Тревожный звонок

На модерации Отложенный Это выступление - тревожный звонок, то, что по-английски называется "Wake up call"Герт Вилдерс является членом голландского парламента. Через одно или два поколения США задаст себе вопрос: «Кто потерял Европу?» Представляем речь Герта Вилдерса, председателя Партии за свободу (Нидерланды) в Four Seasons, Нью-Йорк, выступавшем от альянса патриотов и объявившем джихад рамочной конференции в Иерусалиме. Дорогие друзья! Спасибо большое за приглашение. Я приехал в Америку с миссией. Не все хорошо в Старом Свете. Существует опасность угрожающих размеров, и в этой ситуации очень трудно быть оптимистом. Мы можем оказаться в стадии окончательной исламизации Европы. Это не только представляет собой явную и непосредственную опасность для будущего самой Европы, оно представляет собой угрозу для Америки и для самого выживания Западной цивилизации. Соединенные Штаты сегодня - последний бастион Западной цивилизации, стоящий перед исламизацией Европы. Сначала я опишу ситуацию на местах в Европе, и скажу кое-что об исламе. В конце я расскажу о встрече в Иерусалиме. Вы знаете, Европа меняется. Вы, наверное, видели её достопримечательности. Но во всех её городах, иногда в нескольких кварталах от туристов, есть еще один мир. Это мир параллельного общества, созданного путем Мусульманской массовой миграции. В Европе растёт новая реальность, а именно, мусульманские районы, где проживает или даже появляется очень мало коренного населения. И если они там есть, они могут пожалеть об этом. Это касается и полиции также. Это мир платков, где женщины ходят в бесформенных балахонах с детскими колясками или кучами детей. Их мужья, как рабовладельцы, предпочитают ходить на три шага впереди. Мечети там стоят на многих углах улиц, магазины имеют вывески, которые вы и я не смогут прочитать. Там сложно найти какую-либо экономическую деятельность. Это мусульманское гетто, контролируемое религиозными фанатиками. Эти мусульманские районы растут, как грибы, захватывая всё новые территории, улицы, районы по соседству в каждом городе Европы. Сегодня по всей Европе существуют тысячи мечетей с большими общинами, чем имеется в христианских церквах. И в каждом европейском городе есть планы построить Супер-мечеть, которая сделает карликом любую церковь в регионе. Многие европейские города уже на одну четверть мусульманские: просто взять Амстердам, Марсель или Мальмё в Швеции. Во многих городах большинство детей в возрасте до 18 лет составляют мусульмане. Париж окружен кольцом мусульманских районов. Мухаммед является самым популярным именем среди мальчиков во многих городах. В некоторых начальных школах Амстердама о фермах больше нельзя упоминать, т.к. при этом надо иметь в виду и свинофермы, а это бы оскорбило мусульман. Во многих государственных школах Бельгии и Дании есть лишь набор мусульманских пищевых продуктов для всех учащихся. В когда-то терпимом по отношению к геям Амстердаме их теперь избивают почти исключительно мусульмане. Немусульманские женщины регулярно слышат: "Шлюха, шлюха". В школах Франции учителям рекомендуют избегать авторов, которые считаются оскорбительными для мусульман, в том числе Вольтера и Дидро. То же самое относится и к Дарвину. Историю Холокоста уже не изучают, поскольку она затрагивает чувствительность мусульман. В Англии суды шариата теперь официально входят в состав британской правовой системы. Многие районы Франции - запретные зоны для женщин без хиджабов. На прошлой неделе человек чуть не умер после избиения мусульманами в Брюсселе потому, что он пил во время рамадана. Евреи бегут из Франции в рекордных количествах, там развернулась худшая волна антисемитизма после Второй мировой войны. По-французски теперь чаще говорят на улицах Тель-Авива и Нетании в Израиле. Я могу продолжать эти рассказы об исламизации бесконечно. В общей сложности пятьдесят четыре миллиона мусульман сейчас живут в Европе. В университете Сан-Диего подсчитали, что 25% населения Европы будет мусульманским уже через 12 лет. Бернард Льюис предсказал мусульманское большинство к концу этого века. Их число не представляло бы угрозы, если бы у мусульманских иммигрантов было сильное желание ассимилироваться. Но есть несколько признаков, говорящих об обратном. Исследовательский центр Пью сообщил, что половина французских мусульман свою лояльности к исламу ставят выше, чем лояльность к Франции. Треть французских мусульман не возражают против террористов-смертников. Британский центр социальной сплоченности сообщил, что одна треть британских мусульманских студентов выступают в пользу всемирного халифата. Мусульмане требуют то, что они называют "уважение". И вот так мы даем им уважение: у нас есть уже мусульманские официальные государственные праздники. Спутниковые тарелки настроены не на разные европейские станции, а только на исламские станции их исторической родины. Христианско-демократический Генеральный прокурор готов согласиться с шариатом в Нидерландах при наличии мусульманского большинства. Мы имеем членов кабинета министров с паспортами из Марокко и Турции. Мусульмане поддерживают незаконное поведение, начиная от мелких преступлений и случайного насилия, например, от нарушений на транспорте и до беспорядков малых масштабов. Париж видел свое восстание в пригородах, населённых поселенцами с низкими