Почему либералы воруют?

Нет ни одного либерала, который бы на словах не радел о народном благе и всеобщем процветании. Все помыслы либералов, по их словам, только о народе, только о том, как сделать его свободным от гнёта государства и чиновников, защитить его от казнокрадов и коррупционеров. Однако, если исследовать политические пристрастия этих самых коррупционеров и казнокрадов, до которых добралось правосудие, то они – самые что ни на есть либеральные. Почему так происходит?

Я не буду сейчас останавливаться на тех, кто, называя себя патриотами, таковыми не являются, этаких политических хамелеонов. Это – тема отдельной статьи. Интересно проанализировать одну чётко проявившуюся закономерность: не все либералы – воры, но все проворовашиеся крупные чиновники – люди с либеральными убеждениями.

Кто же такие сегодняшние российские либералы? Среди нынешних российских либералов не встретишь тех, кто был готов отдать свою жизнь за возможность оппонента открыто высказывать свои мысли, как это было характерно несколько столетий назад для первых сторонников либерального движения. Сейчас любой либерал старается заткнуть рот тем, кто высказывает не созвучные ему мнения. Они яростно отстаивают своё право быть истиной в последней инстанции, заглушая оппонента криками и навешивая на него ярлыки.

Существует огромная масса людей, ставших объектом либерального зомбирования. У них, несмотря на их благие устремления, не всё в порядке с логикой. Они повторяют либеральные штампы как мантры, не обращая внимания на их противоречия объективно наблюдаемой реальности. Они уверены в эффективности рыночной экономики, но не замечают, что эти все самые «передовые» страны живут в долг, который уже достиг невероятного размера и который невозможно вернуть. Они — сторонники приватизации госсобственности, но не обращают внимания на крах этих приватизированных предприятий в частных руках «эффективных менеджеров». Им не нравится государство, которое норовит их обнести новыми налогами, сделать платным то, что было бесплатным, «оптимизировать» за счёт интересов граждан целые отрасли, забывая, что именно либералы в правительстве и занимаются проведением этих «рыночных» реформ. Спорить с такими либералами невозможно, потому что аргументы оппонентов они просто не слушают. Они против власти вообще, против творящейся вселенской несправедливости. Они уверены, что все, кто находится во властных и правоохранительных структурах – воры и их сатрапы изначально, по определению. И по-другому быть не может – такова природа человека. Любой, пришедший к власти, становится вором, потому что все люди одинаковые. Единственный способ заставить власть считаться со своими интересами – протесты и митинги. Неслучайно эту массу не очень далёких людей с промытыми либеральными лозунгами мозгами их же лидеры называют «хомячками».

Гораздо интереснее проанализировать психологический тип той части граждан с либеральными убеждениями, которые собственно и находятся во многих государственных структурах, которые составляют большинство в экономическом блоке нынешнего российского правительства. Их нельзя упрекнуть в глупости. Чем им так мил либерализм?

Дело даже не в политических убеждениях, а в психологии. Попробуем изобразить психологический портрет современного российского либерала во власти.

О чём говорят основные тезисы современного российского либерализма? Права Личности превыше всего, интересы общества и государства вторичны. Права одного человека заканчиваются там, где начинаются права другого человека. Разрешено всё, что не запрещено законом. Каждый сам должен добиваться для себя места под солнцем, не рассчитывая на помощь государства. Государство – нанимаемый гражданами орган для своего обслуживания.

Все эти тезисы являются постулатами для каждого правоверного либерала. А теперь зададимся вопросом, кто может полностью разделять эти аксиомы либерализма с психологической точки зрения?

Сражу же отметим, что либерал – ярко выраженный индивидуалист. Коллективист – человек команды, он не может себя отделять от общества, ему приходится соотносить свои личные интересы и желания с интересами общества, а потому он не может быть либералом. Либерал же себя отделяет от коллектива. Он – самодостаточная личность, чужие интересы его вообще не интересуют. Он с ними может считаться только в том смысле, в каком они способствуют или препятствуют исполнению его личных желаний.

