зюзя

Двор был маленький, с обветшалой детской площадкой, на которой стояли ржавые качели и турник с посеребренной сотнями мальчишечьих ладоней перекладиной. В огороженных деревянными заборчиками палисадниках росли цветы, за ними ухаживали старушки, жившие на первых этажах. Дом был построен для слепых, их привозили со всего СССР, как в резервацию. Для них был построен комбинат по сбору телевизионных деталей и несколько цехов где они склеивали картонные коробки. За эту монотонную работу они получали зарплату, которую тут же тратили на еду  и водку. Слепые жили в своем замкнутом мире, женились, рожали, часто то же слепых детей, наследственная патология.  

А потом наступила разруха. Она началась с комбината, телевизионные детали стали не нужны, коробки собранные слепыми стало некому вывозить, в магазинах появилась  новая еда и обилие водки, но денег покупать не было. И тогда разруха появилась в доме. Зрячие потомки первых слепых, стали гнать самогон из сахара и дрожжей. Мерзкий, сивушный запах из квартир устремился в подъезды. Старушки на скамеечках теснились, уступая место пьяным.  Подъезды первых этажей больше походили на уборные, постоянные клиенты местных самогоншиков купив бутылочку тут же, на ступеньках ее выпивали и откинувшись с блаженной улыбкой пускали струю в штаны. Это был их маленький рай.

О том, кто живет в соседней квартире я не знала, но каждый день ровно в два часа за стеной кто-то начинал играть на пианино. Звук был слабый и монотонный словно кто-то, сидя за инструментом, раз за разом бил по одной и той же клавише. В пять все опять затихало. Однажды ночью меня разбудил стук в дверь, эта была соседка: «- У нас Зюзечка заболела, у вас аспирина не будет детского». Аспирин, а точнее его импортный аналог в форме детского сиропа нашелся, мой сын отказывался его принимать, так что флакон был почти нетронут. На следующий день я встретилась с соседкой в магазине:

- Как ваша девочка, ей лучше?

- Да, температура спала, вот печенки ей купить хочу, она ее любит. Вы приходите к нам в воскресенье  Зюзя, вам на пианино сыграет.

В воскресенье соседка пришла в девять утра , напомнить об обещании.

В однокомнатной квартире жили мать дочка и Зюзя, как у большинства слабовидящих в квартире было пыльно, в углах серела паутина, обои потемнели, тусклые оконные стекла почти не пропускали света. Из мебели в комнате был диван, кушетка, платяной шкаф и пианино. Ни игрушек, ни фотографий.

 Меня пригласили на кухню, налили чай в кружку с коричневым налетом, мать и бабушка рассказывали, перебивая друг друга, о том какой Зюзя замечательный ребенок.

- Вы знаете, она так любит музыку, удивительно чуткий ребенок. Она понимает все и говорить пытается, хотя врач говорил что в ее возрасте рано.

И мать и бабушка были удивительно похожи, обе рыхлые, с отекшими лицами, в бесформенных платьях, с вдавленными в глубину  лица веками. Зюзя сидела рядом и ела, сначала картошку с темными комочками тушенки, потом торт, чавкая, помогая себе руками заталкивать в рот еду.

После чаепития пригласили в комнату, послушать игру Зюзи.

Девочку посадили на широкую скамейку, сами уселись на диван и стали слушать. Девочка послушно выставив указательный палец стала монотонно бить по клавише.. БАМ, БАМ, БАМ.

Заглушаемый стеной эта ежедневная игра была незаметна, но сейчас это было невыносимо.  А мать с бабушкой сидели чинно сложив ручки на коленках и внимательно слушали. Зюзя сидела сгорбившись, для ее возраста скамейка была слишком высокой,  а из ее рта тоненькой ниточкой свисала слюна, под вдавленными, как у матери веками бегали шарики неразвитых глаз.

Провожая меня мать попросила дочку:

- Зюзя скажи тете до свидания….

- Ииимания..,-  скорчив болезненную гримасу, извиваясь всем своим рыхлым телом проговорила Зюзя. 

Зюзя умерла через месяц от воспаления легких,  ей было 14 лет.