Как работает путинская вертикаль власти

На модерации Отложенный Часть 1. С чего все началось и как вдруг чуть не закончилось

Порт Восточный. В начале 2000-х — один из главных перевалочных пунктов контрабандистов. Есть предположение, что его статус до сих пор не изменился

Руководитель Дальневосточной таможни Виталий Кирсанов

Депутат Геннадий Лысак

Таможенник из города Артема Виктор Вугляр

Аналитик Олег Елисеев

— Откуда берется контрабанда, как она попадает на российские рынки.

— Кто стоял у этого истоков бизнеса, приносящего миллиардные доходы, и кто его контролирует сейчас.

— Почему и кто защищал Черкизовский рынок.

— Депутаты, находящиеся в федеральном розыске, и бандиты, которых никто не ищет.

— Откровения оперов и таможенников.

— Как договариваются между собой контрабандисты и таможенники.

— Прослушки бизнес-переговоров.

Обо всем этом — в исследовании «Новой»

Подмосковье. 2005 год. На сортировочные станции Бекасово и Люберцы-1 приходят несколько грузовых составов из дальневосточного города Находка. Что находится в 150 грузовых контейнерах — не знает никто, кроме самих отправителей, естественно, получателей, а еще оперативников и следователей МВД России. Крупную партию контрабандного китайского ширпотреба милиционеры начали отслеживать, когда груз еще только прибыл из южнокорейского города Пусан в Приморье. Там нерастаможенный товар перегрузили в железнодорожные составы и отправили в сторону Москвы. Самое интересное — на обратной стороне дорожной ведомости. В графе «Плательщик», он же «Получатель», указана не обычная торговая фирма, а военная часть ФСБ России. И забирать груз приехал один из ее сотрудников, предъявив, как и положено, служебное удостоверение.

Из официальной переписки между Следственным комитетом при МВД России и Генеральной прокуратурой: «В связи с Вашим запросом от 07.04.2005 года направляю Вам материалы уголовного дела, возбужденного по факту контрабанды обуви. В порядке информации сообщаю, что в дорожных ведомостях грузополучателем контрабандной обуви указана в/ч 6302, плательщиком за перевозку контрабандной обуви указана в/ч 6302, контрабандная обувь получалась по доверенности лицом, предъявившим служебное удостоверение № 066631. О данном факте письмом от 5 апреля 2005 года уведомлена служба собственной безопасности ФСБ России, так как в/ч 6302 является подразделением ФСБ России, которое расположено в г. Москве на улице Большая Лубянка».

Ширпотреб для Большой Лубянки

Начиная это дело, тогда уже известный на всю страну старший следователь по особо важным делам Следственного комитета при МВД Павел Зайцев еще не подозревал, к каким последствиям оно приведет. Все началось с обычной проверки сотрудниками московского ОБЭПа китайских предпринимателей на вещевом рынке «Садовод». Оперативников заинтересовали липовые документы на партию обуви. Вопросы «откуда товар?» и «есть ли настоящие документы с таможенными отметками?» китайских торговцев нисколько не смутили, они и представили милиционерам те самые дорожные ведомости, в которых грузополучателем числилась воинская часть ФСБ России.

Павел Зайцев вспоминает, что когда он начал разбираться с этим делом, то выяснил: только за год на воинскую часть с номером 6302 приходилось около 5 тысяч контейнеров с контрабандным товаром. Если разделить эту сумму на 12, то получится, что в месяц в адрес ФСБ приходило более 100 железнодорожных вагонов.

Нужно было только проследить, кто придет забирать товар. «Я выставил «сторожевики» на всех грузовых станциях, — рассказывает бывший следователь Зайцев. — И очень скоро нам удалось найти эти вагоны. Распорядившись отогнать груз в тупик и никому его не выдавать, мы организовали там засаду».

Зачем федеральной службе безопасности понадобились китайские товары — понятно. Незачем. Просто три веские буквы — ФСБ — в графе «Получатель» позволяли беспрепятственно перемещать ЛЮБОЙ груз по всей территории страны. И проблем с задержкой вагонов никто не ожидал. Каждый день вынужденного простоя груза нес контрабандистам огромные убытки. И, как ожидалось, очень скоро в дело вмешались их покровители из силовых структур. Солидные «ходоки», пытавшиеся повлиять на ситуацию и добиться передачи груза получателю, шли буквально потоком. А затем освобождать вагоны приехал вооруженный до зубов таможенный СОБР в сопровождении двух генералов. Перестрелки удалось избежать чудом. Спецназовцы узнали друг друга, так как вместе служили в горячих точках.

