Как Ельцин выбирал Путина

Наина Ельцина читает отрывки из своих мемуаров 1 февраля, в день рождения Бориса Ельцина

В ближайшее время в издательстве "Синдбад" выходит книга "Наина Ельцина. Личная жизнь". 

"Я не люблю публичности, не люблю давать интервью, но как-то так сложилось после ухода Бориса Николаевича, я стала соглашаться на интервью, рассказывать о нашей жизни. Это мой долг перед мужем, — объясняла Наина Ельцина желание написать мемуары. — Обидно, что сейчас, когда прошло столько времени, наши молодые политологи, они почему-то настолько все видоизменили, столько неправды. А когда читаешь ложь, это ранит душу не только мне, но и всем тем, кто это трудное время пережил".

ТАСС публикует главу книги "Рядом с экс-президентом", в которой речь идет о том, как Борис Ельцин выбирал своего преемника, как прошел его последний день у власти и смог ли он приспособиться к "мирной" жизни вне политики.

Рядом с экс-президентом

За год-полтора до президентских выборов в газетах и на телевидении все чаще стали говорить о возможных преемниках Бориса. Эти разговоры возникали и раньше, особенно когда Борис сам давал повод для них. Так, однажды во время встречи с Биллом Клинтоном он представил своим преемником Бориса Немцова.

Писали и о том, что следующим президентом России может стать Виктор Степанович Черномырдин. Позже в качестве преемников стали называть Николая Аксененко и Сергея Степашина. Получалось, что Борис собирается просто передать кому-то власть. Такого не могло быть в принципе. Второй президент России должен был победить на свободных выборах так, как побеждал на них первый президент. Никаких других вариантов, конечно, не рассматривалось.

Но это не значит, что Борис не думал о том, кто сменит его на посту президента. Он, конечно, присматривался к людям, которые могли бы прийти ему на смену. Для него было важно, чтобы следующий президент России продолжил курс, который страна выбрала в 91-м, – путь к рынку, демократии, правовому государству. Одновременно думал он и о том, кто может получить поддержку людей на выборах. К 99-му году было ясно, что никто из тех, с чьими именами связаны реформы начала 90-х, не избираем, – слишком тяжело дались людям эти годы.

Борис действительно размышлял о разных людях. В том числе и о Сергее Степашине, который в 1999 году стал премьер-министром. Но вскоре, мне кажется, понял, что Сергей Вадимович не очень подходит для такой работы. Несмотря на то что Борис высоко ценил его за образованность и интеллигентность, его смущало отсутствие в характере Степашина каких-то очень важных качеств, необходимых будущему президенту. Борис никогда не говорил на эту тему, но это было ясно. В августе 1999 года он отправил Степашина в отставку, назначив председателем правительства Владимира Путина.

Меня очень удивляет, когда пишут, что Путин "взялся ниоткуда". Это, конечно, не так. Борис давно присматривался к Владимиру Владимировичу, который ранее работал в Петербурге вице-мэром у Анатолия Собчака. Пост начальника Контрольного управления президента он предложил Путину не случайно. Потом назначил его на более высокую должность – первым заместителем главы своей администрации, потом директором ФСБ.

Борис считал Владимира Владимировича не только умным и грамотным руководителем, но и глубоко порядочным человеком. Очень ценил его выдержку и волевой характер. За те несколько месяцев, которые Владимир Владимирович занимал пост председателя правительства, Борис убедился, что не ошибался в нем: у Владимира Путина есть все, чтобы стать достойным руководителем страны.

Борис ни с кем не обсуждал кандидатуру Путина в качестве преемника. Это было его личным решением.

После смерти Бориса пошли разговоры о том, что Путин якобы дал ему и нашей семье какие-то гарантии неприкосновенности. Это, конечно, полный бред. Борис даже помыслить не мог о каких-то закулисных договоренностях. Единственное, о чем он попросил Путина, – беречь Россию. И эти его слова все слышали.

…В ночь на 31 декабря 1999 года Борис спал плохо. Ворочался, вставал, я приносила ему чай. Было видно: его что-то тревожит. Поднялся раньше обычного – часов в шесть. Позавтракали. Начал собираться на работу.

Долго выбирал костюм, что было на него не похоже. Позвал нас с Таней: "Какой надеть?" Таня сказала: "Темно-синий". Попросил меня: "Давай поменяем галстук, у этого и узел не тот, и цвет…" Я не стала спорить, принесла другой. Но не понимала, почему он так тщательно выбирает костюм и галстук, ведь запись новогоднего обращения уже прошла. Уже надевая пальто, Борис сказал: "Ная, я решил – ухожу в отставку".

Я бросилась к нему, обняла, поцеловала, на глазах были слезы от радости.

Он, чтобы снять напряжение, говорит: "Осторожно, костюм помнешь".

