Нужно ли искать палачей НКВД

Ненаказуемое прошлое ...

Расследование Дениса Карагодина как прецедентПрошлое России с легкой руки одного юмориста называют непредсказуемым. Но куда больше оснований называть его - как минимум советский отрезок нашей истории - ненаказуемым: множество кровавых преступлений, миллионы жертв, и никаких виновных. Правнук расстрелянного в 1938 году крестьянина, Денис Карагодин, попытался переломить эту тенденцию. Успех его исторического расследования заставляет по-новому осмыслить известный лозунг "Никто не забыт, ничто не забыто".

Предыстория такова: 56-летний крестьянин Степан Иванович Карагодин, проживавший на тот момент в Томске, был арестован в ночь на 1 декабря 1937 года, осужден Особым совещанием как организатор шпионской-диверсионной группы и резидент японской военной разведки и приговорен к расстрелу.

Приговор был приведен в исполнение 21 января 1938 года. Спустя 18 лет, в 1956 году, Степан Иванович был полностью реабилитирован.

А еще через полвека его правнук, выпускник философского факультета Томского университета Денис Карагодин, решил, по его собственным словам, установить имена всех, кто повинен в гибели его прадеда и других обвиненных по "Харбинскому делу" - "от кремлевских инициаторов "Большого террора" до простых исполнителей". И вот вся "преступная цепочка" налицо - информация выложена на сайте, посвященном расследованию.

"Организаторы убийства" - члены Политбюро ЦК ВКП (б), утвердившие решение "Об антисоветских элементах" от 2 июля 1937 года и сопутствующий ему приказ НКВД от 31 июля 1937 года.

"Руководители убийства" - руководство НКВД. "Достоверно причастные к убийству" - сотрудники томского управления НКВД, производившие арест и участвовавшие в допросах.

"Прямые виновные в убийстве" - те, кто сфабриковал дело и утвердил расстрельный приговор.

И, наконец, "палачи" - те, кто привел приговор в исполнение. Кроме того, приведен длинный список "подозреваемых в убийстве", говорящий о том, что расследование еще не закончено. В дальнейших планах Дениса Карагодина - обратиться в Следственный комитет, а в конечном счете добиться того, чтобы деяния всех виновные и причастных к убийству его прадеда, получили надлежащую юридическую оценку.

Такова пока фактическая сторона дела. Теперь - о морально-политической составляющей. Некоторые представители общественности считают деятельность Карагодина и его единомышленников весьма деструктивной.

Аргументы, на первый взгляд, весьма убедительны: 1) столь радикальные поиски исторической правды угрожают нашему и без того не слишком крепкому народному единству, чреваты расколом и раздраем; 2) "никого нельзя вернуть, ничего нельзя изменить".

В общем, давайте жить дружно!

Но интересно, что примерно та же категория граждан не устает бить тревогу по поводу нацизма, поднимающего, дескать, голову в Европе и сопредельных странах. И их бдительность можно только приветствовать. Хотя, судя по 90-летним старикам, которые служили некогда в хозяйственных подразделениях охраны нацистских концлагерей и которых сегодня привлекают там к суду как соучастников массового убийства, страхи, пожалуй, несколько преувеличены.

Но столь бескомпромиссный подход к теме заставляет ждать и несколько иного отношения к тем, что заполнял трупами могильные рвы в наших собственных пенатах. Чем, в конце концов, они лучше престарелых бухгалтеров из Освенцима? Тем, что "всего лишь выполняли приказ"? Но тем самым оправдывались и люди в черных мундирах.

Кстати, на руках некоторых "сотрудников органов" крови будет побольше, чем у многих группенфюреров. Для справки: самым известным и, скажем, так результивным из сталинских палачей в прямом смысле этого слова был комендант НКВД Василий Блохин. За годы своей службы он расстрелял от 10 до 15 тысяч человек.

В деле о расследование убийства польских военнослужащих, совершенного в 1940 году, - известном также, как Катынское, - содержится примечательное описание того, как выглядел Василий Михайлович в рабочей обстановке. Речь идет о показаниях бывшего начальника управления НКВД по Калининской области Дмитрия Токарева: "Вот мы и пошли. И я увидел весь этот тут ужас... Надел свое спецобмундирование Блохин... Кожаная коричневая кепка, кожаный коричневый фартук длинный, кожаные коричневого цвета перчатки с крагами выше локтей. И на меня это произвело впечатление ужасное. Я увидел палача... Это у него, видимо, была спецодежда". За день "работы" этот мясник-стахановец отравлял на тот свет до 300 человек.

Катынское дело было одной из немногих попыток взглянуть дать событиям "30-х и других годов" юридическую оценку. Если вообще не единственной. Впрочем, и она, по сути, закончилось ничем.

21 сентября 2004 года Главная военная прокуратура РФ приняла решение о прекращении дела в связи со смертью фигурантов. На том же основании ревнители "мира и согласия" предлагают "понять и простить" - или, по крайней мере, забыть - всех прочих подручных кровавого конвейера.

Но, во-первых, далеко не все из них ушли, как Блохин, в мир иной. А, во-вторых, дело совсем не том, чтобы упечь кого-то на нары. Главное - чтобы преступление было названо преступлением. Зачем? Причина очень проста. Тот же самый мотив в свое время выдвигали учредители Нюрнбергского трибунала. В переводе с языка высокой дипломатии - чтобы другим неповадно было.

Андрей Камакин