О современной вере, православии и обществе Ч I

Я обратил внимание на интересный феномен - огромное количество искренних, нравственных, мыслящих людей имеют отрицательное отношение к Церкви (РПЦ МП). Причем в последнее время таких людей стало больше. Их образ мыслей отчётлив: РПЦ МП имеет ко Христу такое же отношение, как черный цвет к белому. Сегодня в значительной мере утрачивается вера в действенность внешних религиозных институтов. Тому масса причин - и собственно обмирщение церкви, и влияние западного (В XVIII—ХIХ веках западная «наука» становилась все более чуждой религиозности, она попробовала рассмотреть веру в Бога не изнутри, как это делали древние мыслители, а извне. Религия превратилась для ученых в объект исследования, в «форму общественного сознания»), в первую очередь американского протестантизма, и, мягко говоря, не слишком благовидное, а, как правило, греховное поведение клира. Кроме того (и в большей степени) сказывается необычайное увеличение с каждым годом количества религиозных течений, сект (как реакция на кризис веры еще в середине XIX век), всевозможных «учителей» и «пророков».

Кстати, не последнюю роль в этом играют и активные политические попытки православной церкви занять нишу государственной религии. К тому же быть православным теперь модно, а главное выгодно, особенно среди государственных чиновников. А с учетом многовекового отвращения русского народа к власти чинушей, легко можно понять внутреннее отторжение к тем представителям Бога на земле которые с этой многоголовой гидрой зла, находят как общие интересы, так и ведут деловые взаимоотношения. Главное, к чему собственно и призвана Церковь (в социально-политическом плане) – печалование (защита) народа и в частности простых людей от беспредела власть держащих, облечение этой самой власти она не выполняет и, судя по всему (каких-то серьёзных подвижек в этом отношение я не вижу) выполнять не будет. Да, время Златоустов, похоже, ушло безвозвратно. Всякая смена власти представляется нам рубежом, сменой эпох и т.д., несмотря на то что меняется только горстка людей в креслах первых рядов, а мы все вроде как остаемся прежними. Особенно в том, что касается «глубины души». И даже заявление Патриарха о том, что: «Все наши грехи искуплены кровью», что «это не интеллигентские слезы по поводу чьей-то чужой вины», а «искупление страданиями и кровью нашего народа». Однако: «Урок истории заключается в том, что золотые купола и величественные храмы не являются гарантией спасения, они не отвращают людей от падения. Наша вера не должна быть только частью нашего фольклора, культурных традиций. Это должна быть живая вера, мощнейшая мотивация наших поступков». А вот как раз то это, пожалуй самое главное, в реальности отсутствует. Наша реальная церковность превратилась превращается в рутину, из неё ушла радость. Христос, так ярко вошедший в жизнь при начале воцерковления, скрывается и заслоняется обрядом, правилами, мелочными долженствованиями и запретами. "Пробиваться" ко Христу становится всё труднее и труднее. Прямой зависимости между хождением в церковь, молитвословием, постами, выстраиванием православного обихода и жизнью во Христе не оказывается. Более того, современный уклад церковной жизни, как правило только препятствует человеку возрастать в живом Христе. Ведь когда христианин взрослеет в Церкви, ему объективно требуется всё большая свобода, всё большее доверие и уважение как к члену Тела Христова. А у нас со свободой, с доверием и уважением к человеку, рядовому верующему дело обстоит весьма плохо, а зачастую просто отвратительно (карикатурно): всё регламентировано, установлено и зацементировано; шаг вправо, шаг влево – и ты уже модернист, обновленец, еретик и "апостат".