Борис с Таней уехали, на часах – восемь. Я осталась одна. Чем себя занять, не знаю, все из рук валится. Бралась то за одно, то за другое. Потом стала размышлять. Как Борис объявит о своем решении? Не в новогоднем же обращении? Значит, до Нового года? А люди уже готовятся к празднику, покупают подарки, собираются в гости… В любом случае эта новость будет для страны потрясением. Лучше, если Борис не станет это делать перед Новым годом. Позвонила в его секретариат. Мне сказали: "Борис Николаевич занят, говорить не может". Стала названивать Тане – не отвечает. Наконец дозвонилась: "Таня, не надо сегодня. Отложите хотя бы на несколько дней. Поговори с папой". Таня стала меня успокаивать: "Не волнуйся, все будет хорошо. Смотри в двенадцать часов телевизор".

Последний день 99-го года я провела в радости и одновременно в тревоге. Что будет со страной? Как Борис переживет этот сложный момент? Сможем ли мы ему помочь? Потом приехала Лена. Стало как-то спокойнее. Вместе ждали его обращения.

Борис вернулся домой рано – было еще светло. Больше в свой кремлевский кабинет он не возвращался ни разу.

Вернувшись в тот день домой, с порога сказал: "В машину позвонил Билл Клинтон. А я не стал с ним разговаривать, пообещал, что перезвоню. Могу себе позволить – я уже не президент". Позвонили почти все лидеры, с которыми работал Борис.

Этот день вся наша семья запомнила как какой-то удивительный праздник. Мы ощутили: с наших плеч свалился огромный груз. Таня сказала потом: "Это был лучший Новый год в моей жизни".

За все годы, проведенные нами в Москве, я действительно не помню такого легкого новогоднего настроения за семейным столом.

Подняв бокал, Борис сказал, глядя на меня: "У меня изменились принципы. Теперь на первом месте не работа, а ты и семья. Все остальное – потом".

Борис любил Новый год. И вся семья тоже. Обычно он сам исполнял роль Деда Мороза, мы ему когда-то купили красный халат, шапку, жезл, бороду с усами… Маленькие внуки не узнавали его. Елки всегда ставили и в доме, и на улице. В 12 часов поднимали бокалы шампанского за столом, а потом обязательно выходили на снег, под звезды. Встречали дважды. Сначала по свердловскому времени, потом по московскому.

Так прошла и новогодняя ночь с 1999-го на 2000-й. Наступило утро. Борис проснулся очень поздно – наверное, часов в десять. Это было удивительно, он же вставал очень рано. Конечно, мы все немного боялись этого утра уже в другой, новой для него жизни. Но и этот день, 1 января, прошел легко.

Мы все старались поддерживать Бориса, не оставлять одного. Дети, внуки – все крутились рядом. Понимали, что ему будет непросто. Борис всю жизнь был погружен в работу, теперь ему предстояло жить по-новому. Как? Чем он себя займет? Сможет ли чем-то заполнить свободное время, которого впервые в его жизни будет так много? Но мы волновались напрасно. Он смог себя занять сам. Стал много читать, смотрел спортивные программы, мы вместе ходили на волейбол и теннис. Чаще выбирались в театр, виделись с друзьями.

Борис со своим помощником Владимиром Николаевичем Шевченко составил план поездок на год – теперь мы могли ездить всей семьей, с детьми и внуками. Это стало традицией после отставки. Каждый раз в конце года они с Шевченко расписывали график наших поездок по стране и миру.

Первая поездка в январе 2000 года была в Израиль. Она планировалась давно, Борис как президент был приглашен на торжества по случаю 2000-летия христианства в Иерусалим. Несмотря на его отставку, решили, что страну там должен представлять ее первый президент. Туда же приехали действующие главы государств и патриархи церкви. Торжественная церемония проходила в храме Гроба Господня. Для меня это была первая поездка по святым местам.

А 1 февраля отмечали день рождения Бориса. Как всегда, дома. Его приехал поздравить патриарх Алексий, исполняющий обязанности президента Владимир Владимирович Путин, главы государств СНГ.

Все сидели за одним столом: Леонид Данилович Кучма, Александр Григорьевич Лукашенко, Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе, Аскар Акаевич Акаев, Нурсултан Абишевич Назарбаев, Гейдар Алиевич Алиев, Ислам Абдуганиевич Каримов, Эмомали Шарифович Рахмонов, Роберт Седракович Кочарян. Все лидеры СНГ, кроме президента Туркмении, который приехать не смог, сидели за одним столом. Такой день рождения был у нас один раз.

Еду в ресторане не заказывали. Все приготовили на нашей кухне. Были на столе и утки, которых настрелял Борис осенью. Их закоптили и заморозили. Мне пришлось провести на кухне немало времени: надо было приготовить десерты – их пекла я сама.

Каждый произнес тост в честь Бориса. Сидели довольно долго, разговоров было много. Для руководителей постсоветских стран было важно увидеть, что в России все спокойно, несмотря на добровольную отставку президента.