Конечный получатель, маячивший за спиной ФСБ, тоже был известен. Китайский шмурдяк, именно так на жаргоне контрабандистов называются товары народного потребления, должны были доставить на грузовые площадки не только «Садовода», но и на Черкизовский рынок, а затем передать китайским предпринимателям.

Довести до конца начатое дело Павлу Зайцеву так и не дали. Уголовное дело по указанию тогдашнего заместителя генерального прокурора Юрия Бирюкова было передано для дальнейшего расследования в саму Федеральную службу безопасности. Но скандал до конца замять не удалось — информация просочилась в прессу: «Новая газета» тогда сделала серию публикаций о загадочной в/ч ФСБ. И летом 2006 года в центральном аппарате ФСБ лишились своих постов сразу три генерала, отвечающие за экономическую безопасность, всего же под зачистку попали больше 20 старших офицеров.

Но, как выясняется, это была лишь крыша контрабандного айсберга. А у его основания — депутат дальневосточного Законодательного собрания Лысак и его бизнес-партнеры из таможни и ФСБ.

Геннадий Лысак и его команда

Владивосток. До конца 2008 года сотни местных туристических фирм предлагали любому желающему трехдневный тур в соседний Китай. Всего за 1 тысячу рублей потенциальный турист получал билет на комфортабельный автобус и номер в гостинице. От желающих попасть за границу, практически бесплатно, не было отбоя. Но существовало одно условие. На обратном пути туристу вручали 35-килограммовую сумку, набитую китайскими товарами, которую он должен был перетащить через границу. По закону именно такой вес не облагается обязательными таможенными платежами. За все, что больше, нужно платить. На российской территории баулы передаются китайским предпринимателям. А людей, часто выезжающих в Китай, быстро начинают называть помогайками.

По оперативной информации, эту контрабандную схему, замаскированную под туристический бизнес, разработал приморский бизнесмен Геннадий Лысак, ныне находящийся в розыске. Считается, что на Дальнем Востоке за большинством контрабандных поставок начиная с 90-х годов стоит именно этот человек и его близкие деловые партнеры.

«Геннадий Иванович Лысак занимался в первую очередь формированием товарных групп, — рассказывает сотрудник одной из силовых структур Приморского края Михаил. — То есть он находил покупателей и продавцов в Китае, работая совместно с китайскими экспедиторскими фирмами, комплектовал партии контрабандные и через Находку и порт Восточный переправлял их в Россию».

В советские времена Лысак работал в комсомольских и хозяйственных органах. В начале 90-х стал первым заместителем главы администрации Владивостока. Вместе с будущим сенатором от Приморья в Совете Федерации Игорем Ивановым участвует в создании компании «Сибиряки на Дальнем Востоке». Основная сфера деятельности — завоз продуктов питания и товаров народного потребления из Китая и Южной Кореи. «Ни Лысак, ни Хе, ни Иванов, ни кто-то другой из этой группы не являлись фактическими владельцами товара, — продолжает Михаил. — Их основная задача — доставка товара из Китая до получателей, тех же самых китайцев, в Москве, Санк-Петербурге, на Урале…»

К середине 90-х ситуация с товарооборотом на территории Дальнего Востока носит хаотичный характер. Тогдашнее руководство Дальневосточного таможенного управления (ДВТУ) не контролирует обстановку. Все таможни, от Находки до Сахалина, фактически работают отдельно друг от друга. Но приморские контрабандисты ведут работу как раз на объединение своих усилий.

«Представителем Геннадия Лысака в Находке являлся Сергей Хе, — объясняет другой наш собеседник, бывший сотрудник Приморского УВД Игорь. — Хе в свое время начинал работать самостоятельно, но под присмотром находкинских чекистов. В частности, непосредственно к нему был приставлен сотрудник федеральной службы безопасности старший оперуполномоченный (фамилия редакции известна. — А.К.), который оказывал помощь и поддержку в становлении данного контрабандного канала».

Здесь стоит уточнить: мы не собираемся брать на себя функции суда и следствия, обвиняя кого-либо, мы просто приводим мнения людей, которые по долгу своей службы были знакомы с проблемой и которые готовы подтвердить свои слова документально, и надеемся, что правоохранительные органы смогут дать этим показаниям должную оценку.

