Россия, 21 век. Социология деградации.

  «Если вы взяли эту книжку в надежде прочитать что-то простое и радостное, то, боюсь, вы очень ошиблись в своем выборе»

Лемони  Сникет, «33 несчастья»

 
 Цикл статей,  от  прочтения которого вам еще не поздно отказаться,  дался мне неожиданно тяжело. Сама идея его создания появилась благодаря беглому разговору с другом, человеком весьма успешным, владельцем одного из самых современных и больших фармацевтических производств в России. Мы продирались через московские пробки и  говорили о том, хорошо ли воспитывать в нашей стране детей.

Ему, отцу троих чудесных ребятишек, было не вполне приятно, когда уехавшие в Европу товарищи объяснили разницу между Россией и Европой  – нам, сказали они, здесь не нужно беспокоиться о том, дойдет ли наше чадо до дома в вечернее время.

 - Ну, в самом деле, засомневался мой собеседник,  -  у нас, что можно просто так получить кирпичом по голове? Вот, прямо так уж страшно детей отпускать из дома?

 Мы поговори о том, что статистика, хоть и сволочь продажная, а все же однозначно говорит в пользу Европы  и тема была закрыта, но позже я решил узнать,  что в действительности происходит в нашей стране с детьми и людьми.

Мы, имевшие счастье родится в России, всегда знаем, что дела в этой стране идут плохо  до чрезвычайности. Я тоже достаточно давно принял это «плохо», как формулировку, но в цифрах, людях и графиках наше «плохо» выглядит настолько удручающе, что превышает  любой болевой порог.  

Итак, этим циклом статей, я хочу как минимум ответить на простой вопрос : «стоит ли воспитывать детей в России?», и донести еще одну мысль, но об этом позже. Это первая статья, которую можно условно обозначить так:

Общество как общность. Социальная психиатрия.

Для того, чтобы подготовить себя к сложному, начнем с простого – чувствуют ли себя россияне счастливыми?

Нет, не чувствуют. Российские граждане по субъективному восприятию одни из самых несчастных людей в мире.  Согласно исследованиям, россияне не заняли первое место по депрессивности в мире, только потому, что есть западные украинцы, болгары и румыны. Западные социологи с удивлением отмечают, что россияне даже более несчастны, чем те народы, чей доход в восемь раз ниже.

В современном английском языке есть такой неологизм «russian» (русский), он эквивалентен понятию «депрессивный», «мрачный», «враждебно настроенный» и «нелюдимый».  Когда о каком-то человеке хотят сказать, что он вечно пребывает в депрессии и не к месту агрессивен, то о нем могут упомянуть просто  - hi’s "russian" (он русский).  И, к сожалению, эта шутка полностью соответствует национальному характеру.

Возможно, виноват менталитет? Привычка русских рассказывать о своих проблемах, делиться по-дружески несчастьями? Нет – невозможно, поскольку если бы это было не более чем поведенческими и коммуникативными паттернами, то это не влияло бы на уровень самоубийств.

Согласитесь, что в наши национальные способы занимать себя в свободное время, не входит процесс самоубийства, суицид так же не является социально одобренным способом развлечения в массах и не считается допустимым хобби. 

Тем не менее, убивают себя россияне постоянно, с усердием.  Наша промышленность не может гордиться ничем выдающимся, но вот суициды наша страна производит поистине в промышленных объемах. По общему уровню самоубийств  Россия переминается со 2-го на 3-е место в мире и здесь нам явно есть куда стремиться, однако уже по подростковым суицидам Россия занимает уверенное первое место!

Депрессии считаются характерным проявлением для подросткового периода – несчастная первая любовь, эмоциональные проявления гормональных сдвигов, возрастные кризисы, все это бесспорно присутствует во всех культурах и на всех континентах. Но, если в западных странах высоким считается уровень подростковой депрессии в 5%, то в России он – 20%, и это еще просто количественный показатель. Если же говорить о качестве российской подростковой депрессии, то «Российская депрессия – самая глубокая депрессия в мире» . Быть подростком в России по-настоящему трагично: мысль о самоубийстве посещает 45% российских девушек и 27% юношей.

Пропорция слова и дела опять же отвергает пустопорожние рассуждения о национальной ментальности. Удавшихся подростковых самоубийств в России в три раза больше, чем в среднем в мире, что делает нас в мировом рейтинге абсолютными лидерами.

При этом профессиональные политические оптимисты до сих пор говорят о том, что хуже всего по суицидам дела обстоят в скандинавских странах и что, якобы наши люди кончают с жизнью от холода и климата, как и там.  Это так же недостоверно с позиции фактов, поскольку:

• скандинавские страны уже давно ушли из лидеров списка, уступив место странам бывшего Советского Союза.

• скандинавские страны попали в эту печальную статистику прежде всего благодаря большому кол-ву малых удаленных агломераций, что существенно отличается от ситуации в России. В изолированных деревнях всегда статистически больше кол-во суицидов,  приблизительно в полтора раза, чем в городах.

• в скандинавских странах намного более короткий световой день и бедный пейзаж, что так же статистически значимо обеспечивает рост депрессивных настроений. Напомню, что когда-то для решения  проблемы депрессий/суицидов в сибирских городах, правительством СССР было принято элегантное решение красить фасады домов в яркие теплые цвета, что резко улучшило ситуацию.

