образа жизни. Сталкиваясь с современными достижениями и ужесточением международной конкуренции в глобализующемся мире, русские отвечают на этот вызов не естественным для представителей большинства народов стремлением повысить свое благосостояние и занять достойное место в мировом сообществе, но характерным для архаических обществ отторжением самого вызова современности, ностальгией и мощными позывами к самоизоляции. При этом на смену краткому горбачевскому периоду «очарованности демократией» к настоящему времени вернулось принципиальное отрицание демократических, общечеловеческих ценностей и характерное для коммунистического СССР отношение к ним как к идеологической диверсии, манипулированию общественным мнением.
На эту реакцию накладывается «усталость от демократии», глубоко чуждой общественной культуре русских, и почти всеобщее разочарование в западных ценностях, которые столь неуклюже и непоследовательно пытался насаждать Борис Ельцин при неоправданно оптимистичном содействии безответственной части западного истеблишмента.
Наиболее ярким проявлением этой консервативной реакции стал приход к власти нового президента России, кадрового сотрудника КГБ и бывшего директора ФСБ Владимира Путина, поддержанного большинством как населения, так и элит России.
Его стратегия заключалась в укреплении государственной власти ради проведения либеральных преобразований в экономике.
Однако ее исполнение свидетельствует о низком уровне компетентности и отсутствии навыков решения даже простых задач. Отсутствие в России культуры эффективного администрирования не обошло стороной и ее лидера, продолжающего сумбурную кадровую политику Бориса Ельцина в еще более утрированном виде, напоминающем фарс. Вся его стратегия на сегодня сводится к механическому распределению наиболее значительных постов в государственном управлении и крупном бизнесе между своими личными знакомыми, теми, кто работал с ним в коммунистический период в КГБ или в пост коммунистический период в мэрии Санкт-Петербурга.
Анализ осуществляемых и планируемых реформ свидетельствует о таких, по всей вероятности, неустранимых недостатках современного Российского государства, как неумение делегировать ответственность, отсутствие компетентных и ответственных менеджеров, склонность к установлению поощряющего коррупцию государственного контроля за частным бизнесом, подавление инакомыслия, игнорирование стратегических проблем ради сохранения личного психологического комфорта тех или иных чиновников.
При этом демонстрация симпатии к прошлому выходит далеко за рамки необходимого для простой эксплуатации ностальгии населения. Владимир Путин, очевидно, не является заурядным политическим спекулянтом, по-видимому, он искренне пытается вернуть страну в ее политическое прошлое, не испытывая, как и большинство населения России, интереса к тому факту, что это прошлое не является ни демократическим, ни конкурентоспособным.
С учетом психологических и деловых особенностей президента Путина, персонализирующего в себе современное Российское государство, Россия, скорее всего, не справится с ожидаемыми в начале или середине текущего десятилетия долговым и инвестиционным кризисами, которые будут усугублены снижением цен на нефть и другие традиционные товары российского экспорта.
Точка зрения, по которой либеральные экономические реформы, рекламируемые новым руководством России на протяжении вот уже более года, способны принести ощутимый результат и обеспечить прогресс страны, ни в коем случае не мертва. Однако половинчатость политических преобразований и сохраняющееся отсутствие в России «политической воли» не позволяют реализовать даже самые благие намерения.
Поэтому при выработке практической российской политики следует ориентироваться, как представляется, на наиболее вероятный вариант, по которому к 2004 году команда Путина окончательно продемонстрирует свою неспособность решать растущие проблемы России.
Наиболее важная из них — территориальная дезинтеграция. Именно угроза перехода этой дезинтеграции в неуправляемый режим с непредсказуемыми политическими и экологическими последствиями и является главным вызовом, бросаемым Россией мировому сообществу, а значит — Соединенным Штатам.
Настоящий обзор посвящен лишь постановке проблемы, обозначению основных направлений этого вызова и возможных ответов на него. Безусловно, затронутые темы заслуживают всесторонней детальной проработки.
