Древние египетские машины

На модерации Отложенный В августе 1984 «Analog magazine» опубликовал мою статью «Передовая технология в Древнем Египте?» Это был анализ работы сэра Уильяма Флиндерса Петри «Пирамиды и Храмы Гизы». После публикации статьи я дважды посетил Египет, и каждый раз проникался всё большим уважением к древним строителям пирамид. Как-то в 1986 году, будучи в Египте, я посетил Каирский музей и вместе с визитной карточкой передал копию моей статьи директору музея. Он весьма любезно меня поблагодарил, но убрал статью в ящик стола, судя по всему, предназначавшийся исключительно для ненужных бумаг. Еще один египтолог провел меня в помещение по типу инструментальной мастерской, чтобы обучить меня методам древних мастеров и показать несколько приемов обращения с примитивными медными инструментами.

Я спросил моего гида про обработку гранита, поскольку это было целью моей статьи. Он объяснил, что древние египтяне прорубали щель в граните, вставляли туда деревянные клинья и поливали их водой. Разбухшая древесина раскалывала каменную породу. Следы такого раскола трудно перепутать со следами механической обработки, но мой гид не объяснял, каким образом медные орудия могли прорубать гранит, однако, он был настолько увлечен своим рассказом, что я его не прерывал.

Посещение Асуанских карьеров казалось не более чем познавательной экскурсией до тех пор, пока я на следующий день, возвратясь в Каир, не посетил плато Гиза, посеявшее в отношении описанных традиционных методов обработки камня новые сомнения. К югу от второй пирамиды я нашел многочисленные следы того же характера, что и в Асуане. Камни гранитной облицовки, которые когда-то покрывали вторую пирамиду, лежали у ее подножия в виде многочисленных обломков. Некоторые из камней, несмотря на разрушение, все-таки хорошо сохранились – среди них я нашел «традиционные» следы вырубки, уже знакомые мне по Асуану.

Такое положение вещей меня несколько озадачило. Даже если не принимать во внимание теории египтологов о «клиньях и воде» и рассуждать не с технологической, а исключительно с логической точки зрения – возможно ли этими грубыми следами (не обработки, а именно вырубки) объяснить всю полноту методов древнего строительства? Если эти следы действительно сделаны теми же людьми, что строили пирамиды, то почему эти люди в огромном количестве занимались таким чрезвычайно трудоемким делом лишь для того, чтобы уничтожить работу своих рук после ее завершения? Мне представляется, что следы вырубки, найденные мной в Асуане и на Плато Гиза, относятся к более позднему периоду времени, и они были оставлены не строителями, а исключительно разрушителями-добытчиками, заинтересованными только в получении гранита, не задумываясь о его источнике.

Археология – это в значительной мере изучение «инструментария», истории производства инструментов, по которым археологи судят об уровне развития общества. Молоток был, вероятно, первым из всех когда-либо изобретенных инструментов, с его «участием» сделаны многие изящные и красивые предметы. Со времени осознания человеком своего влияния на окружающую действительность и совершенствования своих возможностей – развитие инструментов стало неотъемлемым аспектом человеческого общества.

Инструменты, демонстрируемые египтологией в качестве средств для создания многих таких интригующих экспонатов – просто физически неспособны к выполнению приписываемой им задачи. Испытав сначала благоговение перед этими техническими чудесами, а затем увидев это столь несерьезное собрание медных орудий в Каирском музее, любой адепт общепринятого взгляда на историю Египта должен неминуемо испытать чувство смущения и неловкости.

Британский египтолог, сэр Уильям Флиндерс Петри признал, что все эти инструменты были недостаточны для адекватного объяснения фактов. Такое странное положение дел он основательно исследовал в работе «Пирамиды и Храмы Гизы», выражая изумление методами, которые древние египтяне использовали для обработки твердых вулканических пород. Он связывал их с методами, которые «... мы только теперь начинаем понимать». Тогда почему современная египтология настаивает, что эта работа была выполнена примитивными медными инструментами?

