В урагане огня

Нехватку снарядов гренадеры восполняли выдержкой

Летом 1915 года русская пехота безостановочно отступала под натиском превосходящих сил германского блока. Так принято считать. Что это не так и какой ценой давалось врагу продвижение, свидетельствует рассказ об арьергардном бое 1-го гренадерского Екатеринославского полка.

Июль 1915-го был наиболее тяжелым для отходивших из Польши русских войск. Остро сказывался недостаток артиллерийских снарядов. Приходилось отбиваться от противника преимущественно ружейно-пулеметным огнем, в то время как немцы не стеснялись расходовать боеприпас не только легкой, но и тяжелой артиллерии. Это давало им огромные преимущества, позволявшие действовать дерзко, с уверенностью в успехе. Но зачастую такая тактика разбивалась об упорство русских войск.

В арьергардном бою 1-й гренадерский Екатеринославский полк 30 и 31 июля у деревни Прохенки (20 км юго-восточнее Седлеца) отбил три мощные атаки противника.

30-го, в 11 часов немецкая артиллерия начала интенсивно обстреливать русские окопы, вскоре запылала северная часть деревни. В первой – конной атаке германцы рассчитывали с разбега опрокинуть русских гренадер. Три немецких эскадрона уверенно двигались вперед. Бойцы в окопах прицеливались, инстинктивно прижимаясь друг к другу. Конница пошла в атаку: передний эскадрон, развернувшись, в разомкнутом строю перешел на галоп. За ним сомкнувшись шли следующие два. Когда кавалерия вылетела на плато, затрещали пулеметы, началась винтовочная стрельба. Первые два гаубичных снаряда гренадерских батарей взорвались впереди несшихся эскадронов, очередь шрапнели – над ними. Следующий залп дал перелет. Увидев, что взяты в «вилку», германские кавалеристы занервничали и так же быстро, как бросились в атаку, разом повернули назад и в полном беспорядке отступали к лесу, из которого вышли. Теперь русские гаубичные снаряды ложились в гущу этих эскадронов и вместе с беглым огнем легкой батареи гнали их с поля боя. Конная атака отбита, носившиеся по полю лошади, чернеющие тела убитых и раненых говорили о неудаче германцев.

Однако постепенно усиливая артиллерийский огонь, они перешли в энергичное наступление уже по всему фронту. Из-за пожаров гренадерам пришлось оставить некоторые окопы.

Живая стена германской пехоты упорно продвигалась вперед. Русские батареи быстро пристрелялись. После удачных попаданий гаубичных снарядов шеренги наступавших ложились, но потом поднимались и энергично двигались вперед, несмотря на большие потери. В стрелковые цепи вливались резервы. Наступление немцы вели с удивительной выдержкой и в образцовом порядке. Интересно, что пехотинцы атаковали в подшлемниках – каски с эмблемами и надписями «С Богом за Отечество» они несли в левой руке. Наступление продолжалось до 16 часов.

В 18 часов германцы вновь открыли ураганный артиллерийский огонь, и под его прикрытием, подойдя к русским окопам на 600–800 шагов, залегли в картофельном поле. Установили пулеметы, открывшие огонь по нашим порядкам. Из тыла был виден подход свежих резервов – от русского огня они несли огромные потери: поднимавшиеся шеренги выкашивались пулеметами, но на их место становились новые. На левом фланге немцы заняли деревню Лунев.

Русские потери были значительны, а резервы в основном израсходованы. Тем не менее с подходом дополнительных подкреплений германцев сумели отбросить.

С шести часов утра следующего дня противник вновь открыл ураганный артиллерийский огонь по всему фронту и возобновил наступление. Несмотря на то, что русская артиллерия, израсходовав снаряды, не могла уже бороться с противником, гренадеры до двух-трех часов пополудни удерживали свои позиции. В это время, сосредоточив значительные резервы за деревню Шидловка, германцы перешли в решительное наступление и прорвали фронт как на стыке с 3-м Перновским гренадерским полком, так и на участке 1-го батальона екатеринославцев.

Русская пехота отходила, в то время как легкие батареи у деревни Корчувка, принимая на себя эти части, расстреливали наседавших немцев в упор шрапнелью и затем повзводно отступали под винтовочным огнем неприятеля.

1-й батальон екатеринославцев пострадал особенно сильно. Раненый и контуженный командир полковник Воронов остался на поле боя. Девять офицеров были убиты и ранены.

Но большой урон понес и противник. Фронтовик Вальтер Бекман позже писал: «Летнее преследование 1915 года было для германских частей временем наиболее тяжелых потерь за всю войну».