Северный Кавказ и Центральная Азия: рационализация исламской радикальной экспансии.
Направление дальнейшей экспансии движения «Талибан» является наиболее важным из поддающихся влиянию факторов.
Решать вопрос об этом направлении следует, исходя из смещения фокуса американских стратегических интересов. Они заключаются не в ускорении и без того необратимых процессов распада деградирующего русского социума, но в сдерживании стратегического противника США — Китая. Поэтому после демократизации Узбекистана и Киргизии, что потребует решительного отказа руководства талибов от поддержки международного терроризма и политики разрушения культурного достояния человечества, экспансия «Талибана» должна пойти не на север, где она неминуемо захлебнутся в степях Казахстана, не достигнув мусульманского Поволжья, но на Восток, на достижение независимости Уйгуростана от Китая.
Это ни в коем случае не должно затормозить процессы обретения независимости и государственности народами Северного Кавказа, столетиями угнетавшимися Российской Империей и коммунистическим Советским Союзом.
Именно готовность руководства России уйти с некогда не бывшего ее органичной частью Северного Кавказа должна рассматриваться мировым сообществом в качестве главного доказательства его разрыва с порочной имперской традицией.
Немедленно после фактического обеспечения независимости народов Северного Кавказа следует обеспечить действенную поддержку становления их государственных образований. В противном случае отсутствие подготовленных менеджеров и финансовое давление со стороны России могут привести к снижению эффективности управления и падению уровня жизни, как это было в государствах Закавказья, Центральной Азии, Украине, Молдавии, а также Албании.
Сибирь и Дальний Восток: уравновешивание Китайской экспансии
Энергичная китайская экспансия, при всей своей масштабности, ведется стихийно и направляется руководством северных провинций, но не центральными пекинскими властями, которые сейчас рассматривают освоение территорий юга Восточной Сибири скорее как способ решения локальной проблемы — ослабления социальных последствий реструктуризации крупных, в том числе военных заводов, утративших конкурентоспособность и расположенных в основном на севере материкового Китая. Главным же направлением китайской экспансии является юг, на котором ведется энергичное освоение Юго-Восточной Азии и Австралии. Австралийские специалисты уже отмечают трудность в противостоянии китайским интересам правительства Австралии в рамках сложившейся политической системы.
В связи с этим следует отметить недопустимость сохранения сложившейся ситуации, при которой, в отличие от противодействия финансовой и арабской экспансии в прошлом, а также «евроугрозе» в настоящем, до сих пор не выработано средства эффективного противостояния китайской этнической экспансии.
Это положение недопустимо, ибо сохранение ЮВА и Австралии в зоне западного, а не китайского влияния, является принципиальным условием сохранения глобального равновесия. Необходимо остановить китайскую экспансию в ЮВА и Австралию, в противном случае все усилия по уравновешиванию России будут лишены смысла в силу появления новой глобальной диспропорции.
Противодействие экспансии Китая на территории России следует основывать на понимании, что мы имеем дело с периферийным процессом, не имеющем сейчас принципиального значения для центральных пекинских властей. Нужно использовать односторонность российской политики материкового Китая, который заинтересован в России как в источнике современных технологий и энергоносителей, а также пространства для этнической экспансии, но в силу традиционного консерватизма и бюрократичности пока недооценивает наиболее привлекательные для мирового сообщества возможности установления прямого контроля за сырьем Восточной Сибири и российского Дальнего Востока.
Соответственно, можно предположить, что китайские руководители с пониманием, а возможно, и с облегчением отнесутся к идее сделать тему разграничения сфер и характера влияния в России «разменной монетой» при обсуждении более важных с их точки зрения вопросов.
Для США привлекательной «наживкой» такого обсуждения представляется открытие российского рынка рабочей силы для китайских рабочих и российского рынка стратегических инвестиций в крупные сырьевые объекты (при гарантированном обеспечении прав собственности) – для американских капиталов.