Помимо структуры Геннадия Лысака внешнеэкономической деятельностью занимаются сотни компаний. Их руководители, имея самые теплые отношения с начальниками различных таможен, не утруждают себя даже минимальным декларированием ввозимых грузов. На языке специалистов это называется «работать по-черному». Жесткая конкуренция диктует свои правила игры. Убийства и покушения случаются постоянно.

«1998 год «урожайный» был, — вспоминает бывший руководитель аналитического отдела Дальневосточного таможенного управления Олег Елисеев. — В Уссурийске, Владивостоке, в Находке, только по нашим данным, 200 с лишним покушений было. Все покушения, скорее всего, касались криминальных разборок, связанных с таможенным делом».

Тем временем Геннадий Лысак занят выстраиванием своей надежной схемы. По предположениям оперативников, он воспользовался советом первого заместителя ДВТУ Кирсанова (с ним Лысак знаком еще по партийной линии) и якобы привлек к работе начальника таможни в городе Артеме Виктора Вугляра. Тогда Лысак создает еще одну компанию — «Ростэк-ДВ-Сервис», а на территории ответственности артемовской таможни строит склад временного хранения — СВХ. Вот телефонный разговор, из которого слышно, что в конце 90-х годов обсуждают голоса: похожий на голос бывшего прокурора Приморского края Валерия Василенко (1) с голосом, похожим на голос бывшего вице-губернатором Приморья Константина Толстошеина (2).

2. Вообще, ты знаешь — это страшное дело, я как подумаю, что таможня, пограничники превратились в откровенных уголовников…

1. Сегодня получил документы: его назначают начальником оперативной таможни. А это первый зам Вугляра, а Вугляр их сам боится.

2. А Вугляр это же сам жулик мелкий, ой б… ну тогда я вообще ничего не понимаю в этом мире .

2. Я скажу тебе такую вещь, кто его туда пробивал и кто сколько денег занес. Докладываю вам — Лысак.

1. Тоже друг.

2. Это беспринципный человек. Контрабандисты конченные на х…, конченные… Там деньги страшные крутятся. Это опять же страна придумала, какой-то Ростэк, Востэк, что-то за х… Она или есть таможня, или ее нет, как может быть — частная таможня. Как может быть частный переход на каких-то паях с государством.

«Когда я пришел в 1996 году работать в таможенное управление, уже тогда было видно, что руководство ДВТУ и Лысак Геннадий Иванович, и его партнеры как-то взаимодействовали, — говорит Олег Елисеев. — Они строили совместный дом на Русской, 55. (Жилой дом во Владивостоке, где жили контрабандисты и высокопоставленные таможенники. — А. И.) ДВТУ тоже было учредителем этого товарищества собственников жилья. И сама процедура открытия вот этого СВХ «Ростэк-ДВ-Сервис» и последующая деятельность этого СВХ, они говорят о том, что руководство ДВТУ было осведомлено о действующем контрабандном потоке».

Федеральная таможенная служба из Москвы ежегодно спускает вниз своим подразделениям планы по сбору таможенных платежей. Но в середине 90-х Дальневосточное таможенное управление с большим трудом справлялось с этой задачей. Контрабандисты, подкупая на местах таможенников, не желали платить больше, а те закрывали глаза на контрабанду. Тогда Геннадий Лысак разработал схему, которая устраивала всех. Выглядело это следующим образом. Из ФТС поступает годовой план по таможенным сборам со всего Дальнего Востока. Через Лысака и его компаньонов этот план доводится до всех участников внешнеэкономической деятельности с просьбой, а где-то и с требованием: заплатить в бюджет столько, сколько требуют из Москвы. А потом переходить на обычный режим.

«Они могли с пониманием подойти к любому руководителю таможенного органа и обеспечить ему тот план, который спускался с ФТС, — объясняет схему бывший таможенный аналитик Елисеев. — Взамен, они получали возможность уходить от таможенных платежей столько, сколько им надо. И это было выгодно всем».

Когда кто-то отказывался, то за дело принималась сама таможня. Контейнеры, грузовики и пароходы «несогласных» досматривали с особой тщательностью, и контрабандисты терпели убытки. При этом фирма Геннадия Лысака «Ростэк-ДВ-Сервис» продолжала возить грузы по «зеленому коридору».