Я – не египтолог, я – технолог. Меня мало интересует, кто и когда из правителей умер, кто кого покорил или какой народ куда мигрировал. Это не есть проявление неуважения к огромному объему работы и миллионам человеко-часов исследования, которые затратили на это ученые интеллектуалы (профессионалы и любители), но мои интересы и, соответственно, акцент моих исследований – в другом. Когда я смотрю на артефакт с целью понимания способа его изготовления, то меня не интересует его история или хронология. Потратив большую часть времени на работу с машинами, фактически создающими «современные артефакты», такие, например, как детали машин и ракет, я способен анализировать и определять, как тот или иной экспонат был создан. Я также имею образование и опыт в области уникальных производственных методов, таких как лазерная и разрядно-электрическая обработка материалов. Сказав это, я должен заявить, что вопреки некоторым популярным предположениям, я не увидел свидетельств использования лазера для обработки камней в Египте. Однако, налицо свидетельства других необычных методов механической обработки, таких как утонченный распил привычного типа, токарного и фрезерного методов.

Несомненно, что некоторые из артефактов, исследованных Петри, были созданы с использованием токарных инструментов. Есть также признаки ясно выявляемых следов токарного инструмента на некоторых саркофаговых крышках. Каирский Музей содержит достаточно свидетельств, доказывающих, что древние египтяне использовали весьма сложные производственные методы, – стоит лишь проанализировать их должным образом.

Некоторые исследователи выдвигают даже предположение, что строители использовали лазер, чтобы вырезать каменные блоки, а затем поднимать их на место установки в пирамиде. Я не могу квалифицированно обсуждать возможности строителей в области левитации, не знаю, реализовывались ли их задачи усилиями воли или с помощью техники – но я могу говорить с достаточной уверенностью, что при изготовлении блоков, предназначенных для постройки Великой пирамиды, никаких лазеров не использовалось. Хотя лазер и является замечательным инструментом с множественными функциями, его использование в качестве режущего инструмента все же ограничивается актуальными с экономической точки зрения целями, такими, например, как создание небольших отверстий в тонких пластинах металлического и тугоплавкого материала. В качестве универсального режущего инструмента он не может конкурировать с методами механической обработки, которые были доступны до его изобретения.

Методы, использованные при вырубке блоков Великой пирамиды, могут быть реконструированы по следам, которые остались на камнях. Большая часть пирамиды Хеопса построена из блоков известняка, весящих в среднем по 2,5 тонны каждый. Хотя обработка блоков известняка, составляющих пирамиду, и представляет определенный интерес для специалиста, но эти блоки не несут в себе такого огромного количества информации о методах строительства, как те тысячи тонн гранитных артефактов, найденных в Великой пирамиде и в других местах Египта и предоставляющих нам искомые подсказки.

Поскольку я сам многократно работал с медью и разбираюсь в технологических изысках, подобное утверждение ничего кроме смеха у меня не вызывает. Можно, конечно, «закалить» медь, неоднократно ударяя или даже деформируя ее. Однако после достижения определенной твердости медь начнет раскалываться и рассыпаться на куски. Поэтому при работе с медью хоть сколько-нибудь продолжительное время – ее необходимо периодически обжигать или смягчать для обеспечения ее целостности. Но даже после укрепления таким способом медь отнюдь не способна обрабатывать гранит. Самый твердый существующий на сегодня медный сплав, это бериллий-медь. Нет никаких оснований предполагать, что древние египтяне обладали этим сплавом, но даже если бы и обладали, то и это не приблизило бы нас к пониманию процесса – этот самый твердый сплав недостаточно тверд для обработки гранита. К тому же медь преимущественно описывается исследователями как единственный металл, доступный во времена строительства Великой пирамиды.

Таким образом, все исследования опираются на возможности использования именно этого основного металла. Можно целиком и полностью ошибаться даже в базовом предположении, что медь была единственным металлом, доступным древним египтянам, но по этой схеме ничего принципиально не изменится даже в случае открытия какого-нибудь малоизвестного факта о строителях пирамиды, в соответствии с которым они, например, были также знакомы с железом.

Не имея возможности вернуться назад по времени и взять интервью у мастеров, работавших на пирамидах, мы, вероятно, никогда точно не узнаем, из каких материалов были сделаны их инструменты. Любые споры будут бесперспективны, поскольку никакой удовлетворительный вывод не может быть сделан в отсутствие доказательств. Однако вполне могут обсуждаться предположения о способах использования инструментов и сравнение современных методов обработки гранита с имеющимися у нас древними «изделиями» (например, гранитными саркофагами), так как всегда существует возможность сравнить, проанализировать, провести параллели.

