Голос молчаливого большинства все громче

Поддержка патриархом обращения о запрете абортов в России вызвала стандартную реакцию антицерковной части общества: куда лезет РПЦ, какое право имеет «общественная организация» навязывать всей стране свои взгляды? И привычные же страдания по поводу власти, которая в союзе с Церковью «загоняет нас в средневековье». Хотя на самом деле в России становится все больше настоящей демократии – то есть власти большинства.

Прошедшие парламентские выборы, на которых все либеральные, космополитические и просто прозападные партии в сумме не набрали и пяти процентов голосов, вызвали традиционную реакцию самопровозглашенных «лучших людей». Если в 1993-м это было «Россия сдурела», то сейчас – «народ быдло и раб».

Мысль о том, что именно эта русофобия и является главной причиной маргинализации окололиберальных политических сил, не слишком популярна среди проигравших – виноват всегда другой. В данном случае – народ, который «терпит Путина». Власть ужасна и мракобесна – но ведь она опирается на такой же мракобесный народ, говорят самые продвинутые из наших космополитов. И это было бы уже большим прогрессом для маргинальной политически, но не ресурсно группы – признать объективную реальность, то есть отсутствие хотя бы локальной поддержки в народе.

А если бы вслед за этим еще и отказаться от присвоенной в 90-е привычки навязывать всему народу свои ценности как универсальные, заявляя об их превосходстве над «устаревшими и реакционными» ценностями этого самого народа, то тогда если не сами нынешние либералы, то хотя бы сам «либерализм» мог бы постепенно реабилитироваться в глазах русского общества. Но наши либералы не могут стать защитниками прав меньшинства – то есть самих себя. Нет, им подавай всё – весь народ, всю страну: загоним железной рукой Россию в новый дивный мир, то есть приучим ее к «правильным ценностям» – политическим, этическим, семейным, культурным, любым.

То, что ничего не получается и не получится, они могли понять уже лет десять назад. И начать «переквалифицироваться в управдомы», то есть защищать свое, не претендуя на чужое право жить своим укладом. Но категорическое неприятие смысла поговорки о чужом монастыре и своем уставе (вызванное в том числе и головокружением от «успехов» 90-х, то есть от захвата командных постов) заставляет либералов раз за разом наступать на одни и те же грабли. И после каждого нового удара по лбу они все хуже видят происходящее в стране.

Нет никакого мракобесия и реакционности ни у власти, ни у народа. Ни Путин, ни патриарх, ни обычные русские люди не хотят никому сделать плохо – они просто хотят вернуть, восстановить, создать то, что им дорого, то, что они считают правильным, то, что любят. Построить, организовать, помочь – нормальную школу, семью, общественные отношения, культуру, городское пространство, страну. Для этого требуется в том числе и разобрать завалы, нагроможденные в постсоветское время. Убрать ларьки от станций метро, культ удовольствий и наживы – из культуры, офшоры – из экономики, откаты – из нравов номенклатуры, понятие услуги – из школы, «низкопоклонство» – из мышления «элиты». Убрать фальшивые вузы и банки, искусственных «кумиров» и ложные «ценности».

Это большая и сложная работа – и несогласные могут спорить с ней и возмущаться, но для начала должны хотя бы признать, что у народа и власти есть ценности, которые и лежат в основе происходящих в стране изменений. Эти ценности другие, чем у них – но они для них настоящие, подлинные, осмысленные и выстраданные. И если их разделяет большинство народа, то оно имеет полное право претворять их в жизнь, реформировать законы и государство в соответствии с ними. Это, казалось бы, должно быть аксиомой для тех, кто считает себя демократом и либералом. Но, увы, мы видим совсем другое.

Мы видим сознательную дискредитацию, высмеивание всех традиционалистских, консервативных, национальных шагов что власти, что общества – «всех этих скреп».

Назначение новых министра образования и уполномоченного по защите детей из числа православных, подпись патриарха под призывом к борьбе с абортами – все это встречается шумной кампанией «мракобесие наступает». При том, что и в случае с образованием, и в случае с правами детей, и в случае с абортами православная оценка проблем может быть вообще вынесена за скобки. Нет, православие и Россия неразделимы – но допустим обратное, чтобы лучше понять либералов.

Ведь для них православие – это некий маркер, с помощью которого они отмечают «врага». И действительно, православная вера несовместима с глобализацией и с «общечеловеческими ценностями», являющимися лишь орудием ее продвижения. А именно они и являются настоящим идолом наших либерал-космополитов. Усложним им задачу – поговорим без православия. И выяснится, что традиционные ценности (семейные, этические, в том числе и общественная мораль, роль воспитания в образовании, коллективизм), весь этот «патриотический пакет», включая и сильное государство, считают своими большинство нашего народа. Независимо от того, называют ли они себя православными, мусульманами или атеистами.

И «ужас» ситуации в том, что Кремль все активнее вовлекает это большинство в управление страной через его активных, неравнодушных представителей, будь то многодетная мать и создатель НКО Кузнецова или профессор Васильева. И множество других – от совсем нерелигиозных, «советских» до воцерковленных, от людей в погонах до журналистов. Это представители молчаливого большинства – консервативного, ценностно-ориентированного, патриотического. Они хотят созидать, а не разрушать. Но, естественно, им не нравится многое из того, что натворили в России за постсоветское время. При этом у подавляющей части этого большинства нет никакой жажды мести или желания расквитаться с теми, кто творил то, что просто оскорбляло народ, нет желания «давить меньшинства». Нет, просто уйдите с дороги, не мешайте, не вредите, не отвлекайте.

История с запретом абортов, которой либералы пытаются пугать общество – она ведь не о банальном запрете. Она о том, что большинство считает аборты убийством и хочет строить такую Россию, в которой они стали бы исключением из правил. Строить не запретами, а изменением атмосферы в обществе, поддержкой семейных ценностей, материнства, заботой о детях. И работой с теми женщинами, кто хочет бросить или даже убить своего еще не родившегося ребенка. Но и запреты, точнее усложнение, ограничение возможности абортов, нужны, в том числе и для создания другого отношения к ним у молодежи.

Все это поддерживает большинство народа. Это большинство называют путинским только потому, что оно поддерживает Путина – а так оно просто русское, народное, нормальное. Нормальное в его собственном понимании, возразят либералы – ну да, пускай даже так. Но ведь это его, этого большинства, страна, и оно и в самом деле большинство – причем огромное большинство. И кто может помешать ему строить свою страну так, как оно хочет?

Меньшинство, захватившее в свое время власть и все еще удерживающее отдельные командные высоты? Смешно. Это возможно лишь на протяжении ограниченного отрезка времени, но это время заканчивается на наших глазах. Россия-2020 будет не похожа на Россию-2010 не потому, что народ станет другим, а потому, что большинство начало перестраивать страну под себя, под свои интересы и принципы.

Это болезненный процесс только для тех, кто считал себя вправе навязывать свои представления о «прекрасном» другим или просто отрицал наличие каких-либо ценностей. А для большинства то, что власть, а не один Путин, наконец-то заговорит его, большинства, голосом, – несомненное и очень важное достижение.

Потому что только в этом случае становится возможным действительно изменить Россию – когда мы говорим на одном языке, когда мы видим во власти таких же, как мы, когда мы понимаем, что мы с ними одной крови, одной веры, одних принципов. Когда есть доверие – то есть то, на чем держится любая прочная и воспринимаемая русскими как своя власть.

Власть большинства, которое не даст разрушить те фундаментальные принципы, на которых стоит Россия.

Текст: Петр Акопов