Юрий Мельников до 2006 года 10 лет проработал старшим оперуполномоченным отдела поисковых операций Дальневосточной оперативной таможни (ДВОТ). Он вспоминает, как, отправляясь в служебные командировки, его подразделение работало только по тем фигурантам, ориентировки на которых спускало им руководство. «В то же время такие же фуры, такие же группы товаров везли другие, которых мы не имели право трогать, работать по ним, — говорит Мельников. — Они шли беспрепятственно. Потом я узнавал, кому принадлежали эти фуры, — они были замкнуты на группировку Лысака».

Осенью 2000 года уже начальник таможни Виталий Кирсанов неожиданно умирает. Не выдерживает сердце. Начальником Дальневосточного таможенного управления становится Виктор Вугляр. А вместе с Вугляром по карьерной лестнице начинает двигаться не менее интересная фигура — начальником сначала службы собственной безопасности, а затем и руководителем Дальневосточной оперативной таможни становится Сергей Мурашко.

«Эти люди постоянно приходили к нему в гости. Я имею в виду Хмеля и Лысака. У них были очень хорошие отношения, — рассказывает бывший сотрудник ДВОТ Сергей Кадач. — Это не могло не бросаться в глаза. Они, можно сказать, ногой дверь к нему открывали. Хотя при виде их Мурашко всегда боялся, что вот они его опять засветили, что он с ними знаком».

Но в 2001 году между Геннадием Лысаком и начальником Дальневосточной оперативной таможни Сергеем Мурашко пробегает черная кошка. Мурашко выбирает своей первой целью один из складов временного хранения «Ростэк-ДВ-Сервиса», подконтрольного Лысаку. По оперативной информации, на этот СВХ поступил груз с контрабандой. «Его действия были очень просты и понятны, — говорит Олег Елисеев. — Он поставил своих людей на выходе с этого СВХ, после того как туда зашли 40 автомобилей с контрабандным товаром, в течение двух недель после этого ни одной машины не вошло на этот СВХ и ни одной не вышло».

Свидетели рассказывают, что переговоры проходили в очень жестком режиме. Якобы одно из требований к контрабандистам — повысить на этом конкретном СВХ таможенные платежи в несколько раз. После того как было получено согласие — кордон был снят. На первый взгляд вроде бы все законно и не к чему придраться. Но…

«Вот конкретно на этом СВХ платежи выросли в несколько раз. Но когда был сделан анализ, за счет чего повысились эти платежи, было достоверно установлено, что, несмотря на увеличение в несколько раз платежей, во столько же раз увеличился объем контрабанды через этот СВХ, — утверждает Елисеев. — Об этом знал и Мурашко, об этом докладывалось и руководству ДВТУ, но в дальнейшем не предпринималось никаких действий по пресечению контрабанды».

Часть 2. Посредники

После того как в Москве были арестованы вагоны с контрабандой, пришедшие на адрес ФСБ, и в связи с этим разгорелся грандиозный скандал, стоивший постов нескольким генералам, контрабандные пути оказались под угрозой. Первыми это почувствовали посредники — проверенные люди, отвечающие за работу с клиентами и прохождение от 100 до 300 контейнеров с контрабандой в месяц. Одним из них, как мы можем предположить, могла являться Наталья Ерисковская. «Она — бывший сотрудник УФСБ по Приморскому краю, — рассказывает оперативный сотрудник одного из приморских силовых ведомств Михаил. — Работала первое время через Хасанскую таможню. После того как начальник отдела Хасанского УФСБ Дмитрий Сотник ушел в аппарат Приморского ФСБ, сюда перебралась и Наталья Ивановна Ерисковская».

Принимая товар на китайской территории, контрабандисты получают 100 процентов предоплаты за свои услуги. Суммы все время меняются в зависимости от таможенных ставок. К примеру, если официально за один контейнер е китайским ширпотребом таможенные платежи составляли 65 тысяч долларов, то ставка контрабандистов за полный цикл доставки из Китая до Москвы составляла лишь 25 тысяч долларов с контейнера. «Сюда входила дорога морем из китайского порта до Находки плюс передвижение по железной дороге из Находки до Москвы, — вспоминает оперативник Михаил. — Около шести тысяч долларов составляла таможенная пошлина за товары хозяйственной группы, под прикрытием которых шла кожгалантерея. Оплата посредникам — от двух до трех тысяч долларов с контейнера. Все остальное, а это около 16 тысяч долларов, — чистая прибыль, которую получали таможенные контрабандисты Лысак и товарищи».