Иными словами, сравнивать со скандинавскими странами можно только пару десятков небольших российских городов, и по всем объективным показателям, дела у нас должны обстоять намного лучше, а не хуже, но всё «еще хуже, чем просто плохо».

Чем же занимается молодежь, когда не убивает себя?

Ну, лучше всего представители молодежи убивают друг друга: по уровню убийств в возрастной категории от 10-ти до 29-ти лет Россия занимает опять же первое место из 53 стран, данные о которых собраны в докладе ВОЗ. На втором месте Албания. На третьем после нас – отраженный в эпосе Казахстан вместе с его Боратом. У детей и подростков в России в 34 раза больше шансов быть убитым, чем в Германии.

А что же так, горячая в России молодежь? Не может вовремя остановиться, мало проявляет интеллигентности, не чтит традиций? Возможно ли, чтобы это было просто возрастным отклонением, следствием незрелости?

Нет – невозможно, «детвора» берет пример со своих старших товарищей и родителей, потому что общий уровень убийств в России как минимум в 3 раза выше, чем в «бандитской» Америке и по меньшей мере в 18 раз выше, чем в странах Евросоюза.

Почему следует говорить «как минимум» и «по меньшей мере», когда речь заходит об убийствах в России? Только потому, что статистика по убийствам намеренно и серьезно занижена. Из нее вынесены «неопознанные трупы» и «пропавшие без вести».  Причем, если в  категорию «неопознанных трупов», как вы уже догадываетесь, россиянам попасть относительно легко, то, вот в «пропавшие без вести» уже гораздо сложнее.

 В МВД стараются не принимать заявления о пропаже даже кровных родственников, а уж тем более о пропаже людей вообще. Мол, уехал человек. А может в Москву уехал? Так вот в Москву и подавайте заявление…  

Так, например, когда под Екатеринбургом в лесу нашли трупы 17-ти девушек, выяснилось, что ни одна из них в список по розыску за несколько лет не внесена.

Чтобы закрыть тему об убийствах попробуйте потренировать воображение. В Афганской войне за неполных 11-ть лет мы потеряли около 13 000 граждан. На дорогах в ДТП за год у нас погибает около
32 000.

А теперь попробуйте угадать сколько трупов выплывает каждую весну «из под снега»? С первого и со второго раза никто не отгадывает – 65 000. На пять тысяч меньше, чем пропадает без вести в год и это еще два национальных рекорда.

Ну, только пожалуйста не нужно думать, что у вас есть шанс только убить или быть убитым. Россия ведь занимает первое место в мире по кол-ву отравлений и травматизму. Есть такая область на планете,  которая в силу очевидного отсутствия нормальной цивилизационной структуры, помноженного на крайнюю агрессивность экологической среды, всегда служит некоторой отправной точкой, примером для социологов.  Это африканские страны, которые находятся южнее Сахары, такие как Экваториальная Гвинея или Чад. Так вот риск умереть от отравления или получить смертельную травму у нас с этими странами одинаков.

Европейцы удивляются  - во всем мире наличие высшего образования прямо влияет на качество жизни и благосостояние, а у нас (и, вероятно, еще и в Экваториальной Гвинее) он влияет только на ее продолжительность.

И действительно, как тут не удивляться, когда продолжительность жизни взрослых людей с высшим образованием в России сопоставима с благополучными Гондурасом и Таджикистаном, а  продолжительность жизни без него опять же как в Южной Африке, раздираемой этническими войнами.  
А так же в области балета, мы впереди планеты всей…

Но довольно кошмаров. До этого мы говорили о том, в каких областях Россия находится на первых местах в мировом сообществе. Но есть же и такие, в которых мы находимся на последних.

• Так из списка 70-ти стран, мы меньше всего отвечаем «да» на вопрос «Стоит ли доверять людям?»

• И мы нижние в списке стран по критерию добровольного участия граждан в организациях и ассоциациях, то есть меньше всего склонны к объединению, общественной работе, проявлениям протеста и коллективной взаимопомощи.

Только 37% опрошенных в российских семьях выразили уверенность, что их соседи не бьют друг друга, что нет насилия над детьми. Даже по данным МВД у нас 750 000 неблагополучных семей.

Или, вот, к примеру русской государственности еще одно дополнение. В России приблизительно 1 миллион безнадзорных детей, у которых есть родители. И есть страшные, как с ада срисованные детские дома. А в «насквозь фальшивой» Америке и Европе нет детских домов. И нет их не потому что не строят, или дорого содержать – не нужны. Там  модно усыновлять детей, тип гламура там, видите ли другой.

Это первая статья из цикла и, казалось бы, зачем её нужно было писать?  Или зачем об этом писать вообще? Ведь, как уже было замечено, мы же в России знаем, что у нас всё плохо… Не для того же, чтобы мы подумали, что плохи мы сами.

Нет, разумеется не для этого, я просто хочу донести, что в России нет государства. 
Нет в нормальном для этого слова значении, и значит нам с вами пора что-то менять, или ехать туда, где оно есть.