Сказка

 

   Остроносые, чёрные  стрелки круглых, настенных часов в детской комнате, разукрашенной рисунками сказочных героев,  скоро наползут на двенадцать ночи. За окном густая темень, освещённая плотным, желтым светом фонарей, в котором проглядываются силуэты домов с погасшим светом.

   Он хочет спать, но  уснуть  не может, потому что внучка  просит, чтобы он прочитал ещё одну сказку.

 

- Да я тебе уже все сказки перечитал, - сердится он. – Не знаю больше. Спасть пора. Скоро двенадцать часов.

- Ну, ещё одну. Самую малюсенькую, - просит она.

   Он обводит глазами жёлтую книжную полку, достающую почти до потолка,  нехотя встает и подходит к белой стенке, открывает дверцу. Глаз натыкается на книгу в чёрном, кожаном переплёте с выдавленным крестом на обложке: «Библия»,  она, словно намагничивает его руку, он тянется к  ней, достает, присаживается на кушетку, на которой лежит внучка, перелистывает, тихий убаюкивающий шелест пожелтевших листов, и останавливает взгляд на первой главе «Бытие».

- Дед, -  внучка высовывает из под одеяла веснушчатый нос. – В этой  книге, наверное, много сказок. Смотри, какая толстенная.

- Много, - отвечает он. – Сейчас прочитаю тебе одну небольшую и спать.

Договорились.

   Внучка согласно кивает головой.

   Он углубляется в лист и читает.

- Вначале Бог создал небо и землю,

  Земля же была безвидна и пуста,

  И тьма над бездною,

  И Дух Божий носился над водою.

  И сказал Бог: да будет свет. И стал свет… 

- Красивая  сказка, - говорит  внучка, - Только  не понятная.

- Разве такое бывает? Красиво, но не понятно.

- Я же сказала так. Значит, бывает.

   Он думает и отвечает, хотя уже можно и промолчать, внучка спит, закрывшись одеялом по самую макушку.

- Вначале это 1917 год, - говорит он, глядя на застывший в желтизне свет.

  Это священное число для него, в котором ему видится сакральный смысл, потому что он романтик, считает, что числа обладают магическими свойствами. Он верит в чудеса и в то, что идеи равенства, братства, любви… остаются в силе в душах людей  и когда - то воплотятся. Конечно, не в его жизни, а в будущем, а если души действительно переселяются в другие миры, то, может быть, и существовал в 1917  году  мир, в котором было всё то, о чём он часто думает.