Милашка, 1 и 2 глава

Юмористическая повесть с продолжением. США,  100 лет  назад.

Представляем миндалины аллигатора_ 
                ПЕРВАЯ ГЛАВА
   Милашка была стройной мамой двадцати одного лета. Её подстриженные волосы выглядели
как гроздь жёлтого винограда. Она предложила взгляд, который сделала бы латунная обезьяна, работая при температуре 209 градусов. Когда Кьюти вышла на бульвар ветреным днём, она оставила в ряд звёздочки на своём пути.
После одного взгляда на нашего маленького врага печали, мужчины уже никогда не оставались прежними.
Навсегда после того, как они поцеловали своих жен и возлюбленных с далеким глаза. Ни один джентльмен моложе 104 лет не мог пройти Совет Цензуры на восемь недель после того, как Милашка улыбнулась ему.Милашка вызвала у святого Петра писательские судороги еще до того, как ей исполнилось восемнадцать. После того, как ей стало восемнадцать. Святой Петр вычеркнул ее имя из Судебной книги. Нет, рискуя, он также выбросил её  номер телефона. Тем не менее на нашу маленькую бабочку страсти было так же зло смотреть, как и на
весеннее утро. Где родилась Кьюти и как никто не знал. Все, что кто-либо знал о наш маленький родстер Blue Ribbon заключался в том, что у нее был комплекс моли. Каждую ночь Кьюти сжигала свои крылья и каждое утро отращивала их снова.
Короче говоря, Кьюти была из тех девушек, о которых мужчины забывают в 49 лет - после того, как их вдовы получили страховку.
         ГЛАВА 2
Представляем Маленькое Казино и никель в розетке_
На свой двадцать первый день рождения эта теплая мамочка встретила перезревшую айву
которого несчастные родители назвали Германом Пупиком. Слово о Германе. Наш герой был одним из тройняшек. Его отец, Рудольф Пупик,коммивояжер, поспешил домой из Милуоки, когда получилвести. Осмотрев урожай года, г-н Пупик-старший сказал: «Мы сохраним это и утопим двух других». Тот, кого он оставил, был Герман. Это был средний перерыв.

Наш герой проявил свой нрав еще в раннем возрасте. Он был мокрым шлепком
со взлета. Когда ему было пять месяцев, он отказался сосать грудь его матери. Он считал это аморальным и непристойным. Ещё до того, как маленькому Герману исполнилось девять лет, все знали, что у него усики лилии. Он вырос и стал одной из тех огнеупорных креповых вешалок,которые получают приказы только от Бога, и он женился на осеннем листе по имени
Эммалин, страдающей девственностью.

Когда ему было тридцать пять лет, единственные горшки с мясом, которые были у Германа
видели те, за которыми ухаживала его жена на кухонной плите. Он был женат десять лет, и каждую ночь, прежде чем скатиться на сено, он и
больной ранним слабоумием, который разделял с ним головные боли, вставал на колени рядом с их тернистым ложем и просить Бога хранить их в чистоте.

И он это  сделал.
    Сам Герман был так чист, что отменил подписку на Presbyterian Weekly во время войны из-за заголовка, который появился в этом колоритном органе от 3 марта 1917 года. Заголовок гласил: «Военно-морской Маневры, описанные очевидцем». Наша правая рука Бога рассматривала этот заголовок слишком наводит на размышления для органа, предназначенного для дома.

     У этого благочестивого пряника был только один глаз. Другой был сделан из стекла. Он стоил семь с половиной долларов и был окрашен в зелёный цвет. Вот как наш герой потерял свой концерт. К седьмой годовщине На свою свадьбу Герман принес домой литр простого белого мороженого. -«Сегодня вечером, — сказал Герман, — седьмая годовщина нашей совместной борьбы против Дьявола. Поэтому нам следует веселиться». Итак, они съели мороженое, хотя миссис Пьюпик жаловалась, что оно дало ей головную боль. После того, как эта часть брачной ночи прошла, Герман вызвал свою супругу на игру Tiddlywinks.  В пылу этой игры миссис Пупик сорвала одну из мишек с необыкновенной силой, ибо замужество не погасило в ней огонь, и он влетел в лампу Германа и потушил её.  — Боже, — сказал наш одноглазый Пилигрим, выкладывая семь с половиной наполовину хлопает за новый концерт, «поразил меня за мои грехи».

Это было справедливо и достаточно. Перед запуском необходимо сказать еще несколько слов о Германе Пупике.
в эту великую драму греха и страсти, чтобы проиллюстрировать незнание мира и его предполагаемых людей. Герман считал, что бюстгальтер был чем-то, в чем можно плавить свинец; что шаровары были сленгом термин, который означал ряд ошибок; этот торс был именем пресловутого испанского тореадора, и эта страсть возникла, когда плотник ударил его по пальцу молотком.
Чем, спросите вы, зарабатывала на жизнь эта большая ветчина? Отойди, добрый Читатель, держи себя в руках. Герман Пупик был реформатором. Он был нанят Соединенными Штатами Америки за 29 долларов в неделю, чтобы подключить все подводные камни большого города. Да, долгом Германа было прыгать всякий раз, когда он видел что-то нехорошее.
на него обеими ногами и вдавить его в землю, и хотя у разносчика малины был только один глаз, он видел много низкого и мерзкого. На самом деле для Германа весь мир был просто одним большим Домом Позора и все, кроме него самого, его жены и больного аденоидами по имени: "Все преподобные Гурглелургель" были сокамерниками. Почти всё, что Герман видел и догадывался, побуждало других людей на  грех. И это приводило его в бешенство. Однажды, когда Бог ударил пером нашего гробовщика с сильным приступом запора он написал жгучее письмо Голос народа на трибуне, осуждающий безнравственность и непристойность общественных туалетов. То же самое было и с мадам Пупик. Когда мадам оделась и готова пойти на молитвенное собрание и рассказать Богу, о чем она думает сама, она выглядела так, как будто она забыла удалить грязь Boncilla пакет. Теперь мы покинем эту миловидную команду и прыгнем в водоворот трагедии и страсти, которые судьба уже тогда сплела  свой водоворот - ткацкий станок.