Не забывали контрабандисты и сотрудников таможенных органов. По некоторым данным, только в Находке ежемесячно выделялось 65 тысяч долларов на то, чтобы таможенники закрывали глаза на контрабанду. Все было отлажено, но после арестов контейнеров в Москве, проведенных следователем Павлом Зайцевым, на другом конце страны, во Владивостоке, началась настоящая паника — посредники пытаются обезопасить оставшийся груз. Как это происходит, ясно из имеющейся в распоряжении «Новой» расшифровки телефонного разговора: 1 — голос, похожий на голос Натальи Ерисковской, 2 — китайская предпринимательница Рая.

1. Рая на всякий случай сбрось мне, пожалуйста, все номера своих контейнеров. Напротив каждого контейнера напиши вес, количество мест и что там находится.

2. Я не поняла, какие? Нетронутые, арестованные?

1. Нетронутые. Нетронутые.

2. Там вообще-то проблема еще не остановилась ? Не наша проблема, я имею в виду проблема в Москве.

1. В Москве все очень плохо, вот поэтому я тебе и говорю, работать начнем через Финляндию, чтобы не стоять, иначе мы будем с тобой без денег совсем.

Железный Бах

«Московскую проблему» все-таки удалось решить после того, как дело для расследования было передано в саму ФСБ. Очевидно, было кому похлопотать: ежемесячно контрабандисты отправляли в столицу России около двух миллионов долларов. Все остальное оседало в их карманах. «Посчитайте сами, сколько это получается, — говорят наши собеседники. — От тридцати до пятидесяти миллионов долларов ежемесячно чистой прибыли, не учтенной, не зарегистрированной только непосредственно порт Восточный приносил. При этом в контрабанде участвовали практически все таможни Дальнего Востока».

Но в 2004 году на контрабандистов обрушилась еще одна напасть — таможня переходит под контроль Министерства экономического развития и торговли, а руководитель МЭРТа Герман Греф делает ставку на увеличение таможенных сборов по всей России. Собеседование с новыми руководителями таможенных управлений в округах министр проводит лично, и судьба главного дальневосточного таможенника Виктора Вугляра предрешена. С кандидатом на должность начальника Дальневосточного таможенного управления Эрнестом Бахшецяном вместо положенных 15—20 минут Греф общается почти два часа. «Перед тем как отправиться во Владивосток, меня три дня во всех функциональных управлениях центрального аппарата ФТС знакомили с состоянием дел. — вспоминает Бахшецян. — Мягко говоря, оно не радовало. 2004 год был единственным годом в истории Дальневосточного управления, в котором оно не выполнило план по сбору платежей. Денег брали гораздо меньше в бюджет, чем это следовало бы делать, исходя из объема товарооборота, исходя из данных статистики».

На новое место службы Эрнест Бахшецян прилетел в ноябре 2004 года. В многостраничных служебных документах опытный таможенник сразу же нашел первые, скажем так, нестыковки.

«Например, в 2004 году в Находкинской таможне за товары народного потребления, которые перевозились в сорокафутовом контейнере, в среднем в год бралось чуть больше пяти тысяч долларов налоговых платежей, — рассказывает Бахшецян. — В то же время за совершенно однотипные товары, которые оформлялись во Владивостокской таможне, в среднем платеж составлял двенадцать с половиной тысяч долларов. Разница в два с половиной раза...»

На Уссурийской таможне внимание Бахшецяна привлек грузовик с фруктами. Из декларации было видно, что в фуре яблок и апельсинов намного больше, чем официально заявлено. Немало удивил и вес самого тягача. «Вес грузовика был заявлен тонн на пять больше, чем это было на самом деле. Ну и соответственно на эти пять тонн была уменьшена налогооблагаемая база», — вспоминает генерал.

Новый начальник сразу определил для себя, ЧТО нужно менять в первую очередь.

Был рассчитан минимальный уровень рентабельности, переступая за который предприниматель, по сути, должен был работать себе в убыток, но тем не менее работал. А это для любого таможенника означало только одно — здесь идет контрабанда.

