Почему живущий все хуже народ поддерживает власть

Прошедшие в сентябре выборы в Госдуму показали, что большинство россиян поддерживает экономический курс правительства. «Единая Россия» одержала победу во всех регионах. Есть и обратная сторона медали. Ложка дегтя в меде правящей партии — низкая явка избирателей. Если пять лет назад на выборы в нижнюю палату Федерального собрания пришло почти 60% имеющих право голосовать, то на этот раз явка не дотянула и до половины избирателей. Масла в огонь подливает невысокий уровень поддержки «едросов» в Москве и Санкт-Петербурге. Многие уверены, что даже нынешний, более скромный успех «Единой России» объясняется тем, что она ассоциируется с Владимиром Путиным, чья поддержка в народе высока, хотя и основана на мысли «кто, если не он». Впрочем, списывать правительство в утиль пока не стоит. Ряд шагов, предпринятых кабинетом министров, что бы ни утверждали критики, помогает экономике страны удержаться на плаву и окончательно не рухнуть в пучину кризиса.

Фото: агентство «Москва»

Каким курсом идем?

Последние выборы кажутся парадоксальными особенно тем, кто предрекает скорый «крах режима». И правда, экономический кризис сильно сказывается на благосостоянии россиян. По данным исследования, проведенного весной 2016 года Институтом социального анализа и прогнозирования РАНХиГС, львиная доля опрошенных отмечает значительное снижение уровня жизни. Более половины дохода они тратят на продукты питания. Другие товары покупать стали гораздо реже. Еще в начале года доля россиян, получающих зарплату ниже прожиточного минимума, выросла до 13,4%. При этом правительство, возглавляемое лидером «Единой России» Дмитрием Медведевым, накануне выборов не проявило щедрости к социально уязвимым избирателям, занявшись сокращением госрасходов, в том числе и «социалки». У всех на слуху афоризм Медведева: «Денег нет, но вы держитесь».

Вместо бунта большинство избирателей показало, что «держаться» готово. Ведь победа «Единой России» означает поддержку проводимого экономического курса.

Можно задать вопрос: о каком курсе идет речь? На первый взгляд какой бы то ни было определенной программы, кроме стандартных лозунгов, у правительства нет. Попытки создать концепции вывода экономики из кризиса появились лишь этой весной.

С одной стороны находится концепция экс-министра финансов Алексея Кудрина, включающая поддержку бизнеса и частных инвестиций, снижение зависимости казны от нефти, бездефицитный бюджет и низкую инфляцию. Но достичь этого предлагается за счет непопулярных мер — повышения пенсионного возраста и ряда налогов.

С другой стороны — программа «Столыпинского клуба». Она включает поддержку промышленности за счет мягкой денежно-кредитной политики, отказ от регулирования инфляции на низком уровне, усиление соцзащиты.

В Кремле обе программы характеризуют как «набор идей», которые будут учтены при разработке дальнейшей стратегии. Но пока воз и ныне там. Перед выборами власть не решилась принять за основу какую-либо из альтернатив.

Системного кризиса не случилось?

К концу III квартала наша экономика начала показывать признаки выздоровления. Годовая инфляция составила около 7% (в январе—сентябре 2015 года — 12,9%), а за сентябрь инфляция выросла лишь 0,5%. При этом в конце августа впервые с 2011 года отмечалась дефляция, хотя и сезонная.

Годовая инфляция ожидается на уровне 6,5–7%. Замедление темпов ее роста в 2016 году связано с постепенным, хоть и нестабильным увеличением цен на нефть и укреплением рубля. В связи с этим ЦБ в сентябре понизил ключевую процентную ставку до 10%. Золотовалютные резервы страны составляют около $400 млрд и позволяют удержать экономику от окончательного сползания в штопор и полного обвала рубля.

Настораживает то, что ВВП все еще находился в минусе (данные за II квартал), промышленное производство выходит из кризиса крайне медленно. Рост производства в одних отраслях нивелируется спадом в других. Дефицит бюджета составляет почти 3% ВВП. Резервный фонд резко сократился и, по прогнозам Минэкономразвития, к 2018 году может быть исчерпан.

Однако пока рано ставить экономику России на грань «системного кризиса». Для финансирования дефицита бюджета есть возможность заимствований. Россия недавно разместила объем еврооблигаций на сумму в $4,25 млрд. Но Минфин мог бы выпустить и рублевые облигации, ведь у России одно из самых низких в мире соотношений госдолга и ВВП, а на рынке заемного капитала есть дефицит надежных и доходных инвестиционных инструментов. Для пополнения Резервного фонда можно мобилизовать средства иных внебюджетных фондов и использовать доходы от приватизации госимущества или дивиденды госкомпаний.

