Если это Русский мир — то, что творится сейчас на Донбассе, — это не мой мир

Программа «Один». 
Дмитрий Быков: Если это Русский мир — вот то, что творится сейчас на Донбассе, — то это не мой мир. И я бы считал клеветой, русофобией, клеветой на русское сознание считал бы приписывать ему свойства русской души, русского характера. «Мы такие добрые, что всех вас сейчас убьём», — это штамп, который к Русскому миру не имеет никакого отношения.

Можно только ужасаться тому, что там сейчас происходит, и думать о масштабах расплаты, национальной в том числе. А масштабы этой расплаты могут оказаться чудовищными. Мы не представляем их себе, потому что для кого-то отрезвление будет очень горьким, это будет просто трагедия. Ну а кому-то придётся отвечать за всё это вполне серьёзно. Потому что всё хорошее, что могло быть сделано в российской истории, могло или не было сделано, все надежды, все иллюзии были крест-накрест перечёркнуты сначала Крымом… Потому что именно Крым — начало Донбасса. Я не принимаю этого разделения, что Февраль — хорошо, а Октябрь — плохо. Конечно, Крым — это начало Донбасса, это первый этап, первая ступень ракеты. Мне совершенно очевидно, что и Донбасс тоже будет впоследствии очень мрачной вехой в истории нашего развития.

И вот когда Лев Пирогов пишет, что «именно после Донбасса стало ясно, что мы нация, мы есть, мы всегда здесь будем», — это совершенно чудовищный wishful thinking, выдача желаемого за действительное.

После Донбасса стало ясно, что слишком долгое нежелание России присмотреться к себе и понять себя привело к этим патологическим абсолютно проявлениям. И мне кажется, что это не столько даже ошибка и не столько чья-то злая воля, сколько это гигантская национальная трагедия, масштаб которой, ещё раз говорю, мы будем оценивать многие годы. <...>

То, что это началось и вряд ли когда-нибудь уже теперь при нашей жизни остановится, а если и остановится, то всё равно будет между нами всеми стоять, как труп непогребённый, — это, по-моему, достаточно очевидно. Это был тот самый случай, когда Россия даже не с европейского (европейский путь мне тоже представляется не единственным и не универсальным), а именно со своего пути соступила в чёрное болото, в чёрную бездну. И как долго нам будет это аукаться, я себе представить не могу. И сколько ещё крови там будет литься… И главное — сколько отвратительных черт полезло из людей, которые внешне были абсолютно, ну, белыми и пушистыми или, во всяком случае, нейтральными; сколько чудовищных превращений мы наблюдали, и превращений, в которых обратного хода нет. Поэтому, с одной стороны, конечно, хорошо, что всё стало видно и наглядно, а с другой — вот такой образ Русского мира, который мы увидели, долго ещё нам будет являться в страшных снах.