Особое подозрение вызывали приходящие в морской порт Находки суда, по документам перевозящие строительные материалы, тротуарную плитку и цемент. Одновременно на железнодорожную станцию Находки, которая находится рядом с портом, подгонялись специальные рефрижераторные вагоны. «Причем плитка и цемент приходили на теплоходах с включенными холодильными установками, но никто из таможенников, а также контролирующих милиционеров, сотрудников ФСБ не задался вопросом: а зачем кирпичи возить в холодильниках?» — говорит Эрнест Бахшецян. Это, конечно, были не стройматериалы, а китайское мясо.

Бахшецян дал поручение начальнику Находкинской таможни полковнику Котлярову пресечь этот контрабандный канал. Но указание, по словам генерала, было проигнорировано. Тогда начальник ДВТУ поднял все документы по Находке и быт поражен: «При Котлярове в Находкинской таможне существовала технология таможенного оформления, которая позволяла «пробрасывать» мясо, практически не оставляя следов. Объем ввоза мяса — 10 тысяч тонн в месяц. То есть примерно 120— 130 тысяч тонн в год, но не меньше ста. Соответственно уровень налогообложения был доллар за килограмм, считайте: 120— 130 миллионов долларов в год «терялось» только на мясе».

В августе 2005 года начальнику ДВТУ поступает оперативная информация о поставке очередной контрабандной партии мяса в Находку. Задерживать криминальный груз Эрнест Бахшецян направил своего первого заместителя Александра Воробьева. Как и предполагалось, вместо заявленных стройматериалов на теплоходе Simper Fidelis обнаружили около трех тысяч тонн мяса. «Схема была достаточно простой. В контейнер закладывалось мясо, затем выставлялось два-три ряда заявленного официального товара», — объясняет принцип работы контрабандистов оперативник Михаил.

Товар был арестован, а ниточки расследования привели к Геннадию Лысаку. «У меня в журнале записей посетителей есть одна запись, по-моему, за январь 2006 года, — вспоминает Бахшецян. — Написано, что приходил депутат Законодательного собрания Приморского края Геннадий Иванович Лысак, который представлял интересы ряда участников внешнеэкономической деятельности. И он мне говорил, что, если я не ослаблю административного давления, этого нажима на теневые потоки, они будут вынуждены переориентировать их на другие участки границы».

Это был первый тревожный звонок для нового начальника ДВТУ. Но генерал не поддался на шантаж, а контрабандисты попробовали сдержать слово. Китайское мясо начали возить через Польшу, но местные таможенники почувствовали неладное, и очень скоро на границе было арестовано 72 контейнера. Разразился международный скандал, и к Бахшецяну снова пришли договариваться.

А потом, как предполагаем мы и наши источники, состоялась знаменательная встреча силовиков. Была ли она на самом деле, или это наветы, стоит разобраться компетентным органам, мы лишь приводим расшифровку беседы, записанной на диктофон. «Есть оперативная информация, что с Бахшецяном встречался бывший руководитель УФСБ по Приморскому краю господин Алешин», — предполагает наш оперативник Михаил. Ходят слухи, что на этой встрече двух генералов Бахшецян якобы в очень резкой форме отказал начальнику Приморского УФСБ Алешину в какой-то его просьбе.

Подстава

Из справки, подготовленной аналитическим отделом Олега Елисеева, следует, что 2005 год — год активного противостояния контрабандистов и генерала Бахшецяна — стал для теневиков самым провальным. До Бахшецяна государство в день теряло по четыре миллиона долларов. И когда стало понятно, что с начальником Дальневосточного таможенного управления договориться невозможно, была разработана многоходовая комбинация.

«Была встреча организована в составе Шамахова, бывшего первого заместителя начальника Федеральной таможенной службы, Иванова, бывшего сенатора от Приморского края, и Бахшецяна. На этой встрече, насколько я знаю, Бахшецяну представили схему провоза товаров через таможню — чистого, белого провоза. Единственное условие — это сокращение сроков растаможки», — рассказывает оперативник Михаил.

Эрнест Бахшецян подтверждает, что такая встреча действительно имела место: «Да, сенатор Иванов действительно приходил ко мне летом 2005 года. Он до занятия должности сенатора был вице-губернатором Приморского края, курировал внешнеэкономическую деятельность. Соответственно он был совершенно в теме. Более того, он и не скрывал, что является лоббистом той группы лиц, которые обеспечивают логистику поставок около 80 процентов товаров народного потребления. Иванов сказал, что те люди, которых он представляет, не могут больше нести такие потери от этого жесткого административного прессинга. И сказал, что они решили согласиться с требованиями, которые предъявляю я, и начать высветлять потоки».