Санкции как стимул

Проголосовав за «Единую Россию», население выразило вотум доверия таким непопулярным решениям, как антисанкции и продовольственное эмбарго.

Как говорят представители власти, главной целью эмбарго была не месть Западу за санкции, а поддержка отечественного производителя в сферах, где импорт мешал получить более высокую долю рынка. Поэтому если введение эмбарго можно назвать реформой экономики, то оно станет одной из самых результативных реформ в российской истории.

За I полугодие наше сельское хозяйство показало рост на 2,6%, а за январь—август — на 3%. Пищевая промышленность за 8 месяцев выросла на 2,3%. Сейчас они являются драйверами экономического роста.

Но у любого роста есть издержки. Либеральные круги пытались запустить панику. Мол, возникнет дефицит продуктов, вырастут цены и снизится качество.

Дефицита не возникло. Цены выросли, но это не только роль эмбарго. О качестве продуктов каждый судит сам, и это не самый лучший критерий.

Так что победа «Единой России» была неизбежна. Что касается эмбарго, то власти не будут торопиться его отменять. Народ высказался в поддержку нынешнего курса, значит, можно и дальше двигаться в русле правящей партии.

Женская логика в деле спасения от инфляции

В регулировании нашей экономики значительную роль играет ЦБ. Весной 2013 года его главой назначили Эльвиру Набиуллину. Многие эксперты восприняли это скептически, тем более что впервые в истории Банк России возглавила женщина. Но с ее приходом сразу стали заметны некоторые мягкие реформы. В России появился новый инструмент регулирования денежно-кредитной политики — ключевая ставка (вместо ставки рефинансирования).

Сначала в 2013 году ключевая ставка была установлена на уровне 5,5%, что оказалось даже ниже инфляции, превышавшей тогда 6,4%. Но из-за падения цен на нефть и обесценения рубля в декабре 2014 года ЦБ ее резко поднял до 17%, чтобы «связать» избыточное денежное предложение на банковских депозитах и предотвратить рост инфляции.

Это было революционное решение — впервые в России для спасения экономики использовали исключительно денежно-кредитный инструмент вместо директив власти. Это принесло плоды: в 2014 году инфляцию удержали на уровне в 11,35%.

В 2015 году ставку снизили до 11%. ЦБ придержал рост инфляционных ожиданий, люди не побежали забирать вклады, скупать доллары и тратить последние деньги. В итоге в прошлом году инфляция составила 13% (при падении ВВП на 3,7%), что оказалось даже ниже уровня кризисного, 2008 года (13,28%).

В этом году ЦБ продолжает снижать ключевую ставку. В начале осени она была понижена до 10%. Это отражает низкую годовую инфляцию, которая в сентябре не превысила 4%. Тем не менее рынок отчасти разочарован таким решением — его игроки ожидали снижения до 9,5%.

Следующее снижение будет не ранее конца I квартала 2017 года. Это связано с тем, что нет ясности со сроками стабилизации нефтяного рынка, а от нефти российская экономика еще сильно зависит. Впрочем, если в конце ноября ОПЕК решится сократить добычу и цена барреля пойдет вверх, то ЦБ вернется к этому вопросу.

фото: Иван Скрипалев

Обжегся на молоке, дуешь на воду

Безусловно, ставки еще высоки, и кредиты доступны не каждому. Поэтому промышленность и малый бизнес ожидают большей активности ЦБ. Но Банк России предпочитает семь раз отмерить, а один урезать (ключевую ставку). В этом нет больших препятствий росту экономики. Импортозамещение, эмбарго и умеренное укрепление рубля играют большую роль в восстановлении нашей промышленности. Ограничительная денежно-кредитная политика сдерживает инфляцию, а доходы населения обесцениваются менее заметно.

То есть Госдума, поставившая Набиуллину во главу ЦБ, может записать это в число достижений. Денежно-кредитная политика в России достаточно эффективна. Очевидно, что это назначение изменит настроение консервативных избирателей.

Отметим, что наш ЦБ является таким же важнейшим мегарегулятором экономики, как и центральные банки развитых стран, от качества проводимой политики которого зависят и инфляция, и экономический рост, и в конечном счете уровень благосостояния.

Минфин не сильно мешает народу

Однако, как правило, в странах с развитой рыночной экономикой эффективность регулирования экономики определяется не только денежно-кредитной политикой, но еще и бюджетно-налоговой. То есть в условиях кризиса меры по регулированию должен принимать не только центральный банк, но и министерство финансов, которое напрямую подотчетно правительству. А так как большинство центральных банков мира, в том числе и Банк России, являются юридически независимыми от правительства, то из этого следует, что само правительство должно также участвовать в регулировании экономики, не полагаясь только на центральный банк.

