Какую страну прос...

"Люди жуют свою краюху и засыпают от усталости": фото и воспоминания американцев, которые побывали в СССР в 50-е и 60-е годы. Какими они увидели нашу страну?

  Издание "Настоящее время" публикует фотографии, которые были сделаны в 1953 году иностранцами. Мартин Манхоф и его жена Джен много путешествовали, фиксируя виды, звуки и запахи российской глубинки, в которой редко бывали американцы – если вообще бывали до них.

  Как и на протяжении всего своего пребывания в Советском Союзе, Джен фиксировала свои наблюдения в письмах к друзьям и родственникам. В восьмистраничном письме она рассказывает о долгом путешествии в поезде, часто довольно скучном: десять вагонов, в том числе вагон-ресторан, отвратительные запахи, не дающее покоя радио.

- Первые пять дней за окнами мелькали бескрайние поля с березовыми рощицами, на Урале их сменили обшарпанные горы, местами поросшие сосной и елью, потом вернулась уже знакомая скучная равнина.

  Джен описывает, с каким изумлением ачинцы наблюдали, как четверо американцев пытаются купить еды, найти жилье и достать билеты на поезд до Абакана. “Понятно, что ничего этого невозможно было сделать, не обратив на себя внимания 99 процентов населения, – пишет она. - Один процент, не обративший на нас внимания, составляли люди, валявшиеся в стельку пьяными по углам и канавам”.

  Советские органы внимательно следили за перемещением супругов Махоф. Джен рассказывает, с каким вниманием отнесся к ним распорядитель в ресторане в Ачинске: “Пожалуй, он рассматривал нас слишком уж пристально, но ничего, кроме подчеркнутой вежливости, в этом не было”. Пока Манхофы и их спутники выпивали и обедали, на сцену вышел “высокий молодой сибиряк в гимнастерке и черных сапогах до колена, натянутых поверх брюк, и ко всеобщему удовольствию заиграл на аккордеоне”. Американцы купили ему пива.

  - Но потом началось. В зал вошел распорядитель – человек, который забирал у нас пальто, – и объявил во всеуслышание, что кафе закрывается. Поднялся шум, люди пытались понять, что происходит, зазвучали множество “почему?”.

  В Абакане путешественников больше всего поразила гостиница. В туалетах все удобства сводились к дырке в деревянном полу. Описания Джен изобилуют эвфемизмами.

- Перед этими последними дверями приходилось зажимать нос. Я отказывалась дышать из чистого упрямства. Утром, когда уборщица наводила хоть какой-то порядок, было еще терпимо. Но к вечеру, учитывая, что туалетом пользовались не только постояльцы гостиницы, вокруг дыры было практически невозможно найти чистого места, чтобы поставить ногу.

- Где бы ни останавливался поезд, мы видели движение человеческих масс. То же самое – в Абакане, где окончательно вышли из поезда, и здесь, в Ачинске снова все то же. Закутанные в лохмотья люди тащат на себе какие-то узлы больше них ростом. Узлы тоже увязаны в лохмотья, и порой трудно понять, где кончаются тюки и начинается человек.

- Ничего сверх абсолютно необходимого попросту нет. Для большинства людей, которых мы встретили в этой поездке, главная проблема - выживание. Нет даже проблесков цивилизации. Нет никакой гордости, люди ни к чему не стремятся… Люди жуют свою краюху и засыпают от усталости, пока ждут поезда. Все грязные, от всех воняет. Вода в дома не проведена, им трудно соблюдать элементарные правила гигиены.

  В письме от 4 ноября 1953 года Джен сравнивает черноморское побережье Крыма с Италией и удивляется, насколько несоветским оно кажется даже западному человеку, свыкшемуся с московской жизнью.

- Было странно видеть везде русские вывески, надписи и объявления – только они и напоминали, что здесь тоже их земля, потому что если бы не люди и не язык, можно было бы подумать, что находишься в какой-то другой стране.

 

  Мартин Манхоф покинул Советский Союз 1 июня 1954 года – через два месяца после того, как одна из центральных советских газет обвинила его и трех других американских военных атташе в том, что во время своей поездки по стране они занимались шпионажем.

  В личных записях Манхофа есть свидетельства, что он прошел подготовку, необходимую для допуска к секретной службе.

В год своего отъезда в Москву он получил допуск к криптографической информации, а затем прошел трехмесячный курс в военной Школе стратегической разведки. Курс, судя по всему, должен был научить Манхофа отправлять и получать шифрограммы и другие сообщения.

  Одна из бумаг, обнаруженных среди документов Манхофа, свидетельствует, что через три года после возвращения в США он пытался устроиться на работу в ЦРУ.

  Но многое говорит и том, что Мартину и его жене Джен (на момент переезда в Москву их браку было всего три года) просто нравилось путешествовать, что ими двигала прежде всего любознательность.

- Никаких контактов с русскими установить невозможно – напрямую мы сталкиваемся только с обслуживающим персоналом и продавцами в магазинах. Поговорить с русскими можно разве что в поезде, но и тут чувство предосторожности не дает им выйти за рамки поверхностной болтовни.

  После этого советские газеты писали, что супруги оказались шпионами. Но, несмотря на это, американские фотографы продолжали приезжать в СССР, чтобы запечатлеть удивительный мир социализма. В 1967 году в Америке стали очень популярна серия фото Билла Эпприджа, которая называлась "Советская молодежь".