«Высветлять потоки» контрабандисты решили с помощью трех фирм: «Сэнкант», «Фрибур» и «Аргау». Все три компании были заявлены с чистой историей — «Фрибур» специализируется на товарах народного потребления, «Сэнкант» — на строительных материалах, «Аргау» — на товарах хозяйственной группы. Объем запланированных грузоперевозок был впечатляющим. Но для начальника ДВТУ главным было не это, а таможенные платежи, которые обязаны платить эти фирмы.

«Иванов представил мне расчет платежей, исходя из той номенклатуры товаров, который заявлялся, — 18 тысяч долларов с контейнера. Я проверил и согласился, что уровень налогообложения исчерпывающий. Иванов попросил одного — конвертировать достоверность декларирования с их стороны на скорость таможенного оформления с моей стороны. Это одна из прямых задач таможенной службы, конечно, я согласился» - говорит Бахшецян.

Работать эти фирмы начали с октября 2005 года. Ежемесячно через границу они ввозили около 330 контейнеров. При этом «Фрибур», возивший китайский ширпотреб, платил в бюджет официально установленную таможенную ставку 18 тысяч долларов за контейнер, «Сэнкант» за строительные материалы — 8 тысяч долларов, «Аргау» за хозяйственные товары — 6 тысяч. Важная деталь: из 330 вагонов около 200 приходилось на китайский ширпотреб, а значит, и таможенные платежи в первый месяц работы этого официального канала были самыми большими. Но дальше начинает происходить что-то странное.

«В ноябре у них выплаты примерно уравнялись, а в декабре ситуация поменялась резко наоборот, — листая свой отчет, рассказывает аналитик Олег Елисеев. — У «Сэнканта» контейнеров стало больше, значительно больше, и соответственно за них были по 8 тысяч платежи, а у «Фрибура» количество контейнеров резко сократилось. И здесь надо отдать должное Бахшецяну—он остановил 42 контейнера, следующих в адрес «Сэнканта», видимо, логически понимая, что там никакие не строительные материалы, не товары хозяйственных групп, а там другие товары. И во всех контейнерах оказались товары народного потребления».

Когда первый заместитель начальника ДВТУ Воробьев по указанию Эрнеста Бахшецяна арестовал эти контейнеры с ширпотребом, контрабандистам стало окончательно ясно: проблему нужно решать жестко. Начальник службы собственной безопасности ДВТУ Игорь Литвинов вспоминает об аналитическом докладе, подготовленном Олегом Елисеевым. В этом документе профессиональный аналитик Елисеев, опираясь исключительно на статистику, делает недвусмысленный вывод: несмотря на резкий рост таможенных платежей, контрабанда в Дальневосточном регионе продолжается, и деятельное участие в этом принимает ряд высокопоставленных руководителей таможенного управления. О новом руководителе ДВТУ там не было сказано ни слова. Но было принято решение — эту ситуацию использовать в свою пользу.

5 лет лишения свободы

Март 2006 года. Эрнест Бахшецян на коллегии Федеральной таможенной службы в Москве. За результативную работу и большой вклад в наполнение государственного бюджета премьер-министр Михаил Фрадков награждает его именными часами. Бахшецян еще не знает, что во Владивостоке начальник оперативной таможни Сергей Мурашко и руководитель службы собственной безопасности таможенного управления Игорь Литвинов уже написали рапорта в управление ФСБ по Приморскому краю. В них они обвиняют своего начальника в содействии контрабандистам.

«Если судить, что материалы, то есть заявления, подписанные Литвиновым Игорем Ивановичем и Мурашко Сергеем Николаевичем, в один день попали на стол к Алешину, в один день прокурор все это дело санкционировал, и уже судья вынес вердикт, чтобы Бахшецяна арестовать, — тут, по-моему, сразу все ясно», — говорил бывший сотрудник ДВТУ Сергей Кадач.

Генерала Бахшецяна задержали в мае 2006 года во Владивостоке, прямо у трапа самолета, когда он возвращался из Москвы. Арест проходил громко, с участием сотрудников ФСБ в масках, под вспышки фотокамер и в присутствии корреспондентов ведущих телеканалов страны. Ни у кого не должно было быть ни малейших сомнений: генерал — самый главный контрабандист на Дальнем Востоке.