доходами. Я называю этих поселенцев преступниками потому, что это так и есть. Они не стремятся к интеграции в наше общество, они стремятся к интеграции нашего общества в их Дар-аль-Ислам. Такими они являются поселенцами. Многое из этого насилия на улице направлено исключительно против немусульман, заставляя местных жителей покинуть свои районы, города, свои страны. Влияние такого переселения на итоги выборов не должно быть проигнорировано. Вторая вещь, которую надо знать, является важность личности пророка Мухаммеда. Его поведение является примером для всех мусульман, и не может подвергаться критике. Теперь, если бы Мухаммед был человеком мира, скажем, как Ганди и мать Тереза, совмещённые в одном, не было бы никаких проблем. Но Мухаммед был военачальником, массовым убийцей, педофилом и имел несколько браков в одно время. Исламская традиция говорит нам, как он сражался в боях, как убивал своих врагов и даже казнил военнопленных. Сам Мухаммед истреблял еврейское племя Бану курайза. Получается, если что-либо хорошо для ислама, это - хорошо. Если это плохо для ислама, это - плохо. Пусть никто не сомневается, что ислам является религией. Конечно, в нём есть Бог и 72 вечных девственницы. Но по своей сути ислам - политическая идеология. Это система, которая устанавливает подробные правила для общества и в жизни каждого человека. Ислам хочет диктовать каждый аспект жизни. Ислам означает "подчинение". Ислам несовместим со свободой и демократией потому, что он стремится к шариату. Если хотите сравнить ислам с чем-нибудь, он ближе всего подходит коммунизму или национал-социализмомy, всё это – тоталитарные идеологии. Теперь вы знаете, почему Уинстон Черчилль назвал ислам "самой ретроградной силой в мире", и почему он сравнил "Майн Кампф" с Кораном. Сейчас европейская общественность полностью согласились с палестинской позицией, и рассматривает Израиль, как агрессора. Я пожил в этой стране и посетил её десятки раз. Я поддерживаю Израиль. Во-первых, потому, что это еврейская родина после двух тысяч лет изгнания вплоть до Освенцима, во-вторых, потому, что это - демократия, и в-третьих, потому, что Израиль является нашей первой линией обороны. Эта крошечная страна находится на линии джихада, к ней Ислам предъявляет территориальные притязания. Израиль сталкивается с фронтом джихада, как и в Кашмире, Косово, на Филиппинах, юге Таиланда, в Дарфуре в Судане, Ливане и Ачех в Индонезии. Израиль просто у них на пути. Точно так, как Западный Берлин во времена "холодной войны". Война против Израиля, это не просто война против Израиля. Это война против Запада. Она является джихадом. Израиль просто получает удары, которые предназначены для всех нас. Если бы не было Израиля, Исламский империализм нашёл бы другие места освободить свою энергию и свое стремление к завоеваниям. Благодаря израильским родителям, которые отправляют своих детей в армию и не спят по ночам, родители в Европе и Америке могут спать спокойно и мечтать о будущем, не подозревая о нависшей опасности. В Европе много доводов в пользу отказа от помощи Израилю в целях удовлетворения жалоб наших мусульманских меньшинств. Но если Израиль, не дай Бог, пойдёт ко дну, это не принесет утешения на Западе, и не будет означать, что наше мусульманское меньшинство вдруг изменит свое поведение и признает наши ценности. Напротив, конец Израиля даст огромное поощрение силы Ислама. Они будут, и вполне справедливо, рассматривать кончину Израиля в качестве доказательства того, что Запад слаб и обречен. Конец Израиля не будет означать конец наших проблем с исламом, но это только начало. Это будет означать начало последней битвы за мировое господство. Если они смогут получить Израиль, они смогут получить все. Так называемые журналисты могут маркировать критиков исламизации, как "правых экстремистов" или "расистов. Но в моей стране, Нидерландах, 60% населения теперь рассматривает массовую иммиграцию мусульман как политическую ошибку номер один со времен Второй мировой войны. И еще 60% видят ислам как самую большую угрозу. Однако есть опасность большая, чем террористические нападения: сценарий Америки в качестве последнего прибежища цивилизованного человека. Огни в Европе могут разгореться быстрее, чем вы можете себе представить. Исламская Европа означает Европу без свободы и демократии, экономическую помойку, интеллектуальное мракобесие, и потерю военной мощи Америки - когда ее союзники превратятся во врагов, врагов с атомными бомбами. С исламской Европой Америка вынуждена будет в одиночку хранить наследие Рима, Афин и Иерусалима. Дорогие друзья, свобода является наиболее ценным подарком. Моему поколению никогда не приходилось бороться за эту свободу, она была предложена нам на серебряном блюде людьми, которые боролись за это своими жизнями. Вся Европа усеяна американскими кладбищами, напоминающими нам о молодых мальчиках, которые никогда не вернулись домой, и памятью о которых мы дорожим. Моему поколению не принадлежит эта свобода; мы - просто её хранители. Мы можем только передать эту трудную выигранную свободу детям Европы в том же самом государстве, в котором она предлагалась нам. Мы не можем достигнуть соглашения с муллами и имамами. Будущие поколения никогда не простили бы нам её потерю. Мы не можем утратить наши привилегии. Мы просто не имеем права сделать так.