Мама, я в плену, но ты не плачь

             В Донецке освобожден попавший ранее в плен в ходе военных действий украинский военнослужащий Тарас Колодий. Тарас Колодий был передан украинской стороне на контрольном пункте Еленовка/Волноваха, его жизни и здоровью ничего не угрожает, сообщает Отдел по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ. С просьбой о содействии в освобождении Тараса Колодия в адрес патриарха Московского и всея Руси Кирилла обратился митрополит Киевский и всея Украины Онуфрий, к которому, в свою очередь, обратились родные военнослужащего. Патриарх Кирилл поддержал ходатайство и обратился к лицам, от которых зависело положительное решение по данному вопросу. Освобождение Тараса Колодия является результатом миротворческого участия Церкви в разрешении конфликта на Украине, а также свидетельствует о высоком авторитете Украинской Православной Церкви, говорят в пресс-службе патриархии. Освобождение пленного состоялось без предварительных условий в качестве акта доброй воли.                                                                                                                                            Такие, и похожие новости об освобождении украинского военнопленного опубликованы на многих имформагенствах России и Украины. В момент освобождения, с пленным побеседовал корреспондент российского телевидения Александр Билибов. В короткой беседе с Тарасом Колодием он выяснил, что Тарас родом из Львова, в плену уже два года, и что дома его ждёт мама.                                                                                                                                                                                                                    Мне же, вспомнились стихи поэтессы Любови Сушко об исповеди украинского солдата.

Они так и называются "Мама я в плену, но ты не плачь Мам, я в плену, но ты не плачь.

Заштопали, теперь как новый.
Меня лечил донецкий врач
Уставший, строгий и суровый.

Лечил меня. Ты слышишь, мам:
Я бил по городу из "Градов",
И пол-больницы просто в хлам,
Но он меня лечил: «Так надо».

Мам, я – чудовище, прости.
В потоках лжи мы заблудились.
Всю жизнь мне этот крест нести.
Теперь мои глаза открылись.

Нас провезли по тем местам,
Куда снаряды угодили.
А мы не верили глазам:
Что мы с Донбассом натворили!

В больницах раненых полно.
Здесь каждый Киев проклинает.
Отец, белей чем полотно,
Ребёнка мёртвого качает.

Мать, я – чудовище, палач.
И нет здесь, мама, террористов.
Здесь только стон людской и плач,
А мы для них страшней фашистов.

Нас, мам, послали на убой,
Не жалко было нас комбату.
Мне ополченец крикнул: "Стой!
Ложись, сопляк!», - и дальше матом.

Он не хотел в меня стрелять.
Он - Человек, а я - убийца.
Из боя вынес! Слышишь, мать,
Меня, Донбасса кровопийцу!

Мам, я в плену, но ты не плачь.
Заштопали, теперь как новый.
Меня лечил донецкий врач
Уставший, строгий и суровый.

Он выполнял врачебный долг,
А я же, от стыда сгорая,
Впервые сам подумать смог:
Кому нужна война такая?