80% России погрузилось в бедность

Несмотря на то, что постперестроечная Россия официально провозглашена социальным государством (т. е. политической системой, в рамках которой – материальные блага перераспределяющей в соответствии с принципом социальной справедливости), красноречивые цифры статистики по-прежнему рисуют картину, весьма далекую от многообещающей декларации, провозглашенной в нашей Конституции.

Так, Федеральная служба государственной статистики (Росстат) исследовала распределение доходов среди различных слоев населения в текущем году. Результаты получились крайне неутешительные для всех, кто осознаёт опасность дальнейшего углубления пропасти, разделяющей узкую прослойку состоятельной части населения от постоянно растущего класса неимущих. Итак, Росстат приводит следующие цифры:

• с доходом ниже 3422 руб. в месяц (т. е. в крайней нищете) живут 13,4% населения;
• с доходом от 3422 до 7400 руб. в месяц (в нищете) живут 27,8% населения;
• с доходом от 7400 до 17 000 руб. в месяц (в бедности) живут 38,8% населения;
• 10,9% населения с доходом от 17 000 до 25 000 руб. в месяц можно назвать «богатыми среди бедных»;
• на уровне среднего достатка – с доходом от 25 000 до 50 000 руб. в месяц – живут 7,3% населения;
• к числу состоятельных относятся граждане с доходом от 50 000 до 75 000 руб. в месяц. Их число составляет 1,1% населения России;
• т. н. «богатые» составляют 0,7% населения. Их доходы оцениваются свыше 75 000 рублей в месяц.

Если суммировать приведенные выше показатели, то нетрудно убедиться, что первые три группы граждан (условно можно назвать эту категорию «бедными») составляют почти 80% населения современной России, что составляет почти 113 млн человек. «Часть населения, бесспорно, является аутсайдерами, а часть – не просто лидерами, а лидерами на фоне архибогатых стран. Так, по подсчетам чиновников, доходы самых бедных и самых богатых жителей нашей страны могут различаться в 800 раз!» – сделал неутешительный вывод глава Росстата Александр Суринов.

Причем если кто-то полагает, что катастрофическое социальное расслоение, наблюдаемое в РФ, связано с недостаточным уровнем производства и, соответственно, доходов государства, то он глубоко заблуждается. Дело в том, что по уровню материально-имущественной дифференциации наша страна опережает даже отнюдь не самых благополучных соседей по СНГ. Счетная палата РФ не так давно провела сравнительное исследование по этому показателю на базе информации, предоставленной все теми же Росстатом и Статкомитетом СНГ. Как оказалось, по разнице доходов бедных и богатых Россия почти вдвое опередила страны СНГ. Так, если 10% населения РФ имеет уровень доходов, который почти в 17 раз меньше их состоятельных сограждан, то в Казахстане речь идет о разрыве всего в 5,3 раза, на Украине – примерно в 9 раз, а в Белоруссии – лишь в 5 раз.

Как и следовало ожидать, колоссальное социальное расслоение не могло не отразиться на таком базовом показателе, как средняя продолжительность жизни. Меньше, чем граждане России, люди живут лишь в двух постсоветских республиках.

Своим мнением о причинах углубляющейся пропасти между богатыми и бедными в России поделился известный публицист Максим Калашников:

– Не так давно нобелевский лауреат по экономике Йозеф Стиглиц сказал, что для борьбы в бедностью и демографическим коллапсом нужно прежде всего создать множество высокооплачиваемых (а значит, квалифицированных) рабочих мест. Я хоть и не являюсь нобелевским лауреатом, но говорю о том же самом уже очень давно. На мой взгляд, для того, чтобы радикально повысить оплату труда (а значит, доходы наших сограждан), необходимо дать им высокооплачиваемую работу. Это подразумевает создание высокоразвитой промышленности – такой, которая создает достаточный объем добавленной стоимости. Т. е.

речь должна идти не о сырьевом секторе, а о глубокой переработке и создании наукоемкой продукции.

В сущности, мы в такой стране уже жили. Она называлась Советский Союз. Кто помнит, наши мамы и папы в то время работали на очень сложных производствах. При этом если вы заходили в советский магазин, торгующей бытовой техникой, там было полно самой разнообразной аппаратуры отечественного производства, за исключением разве что видеомагнитофонов, которые были дефицитом (для их приобретения нужно было записываться). Таким образом, с развалом СССР мы лишись производства массы вещей с высокой добавленной стоимостью. Однако «прорабы перестройки» кричали: «Долой совковую промышленность!» и «Давайте приобретать импорт». Притом, что умные люди уже тогда предупреждали, что поток дешевого импорта приведет к тому, что у нас никогда не возникнет новой промышленности, и сюда уже не придут серьезные иностранные инвесторы, потому что выгоднее будет везти сюда уже готовый товар. Но поскольку наши власти хотели немедленного товарного счастья и максимальной открытости, они не прислушивались к таким предостережениям. Вот почему наша промышленность оказалась погублена.

Для того, чтобы воссоздать ее в новых условиях, необходимо прибегнуть к разумным протекционистским барьерам, чтобы в Россию было выгоднее завозить технологии и оборудование, а не готовые товары. Соответственно, вступать в ВТО сейчас просто смертельно для нас, потому что это означает консервацию бедности. Тем не менее, наши верхи просто одержимы идеей вступления в ВТО. Кроме того, чтобы промышленность работала, нужна очень сильная банковская система, которая может предоставлять длинные кредиты по низким ставкам. Однако банковской системы в нашей стране за 20 лет так и не создано. То, что мы называем банками, на самом деле является мелкими расчетно-кассовыми лавочками. По средней величине банковского капитала Россия в пять раз уступает даже Польше. Да что там говорить – один крупнейший американский банк имеет больше ликвидности, чем вся банковская система РФ. То же самое касается Китая. Если наши банки были хотя бы как польские, мы бы получили большое преимущество. А пока источник кредитов и инвестиций (среди которых в основном преобладают валютно-спекулятивные операции. – Прим. KM.RU) находится за рубежом.

Если идти дальше, то следует отметить, что у нас нет нормальной антимонопольной политики и национальной инновационной системы. Даже нет нормальной промышленной политики. Т. е. действуем по-либеральному: ждем, когда все само собой как-то появится. Однако, как показывает мировой опыт, такого не происходит. Впрочем, мало произвести продукцию и продать ее: нужно еще, чтобы полученный доход был справедливым и распределялся не только среди собственников средств производства, но и поступал к представителям наемного труда. Вопреки бредням наших монетаристов-либералов, средний класс – это не только владельцы лавочек и фирмочек. Нет, это, конечно, тоже средний класс, но основную массу его представителей на Западе составляют высокооплачиваемые работники бюджетной сферы и сотрудники высокотехнологичных корпораций – инженеры, конструкторы и квалифицированные рабочие. Либо государство само платит людям достойную зарплату, либо заставляет корпорации это делать, устанавливая минимальный уровень оплаты труда.

С другой стороны, в странах Запада в период бурного развития была очень жесткая шкала подоходного налога на личные доходы. В 1960-е гг. если ты получал свыше $2 млн, то 98% ты отдавал в виде налогов. Если же ты не хотел платить налоги, то должен был пускать прибыль не в личный доход, а в создание новых или расширение старых производств. Т. е. ты был миллиардером, но трудовым миллиардером. Твоя собственность существовала бы не в виде яхт, гаремов, замков или футбольных клубов, а в виде капитала. А именно – в виде основных фондов и квалифицированной рабочей силы.