Что делать с богатствами российских чиновников.

Экономист Дмитрий Прокофьев дает очень парадоксальный ответ на вопрос, что делать с богатствами российских чиновников.

Одной из проблем позднего СССР было, как известно, желание начальников (и не только) работать как при социализме, а получать (и покупать) как при капитализме. Товарищи, в президиуме мест на всех не хватит, говорил герой этого анекдота своим коллегам. В сущности, проблему российского привилегированного класса можно описать примерно в тех же словах, как это сделал российский экономист Владимир Иноземцев, остроумно назвав ситуацию "ловушкой средних расходов". Хозяева российской жизни "хотят тратить без контроля и ограничений, как в африканской диктатуре, а выглядеть и быть воспринимаемыми так, как если бы все они были честными европейскими чиновниками, подотчетными народу", пишет Иноземцев.

Беда в том, что с точки зрения хозяйственного прогресса такая ситуация создает изряные проблемы, поскольку искажает систему мотивации экономических агентов. У средневекового феодала мотивация к экономическому развитию существовала. Он рассчитывал укреплять свой собственный замок, расширять владения, передавать их детям… Для этого ему были нужны солдаты и те, кто будет солдат кормить, — крестьяне и купцы, которым он оказывал протекцию. На противоположном полюсе социального развития, там, где бизнес и власть разделены, а достижение делового успеха возможно при соблюдении законов вне зависимости от того, чей портрет отчеканен на монетах, мотивация к развитию экономики базируется на естественном желании человека жить сегодня лучше, чем вчера. Но и в том и в другом случае эффективность управления определяется через экономический рост. В "ловушке средних расходов" мотивация к росту отсутствует — она заменяется мотивацией к сохранению места в иерархии. Добавьте к этому страх. Страх даже не перед разоблачением как таковым, а перед тем, что твои враги во власти используют сам факт твоего богатства против тебя. В такой ситуации у любого опустятся руки.

Что может произойти в гипотетической ситуации, если богатства российского чиновного класса будут не отняты, а, напротив, легализованы? Без ограничений, без вопросов, без объяснений, отныне и навсегда. Больше того, эта собственность и права этих людей должны также быть безоговорочно защищены.

Защищены и силой закона, и силой публичного согласия. Это выглядит несправедливым решением? Кто бы спорил, но экономика — это вообще–то не о справедливости, а об эффективности. В этом случае мы могли бы рассчитывать на то, что новые "официальные миллиардеры" не то чтобы потеряют, но ослабят свой интерес к вечной власти как таковой. Им понадобится не столько грозный начальник, защищающий их от подозрительного и недовольного народа, сколько эффективные законы и независимые суды.

Мировая история знает примеры подобных сделок. Без малого 500 лет назад испанский король Филипп довольно ловко управлял голландскими провинциями своей империи, используя давние разногласия между тамошними баронами и жителями городов. Голландских бюргеров король обоснованно пугал произволом феодалов, а благородному сословию доказательно угрожал опасностью бунтов городской черни. Воображая себе виселицы и пылающие замки, и рыцари, и горожане искали королевской милости и правосудия.

Тот, кто пытался выступить против политики короля, оказывался в меньшинстве. Любое возмущение легко подавлялось королевским войском. Недовольным голландским дворянам не хватало денег, чтобы нанять солдат, недовольные горожане не имели опытных командиров.

Так продолжалось до тех пор, пока городские магистраты не договорились с принцем Вильгельмом Оранским, штатгальтером Голландии. Суть сделки заключалась в следующем: дворянство не вмешивается в вопросы городского самоуправления и налогов, бюргеры не посягают на земельные владения рыцарей. Чтобы подтвердить свое слово делом, голландские купцы предложили Вильгельму деньги — на наем армии, способной противостоять отрядам короля.

Обе стороны свои обязательства выполнили. Батальоны штатгальтера Вильгельма очистили Северные Нидерланды от войск короля Филиппа. Защитники испанской короны не просто разбегались, но и переходили на сторону повстанцев: Вильгельм не только больше платил, но и гарантировал свободу и собственность всем перебежчикам. А созданные голландцами общественные институты доказали свою эффективность на протяжении последующих 400 лет. Будущее страны дороже справедливого возмездия — вот урок этой истории.