Современные методы обработки гранита включают в себя использование специальной «проводной пилы» и абразива, обычно кремниевого карбида, имеющего твердость, сопоставимую с алмазом – то есть достаточно твердым, чтобы одолеть кристаллы кварца в граните. Проводная пила – это по сути непрерывная петля, поддерживаемая двумя дисками, один из которых ведущий. Гранит режется, будучи подаваемым на режущую поверхность или в зафиксированном виде, между регулируемыми по расстоянию колесами, при врезании в него инструмента. Сама петля не режет гранит – она предназначена лишь для того, чтобы эффективно удерживать кремниевый карбид, которым фактически материал и режется.

Смотря на формы разрезов, которые были сделаны в базальтовых образцах 3b и 5b, конечно, можно прийти к заключению, что проводная пила использовалась и оставила свои отпечатки на камне. Полный радиус на дне пропила – это точно и именно та форма, которая была бы оставлена подобной пилой.

Джон Барта (John Barta Company) рассказал мне, что такая пила, используемая сегодня в карьерах, прорезает гранит с большой скоростью. Барта сказал мне, что проводная пила с с кремниевым карбидом проходит через гранит как сквозь масло. Ради любопытства я спросил г-на Барта его мнение о теории «медного долота». Г-н Барта, обладающий превосходным чувством юмора, привел несколько шутливых замечаний по поводу практичности такой идеи.

Камень преткновения в том, что если древние египтяне действительно использовали аналогичную пилу для разрезания твердых пород, то какую эти пилы использовали энергию – ручную или машинную? Но будучи руководителем цеха и имея опыт многократного использования всевозможных пил (и ручных, и машинных), он не исключил, что есть серьезные основания подозревать древних египтян в использовании именно машинного метода.

И еще раз Петри предоставляет нам подсказку:

«На северной части (саркофага) есть место, близ западной стороны, где пила вонзилась слишком глубоко в гранит, и была отодвинута назад каменотесами; но это новое углубление, которое они сделали, оказалось все еще слишком неподходящим, и они отодвинули режущий инструмент еще на два дюйма (5 см) назад, уменьшив более чем на 0.1 дюйма (2,5 мм) начальное углубление...».

Вышеприведенная фраза – замечания Петри относительно саркофага внутри Камеры фараона в Великой пирамиде. Нижеследующее относится к саркофагу внутри Второй пирамиды:

«Саркофаг хорошо отполирован не только внутри, но и на всем протяжении внешней стороны; даже у самого пола и у близлежащих блоков. Основание оставлено грубым, а это показывает, что саркофаг был распилен и впоследствии обтесан до предназначенной высоты; но в процессе работы пила направлялась слишком глубоко и затем возвращалась назад; таким образом, саркофаг не обтесан вниз на всем протяжении основания, худшая часть прорезанного распила на 0,2 дюйма (5 мм) глубже обтесанной части. Это – единственный изъян во всем саркофаге; он отполирован на всем протяжении стенок внутри и снаружи, и не оставлено никаких видимых распилочных линий подобно саркофагу Великой Пирамиды».

Петри рассчитал, что для подобной резки чрезвычайно твердого гранита на заглубленный в камень конец бронзовой пилы необходимо было приложить усилие от одной до двух тонн. Если мы согласимся с оценками и методами, предложенными египтологами в вопросе строительства пирамид, то возникает неразрешимое противоречие.

Египтологи считают неправдоподобным любое рассуждение, предполагающее использование на строительстве пирамид машин, а не ручного труда. Вообще-то, по большому счету, они не допускают у строителей пирамиды даже наличия интеллекта, достаточного для изобретения и использования простого колеса. При таком подходе весьма забавно, что культура, обладающая технической способностью просверливать отверстия в твердом диорите, никогда не задумывалась о колесе.

Петри логически предполагает, что гранитные саркофаги, найденные в пирамидах Гизы, были размечены до распиливания. Точность, демонстрируемая в размерах саркофагов, подтверждает это. Несмотря на отсутствие точной информации о способе изготовления саркофагов, следы в граните имеют некоторые характеристики, показывающие, что они не были результатом ручного распиливания. Если бы я не был твердо уверен в этом, то мог бы согласиться, что производство гранитных саркофагов в Великой Пирамиде и Второй Пирамиде, весьма возможно, осуществлялось благодаря исключительно ручному труду и огромному времени.