За все время следствия, а потом и судебного разбирательства, а это без малого четыре года, два из которых генерал Бахшецян провел в СИЗО, сотрудники спецслужб пытались найти на него компромат, секретные счета, шикарные коттеджи, элитные квартиры. Но были поражены, когда ничего этого не оказалось. А бывшие подчиненные начальника ДВТУ, ставшие главными свидетелями обвинения, Сергей Мурашко и Игорь Литвинов, на суде больше показывали свою профессиональную некомпетентность.

Из показаний С.Н. Мурашко, начальника Дальневосточной оперативной таможни.

Судья. Я правильно понял, что оперативная информация была, но пресекать — вы не пресекали?

Мурашко. Да. Опять же оперативная информация поступила к нам в оперативную таможню в начале ноября.

Судья. 4—5 месяцев у вас было. Почему не пресекалась деятельность, когда вы обладали информацией об этой деятельности?

Мурашко. Хочу пояснить, если это возможно, о том, что функциональной обязанностью оперативной таможни, правоохранительных подразделений таможен является выявление, пресечение, предупреждение преступлений. Преступления, как мы все знаем, совершаются физическими лицами, поэтому задача правоохранительных подразделений не пресечь движение товара, не схватить этот товар, а привлечь к уголовной ответственности физических лиц. Преступление — контрабанда, совершенная с прямым умыслом, очень тяжело доказуема.

В 2008 году Приморский суд приговорил Эрнеста Бахшецяна к пяти годам лишения свободы. Несколько месяцев назад генерала освободили условно-досрочно.

["Дальневосточные ведомости", 01.09.2010, "Оковы рухнули — свобода…": Отбывать срок Эрнест Бахшецян был направлен в так называемую «красную зону» для экс-силовиков в городе Иркутске после отказа суда Приморского края в отмене приговора: генералу еще оставалось около трех лет. Но отбытие половины срока по приговору дает осужденному право на условно-досрочное освобождение — при условии, что он не нарушал режима и не имел замечаний от администрации учреждений ФСИН, — и Бахшецяном было заявлено такое ходатайство. Но удовлетворил его суд лишь со второго «захода», после отмены первого решения кассационной инстанцией, и вот 16 августа 2010 года решением суда Эрнест Бахшецян был условно-досрочно освобожден, а 27 августа, после вступления решения в законную силу, вышел на волю. Вопреки расхожему мнению, УДО, в отличие от прошения о помиловании, не подразумевает признания вины и раскаяния осужденного, а потому сейчас от Эрнеста Бахшецяна требуется лишь соблюдение формальностей с надзорными структурами. — Врезка К.ру]

...Аналитический отдел Олега Елисеева был ликвидирован — как ставший абсолютно не нужным. Против Юрия Мельникова возбуждено уголовное дело о разглашении служебной информации — оперативника заподозрили в широкой огласке незаконных методов работы сотрудников спецслужб и таможни, расследование до сих пор не завершено. Бывший сотрудник службы собственной безопасности Дальневосточной таможни Сергей Кадач умер — не выдержало сердце. Дальневосточное таможенное управление пришлось покинуть еще нескольким десяткам высокопрофессиональных сотрудников. Основным мотивом их вынужденного ухода стало сочувственное отношение к генералу Эрнесту Бахшецяну.

Руководитель УФСБ по Приморскому краю Юрий Алешин получил очередное звание — генерал-лейтенанта и переведен в Москву в центральный аппарат ФСБ. Начальник службы собственной безопасности ДВТУ Игорь Литвинов стал генерал-майором и назначен руководителем Южного таможенного управления. Уволенный в апреле 2006 года по представлению Эрнеста Бахшецяна Сергей Мурашко — восстановлен в должности руководителя Дальневосточной оперативной таможни. Прокурор Приморского края Аникин, подписавший постановление на арест начальника ДВТУ, сегодня возглавляет управление по борьбе с коррупцией в Генеральной прокуратуре. Бывший депутат Геннадий Лысак находится в международном розыске. По некоторой информации, он за границей, но продолжает через доверенных лиц вести свой высокодоходный бизнес.

Артём Иутенков. http://www.novayagazeta.ru