Цель США состоит в противопоставлении экспансии собственного капитала — этнической экспансии Китая, и при помощи «отвлечения» последнего обеспечить быстрое и полное освоение природных ресурсов Восточной Сибири и Дальнего Востока. К тому времени, когда этническое доминирование Китая в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке обесценит заключенные с ним соглашения, эти ресурсы должны быть в основном выработаны или же приведены в не извлекаемое состояние.
Обсуждение дальнейшей либерализации российских рынков капитала и рабочей силы удобно начать в связи с вступлением России в ВТО; особенно много возможностей дает то, что в этом случае США на определенное время станут представлять интересы Китая, который еще не стал членом ВТО.
Для актуализации важных для руководства Китая вопросов, которые могут активизировать обсуждение данной идеи, помимо проблемы Уйгуростана и сдерживания попыток руководства Тайваня провозгласить независимость, необходимо поддерживать напряженность в отношениях Китая и Индии, всячески привлекая внимание к проблеме Тибета. Вместе с тем США должны, ни в коем случае не отказываясь от приоритета прав человека, осторожно демонстрировать готовность понять трудности, с которыми сталкивается китайское руководство при решении конкретных проблем. В частности, разумно обратить его внимание на диспропорцию в масштабах передачи военных технологий России в Индию и Китай.
Стратегия США должны исходить из того, что по совокупности политических, экономических и идеологических факторов в настоящее время в мире только Китай и Индия, а также, в меньшей степени, Иран, Индонезия и Малайзия способны длительное время проводить значимую в мировых масштабах политику, не соответствующую национальным интересам США, и только Россия обладает военными технологиями, способными подкрепить эту политику.
Поэтому максимальное затруднение отношений между указанными странами, и особенно сдерживание получения ими российских технологий, является объективным приоритетом нашей политики на ближайшие 10 лет.
Следует учитывать, что Восточная Сибирь, за исключением южных регионов, практически не заселена. Совокупное население Чукотского автономного округа, Якутии, Камчатки составляет менее 2 миллионов человек, то есть является одним из самых незаселенных участков планеты.
Ресурсное же состояние этих регионов представляет колоссальный интерес для Соединенных Штатов. При условии спонсирования переезда основной части русского населения в Россию и при вовлечении в этот процесс Чукотки, Якутии и Камчатки на всей этой колоссальной территории через 7 – 10 лет будут проживать менее миллиона человек, что сделает ее освоение Соединенными Штатами обоснованным и целесообразным процессом.
Следует смириться с тем, что более населенные территории юга Сибири и Дальнего Востока, в первую очередь, Приморский и Хабаровский края, а также Бурятия, Читинская и Амурская области, неизбежно будут осваиваться Китаем, имеющим возможность растворить нынешнее население в массе своих переселенцев. Требуется лишь ограничить его демографическую экспансию регионами к востоку от Байкала, не допустив его проникновения севернее и западнее. Следует также всячески стимулировать Японию не только к приобретению четырех спорных островов, но и к освоению всех курильских островов и острова Сахалин.
Причем следует учесть готовность Японии еще 10 лет назад спонсировать переезд русского населения на континентальные территории и всячески стимулировать ее к расширению этой практики, чего Китай себе позволить не может.
Калининград: правовое урегулирование
Вступление балтийских государств в Европейский Союз и НАТО повысит изоляцию от России захваченной в 1945 году части Восточной Пруссии, вошедшей в Россию как Калининградская область.
Даже сейчас эта территория удерживается в составе России при помощи широкого набора разнообразных льгот, порождающих проникающую далеко в Европу коррупцию и не имеющую оправдания с точки зрения создания эффективного функционирования либеральной рыночной экономики.
Постепенный отказ от этих льгот, демократические преобразования в Белоруссии, неэффективность избранного под давлением Москвы регионального руководства, тяжкий груз военной инфраструктуры усилят степень оторванности данной территории от России до уровня, который сделает неизбежным ее возвращение в Европу.
