Что было, то было - II

                   И НА СТАРУХУ БЫВАЕТ ПРОРУХА (Из не столь уж и далекого прошлого)

Капитан Ковальчук, начальник отдела снабжения колонии, в которой я начинал свою службу, был, что называется, ходок. Причём, ходок он был ещё тот! Его интерес к противоположному полу был выражен на уровне патологии, ну, никак не мог он пропустить мимо себя ни одной юбки. И, наверное, именно поэтому его семейная жизнь не сложилась.

Доблестный капитан внутренней службы был трижды женат и трижды разведён, платил алименты двум бывшим жёнам и, достигнув сорока лет, последние три года состоял в неофициальных отношениях с медсестрой Любовью Борисовной, котороая была старше его лет на восемь. 

Но даже и сейчас, когда Любовь Борисовна держала его в ежовых рукавицах, Пётр Григорьевич никак не мог изменить себя и изменить свою натуру.

Поэтому-то он всегда в таким рвением стремился ездить в командировки даже тогда, когда для решения пустяшного по своей сути вопроса, вполне можно было бы обойтись услугами рядового снабженца-"толкача". Видимо, не последнюю роль играло то обстоятельство, что он, помимо суточных получал еще на так называемые представительские расходы и некотрые денежные суммы, выделяемые из специального фонда начальника колонии.

Но неожиданно после одной из командировок в далекий сибирский город, откуда колония получала лесоматериалы, нашего Петю словно подменили. Он резко бросил свои любовные похождения, перестал ездить в командировки, а счастливая Любовь Борисовна по секрету поделилась со своими подружками о том, что Ковальчук решился, наконец-то, узаконить с ней свои отношения.

Любопытный колонийский народ терялся в догадках. Что такое случилось, что именно побудило Петю изменить самого себя? Неужели укатали Сивку крутые горки? Версий случившегося было выдвинуто предостаточно. Поговаривали о том, что Петя "отскакался"; что его сглазили; что ему было откровение Сыше; даже о том, что он в последней своей командировке "намотал" себе неприятную болезнь интимного свойства.

И только лишь через год на рыбалке, после обильного возлияния, кже будучи законным супругом Любови Борисовны, Ковальчук поведал о своей великой тайне:

- Да чтобы я ещё когда-нибудь поехал в этот раздолбанный Лесной Сибирск! И ведь  тысячу раз там бывал, и все было нормально! А в последний раз - здрасьте Вам! Приехал, устроился в гостинице, решил сходил в ресторанчик поужинать. Заказал второе, салатик, двести граммов, два пива, сижу, культурно отдыхаю. Подходит дама, интересуется: "У вас свободно?" Ну, мужики, как обращаться с бабами, меня учить не нужно! Ляля-тополя, договорились. Она предложила: "Бери литруху водки, и пошли ко мне домой!"

Ничего не подозревающий бравый капитан внутренней службы (все мысли работают только в одном направлении!) выполняет приказ своей леди, и в ожидании удовольствия следует не её квартиру.

На её квартире совершенно неожиданно для нашего любителя острых ощущений оказывается самый настоящий трёхдверный шифоньер: дядечка под два метра ростом, размером не менее шестьдесят второго, и с кулаками, похожими на две кувалды. Дядечка спросил:

- Пришёл?

Петя в ответ смог лишь только кивнуть головой.

- Водку принёс?

- Да, принёс.

-Ну, тогда проходи. пить будем!

После того, как бутылки опустели, дядечка велел Пете встать из-за стола и повёл его в ванную комнату. Показав на ванну,  полную замоченного белья, дядечка спросил:

- Видишь?

- Ну?

- Что "ну"? Стирай давай!

И бедному Пете ничего не оставалось делать, как всю ночь, до самого утра, стирать вручную, лишь с помощью стиральной доски, это злополучное бельё. При этом дядечка стоял у него за спиной,  указывал, как ему правильно стирать и лично принимал каждую постираную вещь.

- Нет, мужики, хватит! - Заявил нам Ковальчук под конец своего печального повествования. - Оттанцевалась Машка, кобель сдох! Наверное, это был знак Судьбы!