Но чрезвычайно маловероятно, что команда мастеров, использовавших 9-футовую (более 2,7 м) ручную пилу, продвигалась бы через твердый гранит так быстро, что они вылезли из разметки прежде, чем заметили ошибку. Затем вернули бы пилу назад и повторили ту же самую ошибку, как это заметно на саркофаге в Камере фараона, и при этом ничем больше не подтвердили предположение, что этот предмет был непременно результатом ручной работы.

Когда я читал отрывок работы Петри об этих аномалиях, я вспомнил все свои собственные опыты с пилами – как машинными, так и ручными. С учетом этого опыта я не могу себе представить, что за «ручная» сила управлялась с пилой, обрабатывая гранитный саркофаг. Если бы работа велась даже ручной пилой из стали, то обрабатываемый предмет, имеющий размеры саркофага, не был бы распилен с большой скоростью, а направление регулируемой пилы можно было бы хорошо видеть, чтобы заранее избежать серьезной ошибки – ведь чем меньше рабочая поверхность, тем быстрее лезвие прорезает предмет. С другой стороны, если пила машинная и быстро проникает через материал, она может «блуждать» около намеченного курса и делать уход от разметки в какой-то точке с такой скоростью, что ошибка будет сделана прежде возможности ее исправить. Это – не является чем-то из ряда вон выходящим. Сказанное не означает, что ручная пила не может «блуждать», это означает, что скорость действия инструмента определяет эффективность обнаружения любого отклонения, сделанного пилой от намеченного курса.

Повторное начало посреди распила, особенно при размерах гранитного саркофага, было бы легче выполнять именно машинной пилой, нежели ручной. При ручном распиливании осуществляется лишь незначительный контроль над лезвием – в такой ситуации и было бы трудно измерить точное количество необходимого давления. Также, лезвие ручной пилы перемещалось бы весьма медленно; факт, который опять же, не в пользу ручной пилы. При такой медленной скорости и с очень небольшим давлением, выполнение подобного подвига было бы практически, если не сказать – полностью, невозможно.

Тот факт, что нормальная скорость распиливания была быстро достигнута после исправления ошибки, может быть выведен из следующего наблюдения – в саркофаге Великой Пирамиды ошибка была повторена двумя дюймами далее. Это – другой пример пропила лезвием гранита в «ошибочном» месте быстрее, чем люди были способны обнаружить и остановить его.

Другой метод исправления ошибки в области пропила при использовании ручной пилы состоял бы в том, чтобы наклонить лезвие и продолжать распиливать ненарушенную область, так, чтобы, когда лезвие достигло области, необходимой для исправлении, лезвие поддерживалось бы новым наклонным пропилом и в достаточной степени сопротивлялось бы любым тенденциям следовать за начальным прямым распилом.

Если гранитный саркофаг была выпилен ручной пилой, возможно, что этот метод мог использоваться в исправлении ошибок на саркофаге. Тем не менее, лишь сейчас стало очевидным, что Уильям Флиндерс Петри имел глаз ястреба и фиксировал практически всё, попадающее в его поле зрения. В то время как он исследовал ошибки пропила в граните, он также замечал другие особенности:

«Он (саркофаг) не блестяще обработан, и в этом отношении не может конкурировать с саркофагом во Второй Пирамиде. На внешних сторонах явно могут быть замечены линии распилов: горизонтальная на северной, маленький горизонтальный кусочек на восточной, вертикальный на северной, и почти горизонтальный на западной стороне; это демонстрирует, что каменотесы не колебались при распиливании куска гранита 90 дюймов (около 230 см) длиной, и что бронзовая пила для обработки камня, вероятно, должна была иметь приблизительно 9 футов (более 2,7 м) в длину».

