Валерий Сюткин: кто его не знает...

Певец и музыкант Валерий Сюткин в текстах своих песен использует сленг субкультуры стиляг

Фото: Personastars

Группа "Cюткин рок-н-ролл бэнд" в конце сентября дала последний московский концерт, чтобы вновь выйти на сцену только в следующем году. Эстрадно-джазовый коллектив под руководством «чистопрудного парня», как себя сам называет Валерий Сюткин, обещает вернуться после больших каникул — в январе. О том, в XXI веке и что ему не нравится в современной музыкальной культуре, артист рассказал «Вечерке».

— Валерий, как вам удается быть частью шоу-бизнеса и не изменять московскому биту?

— Не задумывался над этим, честно говоря. Просто всегда делаю то, что мне приносит удовольствие. С 14 лет, когда начал играть музыку на танцах в клубе недалеко от нашего дома на Покровском бульваре. Возможно, успех в этом и заключается — делать все в удовольствие. Хотя, конечно, сегодня молодежь все больше к другой музыке тяготеет, и не каждый может ответить, кто такой Сюткин. Но меня успокаивает то, что нас выбирают люди с хорошим музыкальным вкусом.

— Вам не кажется, что современная эстрада страдает от отсутствия ярких индивидуальностей?

— Это самая большая проблема. Чем занимается телевидение? Поиском голосов. Не мозгов, заметьте. Ведь индивидуальность — это когда исполнителя нельзя заменить никем другим. Песня — это «что вы хотели рассказать». Нужны хорошие рассказчики с интересными историями. А вот создавать эти истории и есть самое сложное. Сейчас в ноты все попадают, скопировать могут кого угодно — это называется английским словом кавер, то есть перепевка хитов.

— Вы тоже, кстати, перепеваете некоторые советские песни.

— Но у меня в репертуаре как минимум десять крепких шлягеров своего сочинения. Каждому артисту нужен неповторимый репертуар.

— А в чем проблема, нет т алантов?

— Таланты вроде есть. Какой канал ни включите, везде поют, веселят. Молодежь уходит в юмористы, всю сетку вещания может заполнить своими проектами. Смешат, как умеют. Но юмор делится на блестящий и матовый. Мне нравится первый. Матового много, а блестящего явно не хватает. Также и с песнями — таких, чтобы пела вся страна, фактически нет. Это время закончилось в конце 1990-х годов, тогда песни сочиняли так, что их могли петь и бабушки, и их внуки. Сейчас работают все чаще только на свою возрастную аудиторию, не на широкого слушателя.

— Одним словом, на эстраде безвременье.

— Не только у нас.

Мне кажется, мировые звезды тоже уступают своим предшественникам. Нельзя же Рики Мартина или Леди Гага поставить в один ряд с Фредди Меркьюри или Эдит Пиаф. Масштаб не тот. Талантливо, но не планетарно. Если хотите, на эстраде свой кризис. Он, конечно, пройдет однажды, но я лично этого не жду. Живу сегодняшним днем. Делаю то, что мне нравится.

Из архива

В прямом эфире программы Первого канала «Доброе утро» выступает группа «Сюткин рок-н-ролл бэнд»

— Вы автор музыки и слов многих хитов, недавно избраны членом Авторского совета Российского авторского общества...

— Я состою в совете РАО вместе с Александрой Пахмутовой, Андреем Дементьевым, Максимом Дунаевским, Юрием Антоновым и другими известными авторами. Так что я там точно не самый главный! Хочется, чтобы была выстроена система, при которой прежде всего ценили бы авторов, а уже потом менеджеров и остальных причастных к музыкальной индустрии. Тяжело будет, но чтобы исправить ситуацию, нельзя выступать разрозненно. Должна быть единая группа, чтобы люди с такой совестью, как, скажем, у Пахмутовой, отстаивали интересы авторов! Это и есть Авторский совет РАО. Вся надежда на него.

— Интересно, какая книга вас потрясла больше всего в жизни?

— Пожалуй, это была «Колыбель для кошки» Курта Воннегута — первая серьезная книга в моей жизни, мне было лет 13 тогда. Там есть слова, которые я заучил как молитву и до сих пор иногда произношу. Люди становятся религиозными, когда летают по три-четыре раза в неделю и попадают в критические ситуации, а я часто попадал в форс-мажорные летные условия. У меня есть такое обращение, не буду его цитировать, но именно в этой книге я его почерпнул.

— Вы как-то признались, что любите одиночество. Что делаете в это время?

— Самое страшное — не одиночество, а невозможность побыть одному. Когда это все-таки получается, я думаю, собираюсь с мыслями. Отучаю себя от вредных привычек. Например, не так давно перестал спорить на политические темы — бесполезное это дело. Лучшие минуты отдыха — с женой и дочерью, моими любимыми Виолами, и нашей любимицей собакой Джульеттой породы бишон-фризе.

— Вы всегда любили собак?

— Нет, все благодаря моей любимой жене. Я сам по году Собака, жена — Кот, а дочь — Крыса. Так что у нас в семье полная гармония! Чего искренне желаю всем читателям «Вечерки»!

Анна Бояринова