Соответственно, либерал ещё – эгоцентрист. Для себя именно он является центром вселенной. Всё вращается вокруг него. Все ему должны, а он никому и ничего не должен. Он, его Личность – самая большая ценность во всём мире. Он не понимает, что другие люди также являются личностями, он не способен к эмпатии.

А раз так, ему чуждо сострадание. Если у человека нет сострадания, сочувствия к другому человеку, он не может быть альтруистом. Российский либерал – совершенно сформированный тип законченного эгоиста.

Либерал очень любит самого себя, гордится своими достижениями в жизни, восхищается своими способностями и умением достичь задуманное. Разумеется, сравнивая себя с другими членами общества, он не может не замечать, насколько он высоко возвышается по своему происхождению, воспитанию, образованию, уму, связям и возможностям над простыми обывателями. Либерал всегда (открыто или молчаливо) считает себя представителем элиты, а подавляющее большинство народа – быдлом. Иногда он проговаривается, но чаще занимается откровенной демагогией: рассуждает о правах и свободах людей, до которых ему нет никакого дела. Пролетарий не может быть либералом.

Эгоист и демагог (то есть лгун). Либерал отрицает принятые в народе нравственно-моральные ценности: не обманывать, не брать чужого, помогать ближнему и др. У него совсем другие представления о нравственности, у него совсем другие в жизни ценности.

Главное – достичь личного благополучия, богатства и влияния, что-то вроде «американской мечты». Для этого хороши любые средства. Воровать можно, если это позволяет закон. Воровать можно, даже если закон запрещает, но есть способ этот закон обойти или заставить его бездействовать в отношении себя лично. При этом либерал во власти часто переоценивает свою защищённость и неподсудность. Он наглеет до такой степени, что иногда ему не помогает защита его высокопоставленных покровителей (таких же либералов, не видящих в присвоении государственных средств ничего плохого). Время от времени этих деятелей берут под стражу, и они получают реальный срок. Но даже эти примеры ничему не учат их коллег: каждый уверен, что его-то точно никто не тронет.

Заставить либерала во власти не воровать может только одно – страх наказания, потому что моральных тормозов он не имеет. Если страха нет, можно не сомневаться – он обязательно тем или иным способом воспользуется своим положением для улучшения собственного материального благополучия. Всё остальное уже зависит от криминального таланта и степени жадности.

Уверенность, что любой человек, придя во власть, будет пользоваться своим положениям исключительно в своих собственных целях, вопреки интересам государства и общества, является характерной чертой нынешнего российского либерализма. Отсюда следует рецепт борьбы с коррупцией – чтобы чиновник не нагрел руки, он не должен принимать никаких самостоятельных решений, действовать строго в рамках должностной инструкции. Чем инструкция подробнее, тем лучше. Другими словами, роль чиновника сводится к выполнению запрограммированных действий. Причём это касается не только низового звена бюрократической системы, но и руководящих должностей. Искусство управления – умение спрятаться за должностными инструкциями таким образом, чтобы избежать ответственности за невыполнение своей работы и развал порученного направления работы. Отсутствие инициативы, боязнь ответственности и, как результат, нанесение государству существенного ущерба, является нормой для деятельности чиновничьего аппарата в либеральном государстве.

Либерализм не предполагает бескорыстного служения Отечеству, не рассматривает саму возможность того, что государственный чиновник будет работать на государство, а государство – на общество. Это и понятно: раз государством управляют воры (явные или потенциальные), государство будет защищать интересы этой самой управляющей «элиты». Будут приниматься такие законы, которые позволят избегать ответственности даже за уголовные преступления. Вся управленческая элита связывается круговой порукой, которая внутри ведомств называется «корпоративной этикой». Суть этой этики сводится к единственному принципу – воруй сам, не мешая другим и делясь с вышестоящим начальством.