Если оператор пилы в попытке исправить ошибку наклонил ее лезвие так, как описано выше, линии пропила показали бы отличие от предыдущего ошибочного пропила, потому что были бы под углом. Ошибки в граните были найдены на северной стороне саркофага, и Петри заметил, что линии пропила на этой стороне были горизонтальны. Проследовав по пути Петри в 1986, я смог проверить его наблюдения саркофага в Великой пирамиде. Линии пропила на стороне, где были сделаны ошибки, все горизонтальные. Любые аргументы, предлагающие, что ошибка была исправлена за счет наклона лезвия (что является, вероятно, единственным методом, который мог бы успешно использоваться при ручном распиливании), лишены каких-либо оснований. Это подтверждение высокой вероятность того, что строители пирамиды обладали моторизованным машинным оборудованием, когда они резали гранит, найденный внутри Великой пирамиды и Второй пирамиды.

Сегодня такие следы пилы определили бы как различия в размерах агрегата проводной пилы с абразивом, так и кругового вращения петли и колес, ведущих петлю. Результатом любого из этих параметров является ряд небольших углублений. И скорость подачи пилы, и различия в длине пилы, и диаметр ведущих колес влияют на расстояние между углублениями в пропиле. Расстояние между углублениями на саркофаге внутри Камеры фараона – приблизительно 0,05 дюйма (1,3 мм).

Наряду с механическими «отметинами» на внешней стороне саркофага дополнительные свидетельства использования высокоскоростных станков могут быть найдены и на внутренней части гранитного саркофага в Камере фараона. Методы, которые, очевидно, использовались строителями пирамиды для выемки внутренней части гранитного саркофага, подобны методам, которые использовались бы при машинной выемке материала из полости сегодня.

Следы инструмента на внутренней части гранитного саркофага в Камере фараона указывают на то, что перед выемкой гранита предварительно в целом куске была сделана грубая разметка просверливанием отверстий, как отметки удаляемой области. Согласно Петри, эти просверленные отверстия были сделаны трубочным сверлом, оставлявшим центральную выборку цилиндрической формы, которое должно было быть удалено (выломано) после завершения работы. Петри предполагает, что после завершения этой части саркофаг был доработан вручную до требуемых размеров. Машинная обработка на этой специфической части гранита снова позволяет предпочесть механическую обработку ручной, и итоговые ошибки должны все еще обнаруживаться на внутренней части саркофага в Камере фараона:

«На восточной стороне внутренней поверхности остался сохранившийся кусок отверстия от трубочного сверления, где мастера наклонили сверло в сторону, отойдя от вертикали. Они усердно пытались полировать всю поверхность рядом с этой частью, и выбрали около 1/10 дюйма (2,5 мм) по толщине все вокруг нее; но тем не менее они вынуждены были оставить сторону отверстия на 1/10 [дюйма] (2,5 мм) глубже, на 3 [дюйма] (7,6 см) длиннее и на 1,3 [дюйма] (3,3 см) шире; основание этого места – на 8 или 9 [дюймов] (прим. 20–23 см) ниже первоначальной вершины ящика. Они сделали подобную ошибку на северной стороне внутренней части, но гораздо в меньшей степени. Есть следы горизонтальных линий размола в западной части внутренней поверхности».

Ошибки, отмеченные Петри, являются обычным явлением в современных механических цехах, и я должен признать, что и сам бы их сделал при случае. Различные факторы могут привести к подобным последствиям, хотя я не могу представить себе ни одного такого, произведенного вручную. Еще раз: при сверлении гранита мастера сделали ошибку прежде, чем они исправили это.

Давайте представим на мгновение, что отверстия просверлены вручную. Какова должна быть глубина канала, прежде чем сверло было бы удалено для очистки канала от отходов? Способны ли были рабочие сверлить 8 или 9 дюймов (20–23 см) в граните без необходимости удаления сверла? Для меня невообразимо, что такая глубина могла быть достигнута ручным сверлом без частого его изъятия с целью очистки отверстия, либо были созданы условия для удаления отходов по ходу процесса сверления. Поэтому частые изъятия сверла неминуемо выявили бы их ошибку, и они заметили бы отклонение направления сверла на 0,2 дюйма (5 мм) в сторону стенок саркофага прежде, чем оно достигло бы глубины 8 или 9 дюймов (20–23 см). Разве мы не видим ту же самую ситуацию со сверлом, что и с пилой? Здесь мы имеем два высокоскоростных действия, при которых ошибки сделаны прежде, чем операторы имели время для их исправления.