В современной православной церковности значительной опасности подвергается даже само нравственное чувство – вместо всё большего его развития, просвещения Евангелием, утончения и укрепления современному православному предлагается идеология, которая запрещает ему относиться ко всему так же, как его Бог – свободно и милосердно. Он должен считать единственной носительницей истины то толкование Православия, которое предлагает ему постсоветская российская действительность. Для православного не существует тайн Божиих – Бог действует так, как велит Ему действовать православная идеология. Она уже знает, кого Бог спасёт, а кого нет, кого пошлёт в ад, а кого нет. Отцы Церкви (за исключением свт. Игнатия (Брянчанинова)) говорили об этих вещах лишь предположительно, а многие и умолкали в благоговении перед судьбами Божьими – а современные православные это точно знают... Вот и приходит человек к выводу – нынешняя русская церковность и жизнь во Христе – вещи отнюдь не тождественные. Более того – отсутствие религиозной педагогики означает, отсутствие живого тока того Предания, которым так дорожат на словах православные. А раз нет живого Предания (пере-давание от поколение к поколению живой веры и истинной свободы), его место занимают лжепредания, псевдопредания. В результате этого получается, что человек, много лет подвизавшийся в церковной жизни, обретает в Церкви не подлинную церковность, выявляющуюся, в личном возрастании во Христе и в евхаристической общинной жизни в любви у Бога и у человеков (Лк. 2, 52), а совершенно иные вещи: субкультуру, идеологию, политиканство, коммерцию, манипулирование людьми, неуважение к личности, обскурантизм, магизм, кликушество, а то и прямую дурь. Нравственное чувство на всё это реагирует неприятием, христианская совесть ясно говорит: "в этом нет Христа" – и человек уходит из Церкви.
Современная церковная жизнь утратила реальное религиозное измерение. Оно "ушло" куда-то в метафизику, в книги, в высоту православного учения, от жизни совершенно оторванного. Сегодняшняя не в книгах, а в действительности наличествующая "вера в Церковь" не выявляет Церковь "здесь и сейчас", а превратилась в веру лишь "в жизнь будущего века". Вместо же подлинной христианской религиозности церковность подменяется секуляризмом и политической коньюктурой (с толерантностью в придачу). В том то и дело, что Церковь входит в мир, исторически пребывает в нем, но Сама не от мира. Церковь всегда говорит о будущей парусии, свидетельствует об обоженном человечестве. Церковь в мире, но преодолевает мир, что всегда чувствовали наиболее религиозно чуткие души. Еще ранее в до- константиновское и пост- константиновское время эти люди оставляя мир уходили в пустыню, где в последствии и родилось монашество. Именно эти ревнители благочестивой жизни, почувствовав упадок духа, стали усердно искать пути духовного усовершенствования. Возвышенный идеал ревностного служения Богу, лучшая часть христиан увидела в аскетизме. Монашеское движение стало своеобразным продолжением христианского мученичества.

Сфера христианско-религиозная есть полагание смыслов, целей и мотиваций всей жизни исключительно в Царстве Христовом, которое не от мира сего (Ин. 18, 36) (что вовсе не исключает активной деятельности на земле; речь идёт об иерархии ценностей). Когда в силу разнообразных процессов цели, смыслы и мотивации православных христиан, составляющих церковную общину, из этой небесной и вечной сферы смещаются, то Церковь тут же подпадает действию смертоносных стихий падшего мира, и экклезиологическое сознание в практической церковной жизни меняется. Под Церковью – Царством не от мира сего, которое приходит в нашу жизнь, срастворяется с нею, одушевляет её, – в силу нерелигиозности, посюсторонности целей и мотиваций начинают пониматься вещи вполне земные. Вследствие этого в мировоззрении и жизни многих церковных людей религиозное содержание отводится на второй план, церковное самосознание делается нерелигиозным, превращаясь в идеологию, и Церковь начинает терять себя как неотмирное Тело Христово, всё более и более становясь только лишь политическим, общественным, культурным и хозяйственным явлением.

Для иллюстрации сказанного послушайте известное православное радио или почитайте не менее известный православно-патриотический интернет-сайт: что интересует сегодня, так сказать, "церковные массы"? Во-первых – вещи исключительно земные: наша славная история, былая целостность Империи, монархия, Великая Держава, замечательное советское время, Сталин, Власов, коварный и абсолютно бездуховный Запад, наш особо духовный "свой путь", "христолюбивое" воинство, ювенальная юстиция, козни либералов, "лихие 90-е", демографические проблемы, превосходство "нашей цивилизации" по сравнению с "не нашей", национализм, etc., etc... это всё – именно и только земное, голая идеология, здесь нет ни капли христианской религиозности; а та "соотнесённость" с "небесным порядком вещей", которой обычно прикрываются носители этих идей – мнимая, ложная, по сути – не христианская, кричаще противоречащая Евангелию. Ну в самом деле: что, наличие царя-батюшки способствует соединению души со Христом? А отсутствие монархии разве препятствует жизни во Христе? Абсурдно даже это и обсуждать.