Либеральное государство, в котором каждый чиновник пытается урвать для себя то, к чему он может дотянуться, чудовищно неэффективно. Сама ориентация на то, что государственный служащий – потенциальный коррупционер, порочна. Главной и практически единственной целью государственного аппарата является борьба с коррупцией, бесконечная и безнадёжная.

Вся борьба с коррупцией заключается в создании трудностей для расхитителей государственных средств, сдерживании воровства. Это как извечная борьба оружия и защиты от этого оружия, замков и отмычек, сигнализации и системы взлома. Как только изобретается новая «безопасная» сигнализация, находится способ её обхода. Принимаются всё новые и новые «антикоррупционные» законы, и каждый раз оказывается, что они «не работают», и вреда от них часто оказывается больше пользы.

Это объяснимо. Во-первых, талантливый жулик всегда найдёт возможность обойти закон. Во-вторых, даже не ворующий, но не заботящийся о конечном результате чиновник на высокой должности наносят государству огромный вред непринятием своевременных правильных мер. Либеральный чиновник может не положить себе в карман государственные деньги, но своим равнодушием к интересам государства может нанести ему урон во много раз серьёзнее, чем пошлым казнокрадством.

Тем не менее, из истории (в том числе – из российской) нам известно огромное количество примеров, когда высшие государственные должности занимали патриоты-государственники. Они, вопреки либеральной традиции, радели не о личной выгоде, а о государственной пользе. Следовательно, при эффективной системе подбора кадров вполне возможно создать такую ситуацию, что на высших государственных должностях будут работать государственники, а средние и низшие чиновничьи кресла будут занимать, по крайней мере, честные люди, аккуратно выполняющие свои обязанности.

На Иосифа Виссарионовича Сталина навешали множество обвинений во всех смертных грехах, во всех мыслимых и мыслимых преступлениях. Во всех, кроме одного – корыстности. После его смерти он не оставил никакого богатства. Опись его личных вещей поражает своей спартанской скудостью. При этом он оставил могущественную и богатейшую державу. «Кровавый тиран», оказывается, всю свою жизнь положил на прирастание национальных богатств, а не личного имущества. Но об этом либералы говорить не любят.

Но это-то как раз и понятно. Для людей, придерживающихся патриотических (государственнических) убеждений, воровать у государства и у собственного народа просто немыслимо. Это несовместимо с их нравственными ценностями. Точно так же не может любящая своего ребёнка мамаша обкрадывать его. Наоборот, она скорее в чём-то откажет себе, недоест, недоспит, чтобы её чадо ни в чём не нуждалось. Люди, которые любят свою Родину, делятся последним для её спасения в годы войны. Отдают за неё жизнь. Покупают танки и самолёты на личные сбережения. Им в голову не может придти, чтобы, воспользовавшись своим положением, за счёт казны набить собственный карман. Поставить для армии негодное продовольствие или гнилое обмундирование.

Быть патриотом и грабить собственный народ невозможно, если только ты не являешься шизофреником. Люди, не сумевшие удержаться от зова золотого тельца, деградируют в нравственном отношении. Они уже – не патриоты. Их уже можно купить, они готовы к предательству. Они могут говорить правильные вещи. Но они не верят в то, о чём говорят. Именно поэтому настоящие патриоты не живут в роскоши. Не смогут они тратить на излишество то, что может спасти кому-то жизнь или помочь стране решить какую-то проблему.

Из всего вышеизложенного можно сделать следующие выводы.

Либералов и близко нельзя допускать к государственным должностям. Это – потенциальные воры и предатели государственных интересов. Борьба с коррупцией должна заключаться не в стремлении лишить чиновников возможности принимать решения, а в выстраивании жёсткой и эффективной системы отбора кадров, наделением чиновников достаточных полномочий для решения поставленных перед ними задач, но с другой стороны – суровой личной ответственностью за допущенные ошибки или бездействие. Ответственность эта может быть и уголовной (при наличии умысла), но в любом случае, чиновник должен всем своим имуществом возместить нанесённый его деятельностью (бездействием) государству ущерб. Но для этого потребуется строить уже не либеральное государство.