Хотя древним египтянам отказывают даже в знании простого колеса, свидетельства доказывают, что у них было не только колесо, но и более сложное его использование. Свидетельства работы фрезерного станка отлично заметны на некоторых из артефактов, размещенных в Каирском музее, так же как на тех, что были изучены Петри. Два куска диорита из собрания Петри были определены им как обработанные на фрезерном станке.

Разумеется, предметы замысловатой формы могут быть созданы без помощи машин, простой шлифовкой с абразивом типа песка и использованием инструментов из кости или древесины для приложения давления. Тем не менее реликвии, которые видел Петри, по его словам, «не могли быть произведены никаким шлифованием или процессом протирки с нажатием на поверхность».

Предмет, который исследовал Петри, вряд ли покажется неопытному глазу чем-то замечательным. Это была простая каменная чаша. Тем не менее, исследуя чашу вблизи, Петри обнаружил, что сферический вогнутый радиус, формирующий чашу, необычен на ощупь. Более тщательная экспертиза показала заметный выступ в месте пересечения двух радиусов. Это указывает на то, что радиусы были прорезаны по двум разным осям вращения.

Я был очевидцем того же самого результата, когда заготовка была удалена из токарного станка, а затем обрабатывалась снова без прежней надлежащей точной установки. При исследовании других фрагментов из Гизы Петри нашел осколок шара, который имел следы обработки на токарном станке. Тем не менее, на сей раз вместо изменения оси вращения обрабатываемой поверхности у предмета как будто был уменьшен второй радиус за счет изменения положения центра вращения инструмента. По этому радиусу чашу обрабатывали за исключением периметра, оставляя маленький край. Снова заметный выступ обозначил пересечение двух радиусов.

Во время осмотра Каирского музея я нашел свидетельства использования фрезерного станка крупных размеров. Крышка саркофага имела отчетливые фрезерные следы. Закругление крышки заканчивалось переменным радиусом поверхности на краях с обеих сторон. Следы инструмента около этих угловых закруглений те же самые, что я наблюдал при обточке заготовки с движущимся резцом. Инструмент был отклонен под влиянием давления при обработке, которое ослабло при завершении обработки участка. Когда заготовка приходит снова на инструмент, начальное давление заставляет инструмент «закапываться». По мере продолжения обработки величина «закапывания» уменьшается. На крышке саркофага в Каирском музее следы инструмента демонстрируют «механические» особенности именно там, где их можно было бы ожидать.

Ясно, что египетские артефакты, демонстрирующие трубчатое сверление, есть наиболее поразительное и впечатляющее свидетельство, демонстрирующие уровень знаний и технологии, достигнутый людьми в период предыстории.

Древние строители пирамиды использовали технику для сверления отверстий, которая обычно известна как «трепанация». Эта техника оставляет сердцевину цилиндрической формы в высверленном канале и сама по себе является эффективным технологическим средством. По достижении необходимой глубины для несквозных отверстий центральный цилиндр из отверстия выламывается. Применение такого метода заметно не только в отверстиях, которые исследовал Петри, но и на обнаруженных археологами «цилиндрах», выломанных древними мастерами после «трепанирования». По поводу следов инструмента, оставившего спиральную борозду на одной из таких цилиндрических сердцевин, изымаемых из просверленного в граните отверстия, Петри писал:

«Сверло погружается на 0,1 дюйма (2,5 мм) за оборот в 6 дюймов (15, 2 см), или 1 к 60, – скорость прохождения кварца и полевого шпата является удивительной».

Прочитав это, я вынужден был согласиться с Петри. Это была невероятная скорость подачи (расстояние, проходимое за оборот сверла) для бурения в любом материале, не говоря уже о граните. Я был поставлен в тупик вопросом – как сверло могло достичь такой скорости подачи? Сам Петри был так изумлен этими артефактами, что попытался объяснять их, возвращаясь к этому вопросу в трех разных местах одной главы. Для инженера 1880-х, каким был Петри, всё наблюдаемое являлось аномалией. Параметры отверстий, их сердцевин и следов инструмента указывали на невозможность «события». Три специфические характеристики отверстий и цилиндров, как показано на иллюстрации справа, собственно и выдают характерную технологию изготовления этих артефактов. Это:

1. Сужение на конце – как отверстия, так и сердцевины;

2. Последовательные винтовые (спиральные) каналы, демонстрирующие, что сверло входило в гранит со скоростью подачи 0,1 дюйма (2,5 мм) за оборот сверла.

