Правый поворот. Почему России придется проводить «реформы без денег»
Состояние мировой экономики не может не внушать тревоги. Бюджетные и внешнеторговые дисбалансы крупнейших экономических систем прежде всего США достигли такого масштаба, что для снятия накопившихся противоречий неизбежно продолжение кризиса, которое будет сопровождаться изменением технологического уклада, глобальными экономическими и политическими потрясениями. Положение дел в России не намного лучше: слова об инновациях и модернизациях сопровождаются отказом от важнейших реформ и накоплением социальных обязательств. Страна похожа на спортсмена, который собрался выиграть марафонский забег, но зачем-то оделся в рыцарские доспехи и привязал к ноге штангу. Очевидно, что с таким грузом социальных обязательств и таким качеством институтов далеко по пути модернизации мы не убежим.
В старые, плохо прикрытые ставни российского общественного уклада уже стучатся ветра перемен. Пока мы плохо понимаем, когда они ворвутся к нам: через два года или через 10 лет? Какими они будут, эти перемены? Как надо измениться нам самим, чтобы эти ветры надули паруса нашей жизни, а не разорвали страну на клочки?
Нравственные ценности, позволившие создать современную цивилизацию, не исчерпаны, надо просто стряхнуть с них пыль страхов и иллюзий. Свобода, личная ответственность за поступки, стремление к совершенствованию по-прежнему могут быть фундаментом для развития общества. Надо лишь выстроить общественные институты в соответствии с этими принципами. В 1976 году оппозиционная тогда консервативная партия Великобритании сделала такую попытку, выпустив манифест Right approach, что можно перевести одновременно и как «правый», и как «правильный» подход. Не содержавший конкретных экономических мер, данный документ взывал к лучшим качествам британской нации, чтобы вытянуть ее из пучины иждивенчества и социалистической демагогии, в которую страна медленно, но неуклонно погружалась после Второй мировой войны. Мне кажется, что такая попытка переосмыслить либеральные ценности, корнями уходящие в христианский персонализм, актуальна и для современной России. Восприятие этих ценностей поможет нам смело встретить ветра перемен, найти себя в меняющемся мире. Поэтому я хочу посвятить серию колонок одной теме: «правому повороту».
Прежде всего надо разобраться, зачем вообще нужно куда-то поворачивать, почему нельзя продолжать спокойно, без резких телодвижений совершенствовать нынешние институты в течение десятилетий.
Я уже делился с читателем своим разочарованием относительно того, что кризис конца 2008 — начала 2009 года так и не сыграл роль «спускового курка» для модернизации российской экономики и системы государственного управления. Как человека, исключительно уважающего финансовую дисциплину, меня особенно расстраивает тот факт, что именно наличие Резервного фонда сыграло роль тормоза для модернизации. Я отнюдь не разделяю демагогические заявления левых популистов о том, что нефтегазовые доходы следовало направить на технологическое перевооружение отечественной промышленности или на финансирование раздутых, плохо продуманных социальных программ.
Такая политика привела бы к всплеску инфляции в России и к росту цен на недвижимость на Лазурном берегу, в Лондоне и Москве (надо же коррумпированным чиновникам и облагодетельствованным государством промышленникам где-то размещать свои капиталы). С финансовой точки зрения создание Стабилизационного фонда (позже разделенного на Резервный фонд и Фонд национального благосостояния) было абсолютно оправданно. Но злая ирония состоит в том, что наличие финансовой «подушки безопасности» позволило властям «залить кризис деньгами», отложить реформы важнейших социальных институтов до лучших времен. Наиболее сильные социально-политические группы предпочли сохранить статус-кво: «социальный бюджет» с абсолютно несбалансированной пенсионной системой, поддержка собственников крупных предприятий, «большое государство» и большая коррупция.
Сочетание нефтегазовых доходов и нынешнего состояния социальных институтов можно охарактеризовать одной фразой: «Не в коня корм». Финансовые ресурсы тратятся не на «выкуп реформ» у населения и групп влияния, не на достижение общественно значимых результатов, а на замораживание сложившейся системы. Тучные нулевые годы и резкий, но короткий кризис 2008-2009 годов показали, что в России маловероятны финансово обеспеченные (а потому мягкие, постепенные и безболезненные для общества) преобразования. Если есть деньги, то зачем реформы? Страна уподобляется студенту, которые выиграл в лотерею миллион рублей и не желает ни учиться, ни работать, пока не промотает свалившиеся с неба деньги.
Упустив шанс провести «реформы с деньгами», мы будем вынуждены рано или поздно проводить куда более болезненные «реформы без денег», неизбежные из-за бюджетного кризиса. Груз социальных обязательств (в том числе по выплате пенсий) рано или поздно заставит потратить резервы, влезть в долги, «включить печатный станок». Этот кризис может быть усилен и ускорен очередной рецессией в США (или другой крупной экономической системе), которая будет сопровождаться падением и последующей стагнацией цен на энергоносители. Подтверждением этого тезиса служит соотношение цены на нефть и баланса доходов и расходов федерального бюджета в 2005-2010 годах.

Если в 2007 году при цене на нефть $69/баррель, федеральный бюджет был исполнен с неплохим профицитом в 5,4% ВВП, то в 2010 году при существенно более высокой цене на нефть планируется глубоко дефицитный бюджет. Приведенная таблица демонстрирует, что для балансировки бюджета нам необходима не просто высокая, а все время растущая цена на энергоносители. Но «деревья не растут до небес», как не может постоянно расти цена на нефть.
Все вышесказанное делает актуальным изучение опыта стран, проводивших радикальные реформы в условиях тяжелейшего экономического кризиса. Об этом более подробно читайте в следующих колонках.
Комментарии