Как министерство финансов может регулировать экономику? Ответ простой: с помощью эффективного управления доходами и расходами. Для России в условиях высоких цен на нефть и газ все понятно: доходы бюджету обеспечивает не Минфин, а крупные нефтегазовые компании-экспортеры. Когда цены на нефть и газ низкие, то мяч находится на стороне поля Минфина и правительства. В этом случае финансовый блок должен принять меры по сбору дополнительных доходов и сокращению расходов, чтобы избежать рост бюджетного дефицита и инфляции.

Наш Минфин незадолго до выборов предлагал ряд мер, нацеленных не столько на вывод экономики из кризиса, сколько на затыкание дыр в бюджете. Среди таких предложений были идея повышения НДС и постепенная ликвидация его льготной ставки, а также изменение ставки оплаты страховых взносов и ликвидация бесплатной медицины для безработных.

Если две первые идеи были отвергнуты, то третья, по сообщениям СМИ, сейчас приняла статус законопроекта. Правда, этот законопроект, скорее всего, вряд ли пройдет.

Возникает вопрос: почему население, голосуя за правящую партию, одобряет политику, которая не выведет из кризиса, а благосостояние многих точно ухудшится? Неужели речь идет о свойствах «загадочной российской души» и личном обаянии Путина? Или во всем виноваты пресса и телевидение, оказывающие на избирателей «демоническое» воздействие?

На самом деле в этом есть своя логика. У многих граждан, занятых в бюджетной сфере и получающих копеечную зарплату, вызывает возмущение: некоторые добровольно отказываются от работы и уплаты налогов и живут за счет неучтенных источников, а труженики бюджетной сферы должны оплачивать им медицинское страхование и т.д. В 2015 году из 77,5 млн трудоспособного населения официально заняты в бюджетной, коммерческой или некоммерческой сфере только 64,5%. На бирже труда было зарегистрировано не более 5% трудоспособного населения. Чем занято более трети остальных и почему две трети трудящихся граждан должны содержать треть не желающих трудиться либо уклоняющихся от уплаты налогов?

И это не говоря уже о том, что добровольный безработный может получать неплохие доходы за счет игры на бирже, дивидендов и процентов по депозитам, сдачи недвижимости в аренду, в то время как многие бюджетники вынуждены подрабатывать еще на 2–3 работах (и везде платить налоги), чтобы хотя бы быть в состоянии оплатить коммунальные платежи и не остаться без квартиры.

И этот бюджетник потом читает такие заголовки в СМИ: у московского безработного угнали «Феррари» или украли миллион долларов. Как он на это должен реагировать? Правильно, самым демократическим способом — пойти на выборы и проголосовать за правительство, которое намерено раньше или позже наказать этих тунеядцев. То, что большинство избирателей поддерживает такие специфические идеи правительства, вполне понятно с точки зрения социальной справедливости.

Вперед, по китайскому пути?

Подводя итоги, можно задать вопрос: за какую экономическую модель проголосовало большинство избирателей? За возвращение в СССР? Ни в коем случае, ведь правительство ведет страну вполне рыночным курсом.

Может быть, за китайский путь развития? Вопрос более сложный. Дело в том, что пути социалистических России (или СССР) и Китая в конце 1980‑х годов прошлого века отличались тем, что Поднебесная начала реформировать экономику раньше, чем политику, что оказалось весьма эффективным. В СССР все было наоборот: политические реформы, поспешные и непродуманные, привели к развалу экономики и страны.

Но в недавнее время, примерно в последние 7–8 лет, путь развития Китая и России, в том числе методы регулирования экономики, могут быть сопоставимы. Население и той, и другой страны предпочитает стабильность радикальным переменам, а суверенитет в экономике и политике — лицемерно-дружеским объятиям Запада.

Население многих развивающихся стран голосует за стабильность и против грубого вмешательства Запада в экономическую и политическую деятельность. Правительства многих из них хотели бы поступать только так, как им велят избиратели, а не кто-то извне, но сохранять суверенитет вкупе со стабильностью получается пока только у Китая и России.

У Китая — потому что за последние 30 лет там были созданы эффективно работающие политические, правовые и экономические институты, обеспечивающие стране суверенитет и стабильность. У России такие институты только формируются. Но понятно, в каком направлении двигается страна, поэтому выбор избирателей представляется закономерным. Возможно, что многие россияне хотели бы видеть курс правительства немного более скорректированным в сторону социально ориентированной политики, но по принципиальным вопросам народ правительство все-таки поддержал. Невзирая на ухудшение благосостояния и продолжающийся кризис. Напомним, что Медведев попросил: «Денег нет, но вы держитесь». Все давно это знают, и подобными советами не удивишь. Все держатся и надеются. А вот будет ли этот выбор и эта надежда оправданными — покажет время.