3. Поразительный факт, что спиральная борозда в канале от сверла глубже в кварце, чем в более мягком полевом шпате.

Такая инверсия имела бы место при стандартной машинной обработке. В 1983 г. Дональд Ран (Rahn Granite Surfase Plate Co, Дэйтон, штат Огайо) сказал мне, что алмазные свёрла, вращающиеся со скоростью 900 оборотов в минуту, проникают в гранит со скоростью 1 дюйм (2,54 см) за 5 минут. В 1996 Эрик Лейтер (Trustone Corp.) сказал мне, что эти параметры с тех пор не изменились. Скорость подачи современных свёрл, таким образом, составляет 0,0002 дюйма (0,005 мм) за оборот, демонстрируя, что древние египтяне были способны сверлить гранит со скоростью подачи, которая была в 500 раз больше (или глубже за один оборот сверла), чем современные сверла. Другие характеристики также создают проблему для современных свёрл. Древние сверла создавали сужающиеся отверстия со спиральными углублениями, глубже прорезанными в более твердых элементах гранита. Если обычные методы механической обработки не могут ответить ни на один из этих вопросов, как мы ответим на все три?

Информация для тех, кто все еще способен верить в «официальную» хронологию развития металлов – признавать медь металлом, используемым для обработки гранита равносильно утверждению, что алюминий можно обрабатывать при помощи долота, вылепленного из масла. Отсюда следует более выполнимый и логически обоснованный вывод, который дает ответ на вопрос о методах, использованных древними египтянами во всех аспектах их работы.

Факт, что высокоскоростное сверло имеет идеальную осевую симметрию – весьма замечательное свойство рассматриваемого метода обработки материала. Заострение на конце указывает на увеличение скорости сверления в области обрабатываемой поверхности, так как чем глубже сверло, тем сильнее сопротивление. Равномерная подача при этих условиях, при использовании ручной силы, была бы невозможна. Петри теоретически оценивал в тонну или две давление, прикладываемое к трубчатому сверлу, состоящему из бронзы со вставкой из драгоценных камней. Однако этот вариант не учитывает, что под несколькими тысячами фунтов давления драгоценные камни, несомненно, прокладывали бы себе путь в более мягком веществе, оставляя гранит относительно невредимым после приложения давления. И этот метод не объясняет того факта, что следы сверления глубже в кварце.

Необходимо отметить, что Петри не указал средства, с помощью которых он осмотрел цилиндрическую сердцевину – использовал ли он метрологические инструменты, микроскоп или невооруженный глаз. Нужно также отметить, что все египтологи единодушно не принимают его выводов. В работе «Древние Египетские Материалы и Индустрия» Лукас использует вывод Петри, что отверстия были результатом воздействия драгоценных камней. Он заявляет:

«По моему мнению, предположение о владении методами обработки самих драгоценных камней для создания из них режущих зубьев и установки их в металле таким образом, чтобы они выдержали бы столь большие нагрузки, в такой ранний период вызывает еще больше сложностей, чем даже объяснение их возможного использования. Но были ли в действительности режущие зубья такими, как это декларировал Петри? Свидетельства для доказательства их присутствия следующие:

(a) Цилиндрическая сердцевина вырезанного по окружности гранита и его выгравированная поверхность; непрерывные углубления, формирующие спираль, в одной части единственного углубления, в котором можно проследить пять оборотов вокруг сердцевины.

(b)Часть просверленного в диорите отверстия с семнадцатью равноудаленными рисками от последовательного вращения того же самого сверла.

(c) Другой фрагмент диорита с рядом углублений, пробитых на глубину в одну сотую дюйма в единственном отверстии.

(d) Другие фрагменты диорита, демонстрирующие правильные эквидистантные (равноудаленные) углубления сверла.

(e) Два фрагмента диоритовых чаш с иероглифами, выгравированными очень сильно режущим резцом, а не процарапанные.

Но если абразивный порошок использовался со сверлами и пилами из мягкой меди, весьма вероятно, что части абразива внедрились бы в металл, где они могли бы остаться в течение некоторого времени, и любые такие случайные и временные зубья произведут тот же самый эффект, как установленные и постоянные...».

