Почему провалилась "косыгинская реформа"

В октябре 1964 года в Советском Союзе официально был принят курс на научное руководство обществом, на освобождение партии от несвойственных ей хозяйственных функций и дальнейшее развитие социалистической демократии, а уже в декабре 1969 года "косыгинская реформа" начала сворачиваться.

"Инициатору реформ А.Н. Косыгину не удалось осуществить их до конца. В силу многих причин она потерпела крушение, "ушла в песок". В чем же причина неудачи? Их несколько".

Во-первых - "ни по характеру, ни по интеллекту Брежнев не обладал качествами руководителя великой державы, необходимых для реализации коренных обновлений общества".

Л.И. Брежнев был достаточно осторожен в принятии важных решений и при этом требовал чьего-то совета. Слабость Л.И. Брежнева как руководителя давала огромные возможности для властного разгула партийно-государственной бюрократии, которая хотела, чтобы ей предоставили режим наибольшего благоприятствования.

Лозунг "стабильность" который выдвинул Л.И. Брежнев значил, что руководство страны отказывается от любых попыток значительного обновления общества. В то же время А.Н. Косыгин и в силу объективного развития ситуации, и по характеру склонен был приспосабливаться и не мог жестко настаивать на своих взглядах.

Во-вторых - в верхних эшелонах власти шла борьба различных мнений. Одна его часть, возглавляемая с А.Н. Шелепиным, была направлена на консервацию уже имеющихся методов руководства, в то время как другая, возглавляемая Ю.В. Андроповым, предлагала достаточно широкую программу преобразований. Эта программа включала в себя "экономическую реформу, развитие демократии и самоуправления, прекращение бессмысленной гонки вооружения и выход СССР на мировой рынок с целью приобщения к новым технологиям".

В результате одержал победу умеренно-консервативный курс, который требовал наведения порядка "твердой рукой", именно его разделял и сам Л.И. Брежнев. В итоге данная реформа экономики вышла компромиссной, половинчатой и не поддерживалась преобразованиями в социальной и политической сферах.

Часть Политбюро, в том числе и Председатель Президиума Верховного Совета СССР Н.В. Подгорный, считали тогда, что для реформ еще не созрели условия.

В-третьих - даже слегка умеренным, эволюционным реформам противодействовали реальные силы: закостенелость экономического мышления, давно сложившийся аппарат управления, устаревшие производственные отношения. Замещение материальной мотивации труда принудительной тем более вело к разрушению всей плановой системы.

В-четвертых - так как база реформы изначально носила половинчатый характер хозяйственных инициатив, то они никоим образом не меняла основ командно-административной системы.

"Своеобразие ситуации состояло в сочетании идеологического контроля с идеями экономического реформирования, стержень которых составляли технократические ценности.

Это эклектическое сочетание явилось результатом компромиссов наверху и предопределило взаимное приспособление названных тенденций в дальнейшем, став тормозом кардинального решения всех основных проблем внутреннего развития".

Кроме этого передача самостоятельности предприятиям тормозилось возрождением комитетов и министерств, которые должны были координировать работу на межведомственном уровне - Госкомитет по науке и технике, Госснаб, Госкомцен.

Так, например создание Госснаба привело к старой практике, когда предприятие не имело право свободно выбирать себе потребителя своей продукции и поставщика сырья. Это в свою очередь, значительно ограничивало самостоятельность предприятий. По сути, плановые показатели совсем не отменялись, а только сокращались с 30 до 9.

В-пятых - реформа шла очень медленно. Тех, кто укреплял производственную дисциплину и внедрял новую технику, обвиняли в стремлении развивать безработицу.

Территориально близким, но принадлежащим к разным министерствам предприятиям мешало налаживать связи ведомственное разделение. В массовом внедрении научно-технических достижений не были заинтересованы руководители предприятий, поскольку это упиралось в отсутствие материалов и лихорадило производственный цикл.

Массовый экспорт нефти и газа начался с началом в 1960-е года освоения Сибири и Севера. Это, в свою очередь, усилило сырьевую ориентацию экономики СССР. Сказывалась и усталость населения Советского Союза от прошедших в предыдущем десятилетии новаций Н.С. Хрущева.

В-шестых - система ценообразования, координируемая через Госкомцен, устарела. В то время как цена на товары предприятий группы "А" (производство средств производства - военно-промышленный комплекс, тяжелая промышленность) была завышена, предприятия группы "Б" (производство товаров народного потребления - сельское хозяйство, легкая промышленность) были заведомо убыточны,

В сельском хозяйстве денежное вознаграждение не было связано с производительностью труда при одновременном преобладании тяжелого физического труда.

В-седьмых - директивная экономика быстро нейтрализовала непоследовательные и робкие меры по реформированию хозяйственного механизма.

Так, например,, искусственно завышая оптовую цену, некоторые предприятия, а то и целые отрасли выполняли план по норме прибыли, которая исчислялась в рублях и была одним из 9 обязательных показателей госотчетности.

Норму прибыли можно было получить двумя способами - либо за счет легкого, в условиях нерыночного порядка их начисления, цен, либо за счет трудновыполнимого снижения себестоимости продукции оптимизацией производства.

Руководство предприятий, занижая плановые задачи, увеличивало заработную плату скорее производительности труда, из-за чего началось увеличение бюджетного дефицита и повсеместный рост оптовых цен. За 1966-1970 годы только в машиностроении оптовые цены выросли на 33%.

В-восьмых - не оправдало себя и стимулирование предприятий и через поощрительные фонды. Премирование рабочих не было существенно в материальном выражении и шло в отрыве от реального личного вклада в производственную деятельность.

Строительство объектов "соцкультбыта" и жилья часто затормаживалось в связи с дефицитом стройматериалов, при этом увеличивая число "долгостроев", "замороженного", незавершенного строительства.

В-девятых - введение твердой платы за использование производственных фондов должно было стимулировать предприятия более эффективно использовать свое оборудование, снижая себестоимость продукции.

Но, требуя вносить плату за все используемое и неиспользуемое оборудование на момент последней ревизии, министерство финансов обязывало платить предприятие за избавленное оборудование до следующей ревизии.

В результате этого фондоотдача (эффективность использования заводских помещений, станков и машин) падала, а фондовооруженность в расчете на одного работника неминуемо ползла вверх. В результате доля оборудовании, заменяемая из-за изношенности и технической отсталости, сократилась почти в два раза.

В-десятых - советское политическое руководство было напугано "пражской весной" 1968 года. "Чехословацкий кризис более четко обозначил зависимость между экономическими реформами и неизбежными политическими изменениями системы советского типа.

Кроме того, важную роль сыграл еще ряд внешнеполитических событий, укрепивших уверенность советского руководства в росте военной угрозы со стороны США.

Все это привело в начале 1970-х годов к усилению консервативных тенденций, что вполне соответствовало взглядам Брежнева, ставшего безусловным лидером на советском политическом олимпе".

Реформы А.Н. Косыгина не были формально прекращены, но уже во второй половине 70-х гг. мало что в экономике СССР соответствовало провозглашенным в сентябре 1965 г. принципам социалистического хозрасчета. Хотя Косыгин по-прежнему оставался вплоть до октября 1980 г. председателем Совмина, он уже не определял направление экономического развития СССР. Ряд внешнеполитических и внутриэкономических обстоятельств позволил консервативному большинству в Политбюро отказаться от реформ, которые к этому времени буксовали в силу отсутствия политических преобразований.