Основной проблемой станет правовое урегулирование и закрепление происходящих де-факто изменений, хотя вопрос, без сомнения, будет иметь серьезные военную, информационную и политическую составляющие, поскольку Россия проявляет поразительную неуступчивость даже по поводу Курильских островов, в отношении которых она признает права Японии; ее же права на Калининградскую область в настоящее время не ставятся под сомнение.
Вероятным промежуточным этапом могло бы стать превращение региона в свободную экономическую зону с последующей демилитаризацией как его, так и прилегающих территорий стран НАТО, после чего он будет естественным образом втянут в экономику объединяющейся Европы.
Восточная Украина: Нейтрализация имперского экспансионизма
Положение на Украине, чреватое серьезным политическим кризисом, свидетельствует об усилении российской экспансии, которое может привести к частичному восстановлению советской империи. Помимо создания прямой угрозы национальным интересам США на постсоветском пространстве, это подаст крайне нежелательный пример населению других государств, особенно тех, руководства которых недостаточно эффективны.
Таким образом, Украина, как и раньше, остается ключевым пунктом борьбы за демократическое будущее не только украинского народа, но и всех людей, населяющих территорию бывшего СССР.
Дополнительным фактором, осложняющим ситуацию, является готовность некоторых европейских корпораций участвовать в крупных российско-украинских проектах, закрывая глаза на то, что это является участием и в попытках восстановления Советского Союза, угрожавшего в первую очередь именно Европе.
Это требует максимальных усилий для нейтрализации ностальгических имперских устремлений безответственной части российской и украинской элит, а также их партнеров в Европе с короткой исторической памятью, и надежного закрепления влияния демократических сил на Украине.
С учетом этого необходимо быть готовым к негативному развитию событий, при котором промосковская ориентация части украинской элиты сохранит свое доминирование. В этом случае следует опереться на глубокие различия в менталитете населения Восточной Украины, традиционно считающего себя русским, и Западной Украины, отстаивающего свою национальную идентичность и независимость от России.
Данный курс может закончиться разделением Украины по Днепру, которое более соответствует национальным интересам США, чем начало процесса нового поглощения Украины Россией и превращения двух государств, идущих по пути демократии, в одну потенциально опасную империю.
Этот вариант нуждается в глубокой проработке, при которой особое внимание следует уделить перспективам Крыма, на территории которого значительное влияние близкого Турции коренного населения (татар), и Западной Украины, культурно близкой народам Центральной Европы.
С военной точки зрения, опережающее вовлечение Западной Украины в сферу прямого влияния НАТО повысит защищенность его восточных рубежей в случае глубокой дестабилизации положения на Украине.
Экологический аспект проблемы разделения России
Большинство неядерных объектов не представляет непосредственной опасности территории США. Небольшое количество исключений вместе с большинством ядерных объектов должно быть подвергнуто систематическому мониторингу.
Поскольку большинство из них не могут быть ни безопасно разрушены, ни взяты под контроль, ни удержаны сколько-нибудь длительное время силой (более того, — в условиях утраты контроля за их функционированием это может привести лишь к напрасным жертвам Сил США), следует финансировать их скорейший перевод в безопасный режим функционирования. Это финансирование должно быть активно использовано как инструмент эффективного давления на руководство России, и особенно — на руководителей соответствующих ведомств и регионов.
Последнее исключительно важно.
Одним из требований, предъявляемых к США новым российским вызовом, является отказ от отношения к России, как к какому-то целому, каким она больше не является, или перестанет являться в обозримом будущем. Необходимо прорабатывать отдельную политику для отдельных регионов, особо выделяя, как это сделано в настоящем обозрении, Калининград, Северный Кавказ, Восточную Сибирь, Дальний Восток, а также Москву и Санкт-Петербург, в которых сосредоточена элита федерального уровня.