Лукас утверждает, что выемка трубчатого сверла для удаления отходов и вставка нового абразивного резца в отверстие оставляет следы. Но есть проблемы и с этой теорией. Сомнительно, что простой инструмент, вращаемый вручную, будет продолжать проворачиваться в то время, как мастера вытягивают его из отверстия. Аналогично, повторный возврат режущего инструмента в чистое отверстие с новым абразивном резцом не требует вращения инструмента до достижения рабочей области. Есть также проблема сужений к концу – и в отверстии, и в центральной выборке. Они эффективно обеспечивают зазор между инструментом и гранитом, создавая таким образом, невозможность контакта для создания борозд при этих условиях.

Предлагаемый мной метод объясняет все отверстия и сердцевины, найденные в Гизе. Этот метод способен объяснить все те детали, над которыми Петри и я ломали голову. К сожалению для Петри, метод был неизвестен в то время, когда он занимался своими исследованиями, так что не удивительно, что Петри не смог найти удовлетворительных ответов.

Применение ультразвуковой механической обработки – единственный метод, который полностью логичен с технической точки зрения, и объясняет все отмеченные феномены. Ультразвуковая механическая обработка – колебательное движение инструмента, удаляющего материал подобно отбойному молотку, «выбирающему» части бетонной мостовой, только намного быстрее и несоизмеримо эффективнее по воздействию. Ультразвуковой режущий инструмент, вибрирующий со скоростью от 19.000 до 25.000 циклов в секунду, нашел уникальное применение в точной механической обработке отверстий сложной формы в твердом, ломком материале типа закаленных сталей, карбидов, керамики и полупроводников. Для ускорения резания в нем используется жидкий абразивный раствор или паста.

Наиболее существенная деталь просверленных отверстий и сердцевин, изученных Петри – это то, что вырезы в кварце глубже, чем в полевом шпате. Кристаллы кварца используются в создании ультразвуковых колебаний и, наоборот, отзывчивы к влиянию вибрации в ультразвуковом диапазоне, и в них можно сгенерировать высокочастотные колебания. В механической обработке гранита с использованием ультразвука более твердый кварц не обязательно оказал бы большее сопротивление, так как это было бы в рамках обычных методов механической обработки. Вибрирующий с ультразвуковой частотой инструмент нашел бы многочисленных «помощников» при прохождении через гранит, находящихся непосредственно в самом этом граните! Вместо сопротивления режущему воздействию, кварц отреагирует и начнет вибрировать в резонансе с высокочастотными волнами, усиливая абразивное действие по мере того, как через него проходит инструмент.

Имеющиеся углубления можно объяснить несколькими способами. Неравномерный поток энергии мог заставить инструмент колебаться больше на одной стороне, чем другой. Инструмент мог быть ненадлежащим образом установлен. Наращивание абразива на одной стороне инструмента могло прорезать углубление по мере того, как инструмент ввинчивался в гранит.

Сужающиеся стороны отверстия и центрального цилиндра совершенно обычны при анализе базовых требований для всех типов режущих инструментов. Это требование – необходимость обеспечения зазора между поверхностью неработающей части инструмента и обрабатываемой поверхностью. Вместо прямой трубы необходимо иметь трубу с постепенно уменьшающейся толщиной. Внешний диаметр постепенно становится меньше, обеспечивая зазор между инструментом и стенкой отверстия, а внутренний диаметр становится больше, создавая зазор между инструментом и центральной цилиндрической сердцевиной. Это позволяет свободному потоку абразивного жидкого раствора достигать области сверления.

Трубчатое сверло такой формы также объясняет сужение сторон отверстия и формы внутренней выборки. При использовании трубчатого сверла из материала, более мягкого, чем абразив, лезвие постепенно стерлось бы. Размеры отверстия, таким образом, соответствовали бы размерам инструмента в области лезвия. Поскольку инструмент изнашивается, отверстие и центральный цилиндр отображают этот износ в форме сужения.

При ультразвуковой механической обработке инструмент может погружаться вертикально сверху в обрабатываемый материал. Он может также вворачиваться в материал. Спиральные борозды можно объяснить, если рассматривать один из методов, к